Фотографию Вилли Артеаги, который плачет, потому что венесуэльские силы безопасности сломали ему скрипку, увидели миллионы людей во всём мире. 23-летний Артеага участвовал в протестах против правительства президента Венесуэлы Николаса Мадуро, играя патриотические песни. Его взгляд отчаяния выражает чувства многих жителей Венесуэлы, гадающих, как долго ещё их страна должна страдать от насилия и плохого правления.
С тех пор как 1 апреля в Венесуэле начались организованные оппозицией уличные протесты, в их ходе погибли уже по меньшей мере 115 человек. Из них более 50 человек — моложе 30 лет, многие были ещё подростками. В их числе Неомар Ландер, 17-летний участник протестов, который, как сообщается, был застрелен в упор патроном со слезоточивым газом, и Йейсон Мор, которому тоже было 17 лет: его убили выстрелом в лицо, когда он участвовал в демонстрации на юго-западе страны.
Оценивать размер и демографию протестующей толпы всегда трудно, но уже можно сделать два чётких вывода по поводу нынешних протестов в Венесуэле. Во-первых, они оказались намного шире и более разнородными в социально-экономическом плане, чем протесты против Мадуро в 2014 году, в которых в основном участвовали венесуэльцы из среднего класса. Во-вторых, в сегодняшних протестах много молодёжи.
Молодёжь была лидером трёх волн протестов против чавистского режима, созданного предшественником Мадуро, Уго Чавесом (он умер в 2013 году). В 2007 году именно молодёжь возглавила протесты против правительства Чавеса, когда он закрыл популярный телеканал Radio Caracas Televisión, заменив его государственным телевещанием. Затем, в 2014 году, молодёжь вышла на митинги протеста против разгула криминального насилия в стране при Мадуро, а также в защиту своего права на протест. Сейчас новое поколение молодёжи присоединилось к ветеранам предыдущих волн, требуя провести выборы и покончить с действующим режимом.
Нынешние протесты длятся уже более 90 дней. Молодые венесуэльцы выступают против высокого уровня безработицы и отсутствия экономических перспектив. В 2016 году 70% всех протестов в Венесуэле были вызваны экономическим недовольством, при этом требование работы было одним из основных. Правительство перестало публиковать официальные данные о безработице больше года назад. Тем не менее, очевидно, что венесуэльцы (а особенно молодёжь, не имеющая возможности купить себе еду и жильё) страдают от углубляющегося экономического кризиса в стране больше, чем когда-либо.
Для режима молодёжь особенно опасна тем, что ей сейчас нечего терять, зато она может потерять всё в будущем. Как заявил один из студенческих лидеров в 2014 году, «мы должны протестовать, потому что власть крадёт наше будущее». Люди постарше, напротив, обычно руководствуются противоположными расчётами: они не хотят рисковать имуществом и доходами, которые у них есть сейчас, ради неопределённого будущего. Впрочем, когда их собственные дети выходят на улицы, они иногда идут вслед за ними.
В сегодняшних протестах режим может винить лишь себя. Чавес, словно латиноамериканский Дональд Трамп, пришёл к власти на волне популизма в 1998 году. Он часто хвастался своими успехами в борьбе с безработицей. Правительство Чавеса активно инвестировало в высшее образование; к 2010 году Венесуэла вышла на пятое место в мире по коэффициенту численности студентов. Многие из новых государственных университетов, созданных в тот период, оказались тесно связаны с правящим режимом. Студенты рассказывают, что власти требовали от их участия в проправительственных митинга, обещая в обмен работу в госсекторе после окончания вуза.
Чтобы выполнить эти обещания, власти направляли огромные нефтяные доходы страны, которые в тот момент у неё были, на расширение госсектора. Но расходование нефтяных доходов на подготовку студентов к выполнению работы, наличие которой зависит от сохранения нефтяных доходов в будущем, вряд ли можно назвать устойчивой экономической моделью. В 2014 году, когда цены на нефть начали падать, это стало совершенно очевидно.
Крах нефтяных цен в сочетании с последствиями многих лет плохого управления экономикой привёл к тому, что у молодых венесуэльцев остались только завышенные ожидания и никаких реальных перспектив. Но единственным решением, которое предложило правительство Мадуро, стало усиление репрессий.
Слёзы Артеаги, которые тот льёт по своей скрипке и своей стране, фотографии скорбящих на похоронах юных участников протестов — всё это наглядная иллюстрация сложившейся ситуации: молодёжь выходит на улицы, требуя перемен и возможностей, а правительство, возникшее на обещаниях, которые оно не в состоянии выполнить, отвечает насилием и пулями. Не выполнив свои обязательства, власти предали детей своих сторонников, применив против них то же самое насилие, которое раньше применялось лишь против элиты страны.
Вопрос теперь в том, кто сдастся первым. Неофициальный девиз протестов 2014 года звучал так: El que se cansa, pierde («Кто устанет, тот проиграет»). Но в тот раз оппозиция «моргнула» первой; протесты пошли на спад, как только начался чемпионат мира по футболу.
Теперь оппозиция выдвинула более конкретные требования и поклялась оставаться на улицах до тех пор, пока эти требования не будут выполнены. Оппозиционеры призывают власти провести справедливые президентские выборы, освободить всех политзаключённых, а также открыть гуманитарный коридор, чтобы страна могла получить остро необходимое продовольствие и медикаменты.
В проблемах страны Мадуро винит протестующих. Но на этот раз ему не хватит одной только популистской риторики, чтобы успокоить людей. Венесуэльцы высказались громко и ясно: они устали от популизма и не устанут от уличных протестов.
