Понедельник был трудным для президента Трампа. Сначала, из-за внутренней борьбы республиканцев, провалилось предложение Сената об отмене реформы Обамы. Затем Белому дому пришлось подтвердить соблюдение Ираном ядерной сделки, подписанной администрацией Обамы в 2015 году. Это второе подтверждение администрации Трампа — каждые 90 дней необходимо уведомлять Конгресс о том, соблюдает ли Иран свои обязательства.
Трамп согласился на этот шаг с существенными оговорками и настаивал на дополнительных санкциях в отношении Ирана. «Высокопоставленные должностные лица администрации ясно дали понять, что подтверждение было неохотным, — писала моя коллега Карен Де Янг, — и сказали, что президент Трамп намеревается ввести новые санкции в отношении Ирана за продолжающиеся "злонамеренные действия" в неядерных областях, таких как разработка баллистических ракет и поддержка терроризма».
По сообщениям, Трамп не хотел предоставлять второе подтверждение соблюдения Ираном обязательств, которое было подтверждено международными наблюдателями и другими сторонами, подписавшими соглашение. Основные союзники США, включая Великобританию, Францию и Германию, считают сделку эффективным средством сдерживания предполагаемых ядерных амбиций Тегерана. Они не связывают ее реализацию с опасениями из-за других спорных шагов Ирана, в том числе поддержки различных боевых группировок на Ближнем Востоке и его несправедливых задержаниях иностранных граждан.
«Ядерное соглашение помогает в значительной степени предотвратить получение Ираном ядерного оружия, — написал в этом году посол Германии в Вашингтоне Питер Виттиг. — Но мы по-прежнему очень реалистичны в отношении проблемной роли Ирана в регионе».
Иран остается геополитической проблемой Трампа №1. Президент, который, похоже, решил снести каждый столп наследия Барака Обамы, неоднократно называл эту сделку капитуляцией перед Исламской Республикой. Единственным запоминающимся событием в недолговечном пребывании в должности Майкла Флинна стало его загадочное заявление о том, что он «официально взял Иран на заметку». В Саудовской Аравии, во время его первого зарубежного визита, Трамп согласился с видением Эр-Рияда в отношении Ближнего Востока. В первую очередь, он руководствовался антипатией к Тегерану.
По словам Питера Бейкера из The New York Times, «Трамп сказал своей службе безопасности, что он не будет продолжать [подтверждать соблюдение Ираном обязательств] бесконечно», и пожаловался на почти часовую встречу на прошлой неделе о втором подтверждении. Его главные советники, в том числе советник по национальной безопасности МакМастер, государственный секретарь Рекс Тиллерсон и министр обороны Джим Мэттис (ни один из них не испытывает большой симпатии к иранцам), должны были убедить его соблюдать это соглашение.
В то время как кандидат Трамп громко заявлял об отказе от ядерной сделки в целом, его администрация была вынуждена отказаться от таких решительных односторонних действий. Тем не менее, похоже, сам Трамп жаждет разрушить сделку.
Администрация Трампа «намеренно создала обстановку неопределенности, постоянно ставя под сомнение правомерность» сделки, — сказал Трита Парси, президент Национального иранского американского совета, который стремится к более тесным связям между Вашингтоном и Тегераном, «намекая, что США могут выйти из соглашения, и предполагая, что это может повлечь за собой смену режима в Иране». Парси сказал в электронном письме, что «вместо того, чтобы вести диалог с Тегераном для разрешения оставшихся споров, как это сделал каждый из наших европейских союзников, администрация Трампа выбрала эскалацию напряженности и отказ от возможностей прийти к взаимопониманию».
На майском саммите НАТО Трамп пытался убедить европейских партнеров расторгнуть торговые и деловые сделки с Ираном. Этот шаг сам по себе может являться нарушением соглашения, в котором говорится, что его стороны будут «воздерживаться от любой политики», которая наносит ущерб экономическим отношениям Ирана, когда он соблюдает соглашение.
Но чиновники других правительств, которые подписали эту сделку, не проявляют желания пересмотреть ее условия. Только в прошлом месяце министр иностранных дел Германии Зигмар Габриэль приветствовал соглашение как «большой знак надежды» и «историческое окно» для возобновления связей. Многочисленные европейские компании выходят на иранский рынок. В этом месяце французский энергетический гигант Total подписал важную газовую сделку с Ираном на сумму около 5 миллиардов долларов.
«Существует четкое разделение между направлением европейцев и американцев в отношении Ирана, — сказала Элли Геранмайе, старший сотрудник в Европейском совете по международным отношениям, моей коллеге Эрин Каннингем. — Европейцы встали на путь сближения. США выбирают политику изоляционизма и сдерживания».
Этого не упустил и министр иностранных дел Ирана Джавад Зариф, который на этой неделе посетил Нью-Йорк. В Совете по международным отношениям Зариф сказал, что Белый дом отправляет «противоречивые сигналы». В интервью The National Interest Зариф подверг Трампа критике за предполагаемое «нарушение» сути сделки.
«Если дело доходит до серьезного нарушения или, если использовать формулировки ядерной сделки, серьезного неисполнения, то у Ирана есть другие варианты, в том числе выход из соглашения», — сказал он. Хотя Белый дом был бы рад выходу Ирана, это вряд ли произойдет. Зариф также использовал свою платформу, чтобы упрекнуть Трампа за «продвижение его планов против Ирана, включая кризис в странах Персидского залива, который вспыхнул после визита Трампа в Саудовскую Аравию».
«Нам следует быть более осторожными с сигналами, потому что мы убедились, что неправильные сигналы в последние несколько недель в нашем регионе, особенно после саммита в Эр-Рияде, спровоцировали довольно серьезную реакцию в регионе — но не между США и Ираном, а среди союзников США, — сказал Зариф, имея в виду тупик в ситуации с Катаром. — Поэтому, я считаю, важно это учитывать, чтобы понять сложность ситуации».
«Ужасно… что министр иностранных дел Ирана так легко обошел американского президента, — пишет Фред Каплан из Slate. — Но еще более печально, что министр иностранных дел Ирана прав».
