В коллективной памяти украинцев есть один потаенный кошмар. Он настолько страшен, что о нем нельзя говорить открыто — будто упомянув о нем вслух, вы превратите его в реальность: это риск новой аварии на АЭС. Чернобыльская катастрофа 1986 года оставила неизгладимый след в национальной истории Украины: авария, имевшая страшные последствия в истории атомной энергии, является частью коллективного сознания, и до сих пор воспоминания о ней вызывают глубочайшие переживания.
Несмотря на разрушительные последствия для страны и Европы, Украина не просто не закрывала до 2000 года центральную АЭС в Чернобыле — в стране до сих пор работают четыре атомные электростанции. От этих АЭС, в работе которых, надо сказать, используется технологии, отличные от тех, что применялись на чернобыльской. От них зависит большая часть энергообеспечения страны, и они уже давно вызывают беспокойство среди экспертов.
На данный момент в стране существуют четыре АЭС — Хмельницкая, Ровенская, Южно-Украинская и Запорожская. Всего там — 15 энергоблоков. Все станции были построены в советское время на государственные средства. Отвечает за них Россия, с которой нынешнее правительство в Киеве воюет. Устаревание атомных электростанций — серьезная проблема. «Наши станции — старые, — объясняет Дмитрий Марунич, сопрезидент Energy Strategies Fund. — Срок их эксплуатации не должен превышать 30 лет, но семь реакторов уже старше».
«Через несколько лет некоторые реакторы нельзя будет использовать, и они будут выключены навсегда. В 2025 году закрытие этих станций приведет к снижению объемов производства энергии, которое нельзя будет компенсировать за счет производительности других реакторов», — отмечает он.
Только атомная энергия дает свет Украине
Однако год за годом производство электроэнергии на этих станциях только растет. В 2011 году на атомную энергетику приходилось 47,2% от всей электроэнергии, производимой в стране. На данный момент — после того, как из-за войны были утрачены важные природные месторождения угля на Донбассе — этот показатель приближается к 60%.
Президент Украины Петр Порошенко с гордостью подчеркивает этот факт, ссылаясь на так называемую экономическую независимость Украины. Однако этот же факт должен вызывать беспокойство: электростанции не могут увеличить производительность в ответ на возросшую потребность в электроэнергии.
В то время как показатель производительности электростанций с коэффициентом использования производственных мощностей выше 90% составляет примерно 11-12 тысяч мегаватт, пик уровня потребления составляет 16-17 тысяч мегаватт. «Эту разницу можно компенсировать только при помощи атомной энергетики», — говорит он.
В ноябре 2014 года один из реакторов Запорожской АЭС был на некоторое время отключен. Возможно, это произошло из-за того, что он был перегружен или устарел (хотя в мае 2015 года был подан запрос на продление сроков его эксплуатации). Это была временная неполадка, которая при этом наряду с низкой продуктивностью украинских электросетей могла стать причиной отключения электричества во многих районах страны и вызвала большое беспокойство среди населения.
Разумеется, этот инцидент, как и другие, не вызвал утечек радиоактивных веществ и повышения уровня радиации, за которым следят и международные институты. Эксперты почти единогласно настоятельно требуют построить новые электростанции.
Политическая тема — топливо и отходы
По правде говоря, эта тема является особенно трудной, в том числе из-за того, что затрагивает наиболее деликатные сферы международной политики, сформировавшейся после революции на Майдане 2014 года.
Чтобы освободиться от энергетической зависимости от Москвы, Украина обратилась к американской компании Westinghouse для закупки ядерного топлива. Однако уже в 2012 году оказалось, что топливные сборки, производимые американской компанией, непригодны к эксплуатации и были запрещены. При этом потери государственной украинской компании «Энергоатом», отвечающей за АЭС, составили 175 миллионов долларов.
Теперь, когда соглашение было возобновлено и продлено до 2020 года, компания Westinghouse сообщила, что не заберет отработанное топливо, вынуждая Украину (а она и без того находится в тяжелейших финансовых условиях) искать срочное решение для хранения отходов, которые, как это совершенно очевидно, не могут быть отправлены в Россию, как это делалось раньше.
Российское ноу-хау
Однако политические темы обуславливают не только выбор источников пополнения запасов топлива и мест утилизации отходов.
Приход к власти прозападного правительства и главным образом военное противостояние с Россией оторвали АЭС советского производства от тех, кто их проектировал, что вызвало немало проблем, связанных с их эксплуатацией.
«После 2014 года правительство Киева расторгло договор с ОКБ «Гидропресс», разработавшим украинские атомные реакторы, — объясняет российскому изданию «Вести» Александр Артюков, проработавший там почти 20 лет. — Это делает невозможным осуществление полного контроля, это способен делать только проектировщик».
И — как будто этого было мало — в докладе, опубликованном в 2016 году авторитетным изданием Energy Research & Social Science, подчеркивалось, что «в течение многих лет аварии на украинских АЭС не регистрируются в базе данных, несмотря на сообщения о них в государственных СМИ». Особый акцент делался на необходимости создания «централизованного и совершенно прозрачного источника достоверных данных».
Угрозы, связанные с коррупцией
Однако прозрачность в этой сфере — большая редкость. 30 марта этого года американское издание The Washington Times сообщало: «АЭС должны находиться в ведомстве Государственной инспекции ядерного регулирования Украины, службы, которая по закону должна быть независимой. Однако в последние годы распространилась практика, когда руководителей инспекции назначает государственная компания "Энергоатом"».
Риск для страны, занимающей 131-е место из 176 в рейтинге коррумпированности, составленном организацией Transparency International, очевидно высок.
Таким образом риск коррупции, изоляция от России, сложность нахождения топлива и переработки отходов, устаревшие станции, подвергающиеся избыточным нагрузкам — все эти факторы вызывает большое беспокойство.
Конечно, вряд ли когда-либо возникнут те же условия, что привели к Чернобыльской аварии. Но исследование ERSS, сделанное на основе статистических вычислений о рисках новых аварий, приводит к неутешительным заключениям: «Несмотря на то, что 1986 год стал поворотным в том, что касается количества аварий, это никак не сказалось на масштабах отдельных инцидентов… Анализ данных указывает на вероятность аварии значительных масштабов на одной из украинских атомных электростанций. Например, вероятность аварии наподобие той, что произошла в 1979 году на АЭС Три-Майл-Айленд, на Ровенской или Южно-Украинской АЭС в ближайшие 5 лет составляет 80%».
Именно в свете вышесказанного можно в полной мере понять призыв Марунича: «Если Европа не решит проблемы украинских АЭС в ближайшие пять-семь лет, беспокоиться придется всему Старому свету, а не только Украине».
