Сообщение о том, что Дональд Трамп-младший встречался с российским адвокатом, которая обещала предоставить компрометирующую информацию о Хиллари Клинтон, подтверждает необходимость дать исчерпывающую оценку того вреда, который, возможно, был нанесен нашей демократии в ходе выборов 2016 года. Проводимое специальным прокурором Робертом Мюллером (Robert Mueller) расследование в связи с утверждениями о вмешательстве России в выборы, ее сговоре с избирательным штабом Трампа и возможных преступных действиях президента Трампа или его помощников имеет принципиальное значение. И необходимо обеспечить ему возможность сделать свои собственные выводы без вмешательства Белого дома. Помимо защиты этого проводимого расследования, демократы должны добиться создания независимой комиссии для разработки плана действий, необходимых для того, чтобы не допустить нарушений на будущих выборах и фальсификации их результатов.
Все это должно выполняться четко, в действиях не должно быть противоречий, и они не должны вызывать споров. Наряду с этим есть и другой ряд фактов, которые в этот сложный момент необходимо принять во внимание. Речь идет о том, что касается провала американской политики в отношении России и того опасного пути, по которому в настоящее время идут наши страны. Речь также идет и о реальных существующих угрозах, которые нельзя игнорировать. Действительно, кризис, с которым мы сейчас сталкиваемся, показывает со всей очевидностью, что пора кардинально переосмыслить наш подход к отношениям с Россией.
В связи с ухудшением американо-российских отношений риск ядерной катастрофы — в том числе и опасность, исходящая от обладающей ядерным оружием Северной Кореи — вырос до самого высокого уровня со времени окончания холодной войны. По оценке «Бюллетеня ученых-атомщиков» (Bulletin of the Atomic Scientists), ядерная опасность в настоящее время выше, чем в 1949 году, когда СССР провел испытание своего первого ядерного устройства. Новая холодная война время от времени дает о себе знать в виде опасных военных инцидентов на трех аренах. В Сирии, в небе над Балтийским морем, на западной границе России (где в состояние повышенной боевой готовности приведены натовские войска численностью 300 тысяч человек и где Россия и НАТО развертывают все больше сил и средств и активизируют военные учения), а также на Украине. Соединенные Штаты и Россия вместе обладают почти 14 тысячами единиц ядерного оружия, что составляет более 90% мирового ядерного арсенала. Причем, почти две тысячи из этих единиц находятся в состоянии повышенной готовности. Так что эту крайнюю опасность ядерной войны можно уменьшить только посредством взаимодействия между нашими двумя странами.
Вместе с этим наступила эпоха кибервойн, которые ведутся без каких-либо согласованных правил и которые определяют характер традиционных войн или, если уж на то пошло, ядерного сдерживания. Растет угроза хакерских атак не только на почтовые серверы и электронные системы голосования, но и на электросети, стратегические системы оповещения и центры оперативного управления. На протяжении многих лет ведется дискуссия о необходимости создания четких «правил игры» для кибервойн. Теперь на фоне сообщений об эскалации вмешательства возникла крайняя необходимость контроля над кибероружием (наравне с обычным, химическим и ядерным оружием) путем заключения договора, который имеет обязательную силу и исполнение которого поддается проверке. Однако, как и в предыдущем случае, это может произойти лишь при условии существования более конструктивных американо-российских отношений.
С учетом этих серьезных угроз эскалация напряженности в отношениях с Россией не отвечает ни национальным интересам, ни способствует обеспечению нашей национальной безопасности. Расширение санкций лишь вобьет клин между Соединенными Штатами и Евросоюзом, вынудит Россию принять ответные меры и сделает более трудным достижение соглашений. Сейчас необходимы не нравоучения и триумфализм, а дипломатия и диалог.
Излишне говорить, что вновь добиться реальной разрядки в отношениях с Россией будет нелегко. Для этого потребуются опыт, талант и настойчивость. Президент России Владимир Путин возглавляет авторитарный режим, попирающий основные права. Аннексия Россией Крыма в 2014 году является нарушением международного права. А на развертывание сил США и НАТО у границ России Путин ответил укреплением вооруженных сил своей страны, в том числе увеличением численности ракет, способных нести ядерную боевую часть, тем самым повысив риск возникновения несчастного случая, просчета и эскалации. Что же касается президента Трампа, он продемонстрировал, что у него нет ни соответствующего характера, ни советников, чтобы поддерживать последовательную политическую инициативу. Трудно понять, как нам добиться разрядки, но мы пришли к переговорам с теми правительствами, которые у нас есть, а не с теми, какие нам хотелось бы иметь. Иного выбора попросту нет.
Демократам, чье понятное желание противодействовать Трампу способствует усилению «антироссийской зацикленности», следует рассмотреть и другую реальность. Если они будут уделять все свое внимание лишь связям Трампа с Россией, им не победить на критически важных промежуточных выборах в 2018 году и не добиться ощутимых побед в решении таких проблем, как здравоохранение, изменение климата и неравенство, которые влияют на нашу жизнь. Более того, холодные войны убивают прогресс: они способствуют укреплению «партий войны», раздуванию оборонных бюджетов и истощают запасы средств, которые могли бы с большей пользой пойти на восстановление инфраструктуры и расширение социальных программ. Они наделяют полномочиями и мобилизуют самые худшие политические силы и исключают возможности для проявления инакомыслия. Это в одинаковой степени касается и Соединенных Штатов, и России. За 152 года своего существования журнал The Nation стал свидетелем того, как военная лихорадка используется для попрания прав здесь, в США. И, поработав с русскими диссидентами, журналистами и представителями феминистских НПО тридцать лет, я лично наблюдаю, как холодная война может использоваться в этой стране для подавления независимого мнения.
Суть заключается в том, что противодействие Трампу не должно превратиться в нечто такое, что сродни противоречию здравому смыслу. Здравый смысл подсказывает нам, чтобы мы защищали нашу собственную демократию, укрепляя нашу избирательную систему, чтобы противостоять внешнему вмешательству. Здравый смысл говорит нам о необходимости проведения независимого расследования по поводу заявлений о вмешательстве России в президентскую кампанию. Но он также подсказывает нам и то, что мы не можем решить многие из наших самых неотложных проблем — от Сирии до изменения климата, распространения ядерного оружия и кибервойн — если США и Россия не найдут возможности для взаимодействия, когда это служит нашим общим интересам. Чтобы сотрудничать с российскими властями в сфере жизненно важных интересов, нам не обязательно во всем соглашаться с ними и принимать их с распростертыми объятиями. Но мы не можем допустить возрождения настроений и страстей времен холодной войны, которые могли бы дискредитировать тех, кто стремится к деэскалации напряженности. Попытки свернуть дискуссию могут нанести ущерб безопасности нашей страны.
Я — редактор журнала The Nation, имеющего давнюю традицию принимать и поддерживать альтернативные точки зрения и непопулярные мнения, особенно в вопросах войны и мира. И считаю, что важно подвергать критическому анализу общепринятое мнение, поощрять — а не ограничивать — дискуссии и противодействовать силам, которые поливают грязью тех, кто выступает за улучшение отношений и стремится к этому. И еще: при том, что настойчивое утверждение о том, что США и Россия серьезно заинтересованы в поддержании деловых отношений, наверное, не популярно, оно еще не является радикальным мнением. Это всего лишь трезвый реализм.
