Заявление Владимира Путина о том, что он потребует резкого сокращения количества сотрудников американской дипломатической миссии в России — не иначе как личное послание Дональду Трампу, ну или отчаянная попытка добиться хоть какого-то примирения с президентом США — им же обещанного — и признак того, как, несмотря на прежние надежды Москвы, Путин и его окружение готовятся встать в более привычную, агрессивную позицию по отношению к Вашингтону. Мышление Кремля, по всей видимости, таково: если США столь настойчиво стремятся обвинить его во всех грехах, пусть начинают холодную войну — но, в любом случае, взаимная враждебность оказалась для путинского государства удобным и даже привычным состоянием.
В интервью государственному телевидению Путин выразил обеспокоенность продолжающимися попытками США наказать или каким-либо иным образом надавить на Россию, а совсем недавно — прошедшим в Конгрессе голосованием по вопросу закрепления в законодательстве санкций периода президентства Обамы, целью которого является усложнение процесса их отмены Трампом. Путин показал, что его терпение — на исходе. «Мы довольно долго ждали, что, может быть, что-то изменится к лучшему, питали такую надежду, что ситуация как-то поменяется, — сказал он. — Но, судя по всему, если она и поменяется, то не скоро». И заявил, в свою очередь, что Россия распорядится сократить число сотрудников дипломатических миссий США в стране на 755 человек — то есть, более чем на 60% от существующего уровня.
В американо-российских дипломатических отношениях столь резких выпадов не наблюдалось с 1986 года, когда на закате холодной войны Советский Союз ответил на высылку 55 своих дипломатов из США запретом всем советским гражданам работать в американском посольстве в Москве. А что, собственно, представляют собой те, кого высылают сегодня? Большинство из них являются, по сути, россиянами. По данным отчета, размещенного в блоге Diplopundit, по состоянию на 2013 год в посольстве и трех консульствах США в России работало около двенадцати сотен человек. (Данные показатели были относительно стабильны на протяжении последних четырех лет.) Из них около трехсот были персоналом прямого найма США —сотрудниками дипломатической службы Госдепартамента и представителями других агентств США, начиная с ФБР и заканчивая НАСА. Остальные — более 930 человек — являлись местными специалистами. В отличие от, например, российского посольства в Вашингтоне, которое практически не нанимает американцев, американские посольства и консульства по всему миру обычно полагаются на многочисленный контингент местных сотрудников для выполнения административной и технической работы.
Основная часть потребованных Путиным сокращений ударит именно по этой категории, а именно по российским гражданам, задействованным в обслуживании автопарка посольства США, в качестве клерков визовых и консульских учреждений, почтальонов, курьеров, сантехников и поваров в кафетериях. Их не будут вынуждать покинуть страну, как тех 755 американских дипломатов и других государственных служащих, которых Госдеп отправит домой, но они потеряют работу, что значительно замедлит деятельность американских дипломатических представительств в России. Путин прекрасно это понимает, а потому назвал сокращения «чувствительными»: в качестве не только символа, но и реального препятствия для поддержания отношений на привычном уровне.
Приказав произвести данные сокращения, Путин одобрил недавнее предложение российского МИДа, призвавшего США привести количество сотрудников своих посольств и консульств в России «в точное соответствие с числом российских дипломатов и сотрудников технического персонала, которые находятся в США» — то есть, сократить на 455 человек. В заявлении Министерства иностранных дел перечислены все вопросы сотрудничества двух стран, от противодействия терроризму до нераспространения, и в то же время жалобы на то, как «США под абсолютно надуманным предлогом вмешательства России в их внутренние дела настойчиво проводят одну за другой грубые антироссийские акции». «Несмотря на постоянные выпады Вашингтона, мы вели и ведем себя ответственно и сдержанно, — продолжается в заявлении. — Однако последние события свидетельствуют о том, что в известных кругах Соединенных Штатов закрепились русофобия и курс на открытую конфронтацию с нашей страной».
На протяжении последних месяцев на российском телевидении прослеживается та же таинственная одержимость идеями американского «глубинного государства», что и среди наиболее предрасположенных воздействию теории заговора сторонников Трампа в США: если бы не досадные антироссийские и антитрамповские элементы, которыми приправлен бюрократический аппарат США, Трамп мог бы стать тем, кем считают его в России и кем он и сам хочет быть в глубине души. В середине июля, после появления новостей о прошлогодней встрече между Дональдом Трампом-младшим и российским адвокатом в Трамп-Тауэр, Дмитрий Киселев, наиболее кислый и мрачный пропагандист российского телевидения, заговорил о «единой кампании демократов и либеральных СМИ», а затем выдал целый ряд конспирологических теорий, якобы связанных с Национальным комитетом демократической партии и семьей Клинтон.
Путин еще не полностью отказался от мысли улучшить отношения с США. Целью его последнего шага был не разрыв отношений или отказ от работы с Трампом, а, наоборот, желание предупредить его и предоставить благоприятную возможность для соответствующих шагов. Тактика посева вражды и извлечения выгоды из существующих разногласий является одной из наиболее последовательных идей внешней политики России при Путине. На протяжении многих лет Москва пыталась расколоть США и Европу, вбивая клин между Вашингтоном и Брюсселем по всем возможным вопросам, от санкций до НАТО, а также стремясь к обострению разногласий внутри самого ЕС.
Путин сейчас использует тот же прием в отношениях с администрацией Трампа, пытаясь воззвать к последнему как личности и отделить его от менее склонных задобрить Россию структур, будь то Конгресс или спецслужбы. Как отметил аналитик Московского центра Карнеги Александр Баунов, Путин объявил о своем решении после голосования за новые санкции в Конгрессе, но до утверждения их Трампом в качестве закона, а это означает, что его гнев был направлен именно на Конгресс. Возможно, Путин считает, что теперь Трамп может отказаться подписывать законопроект в его нынешней форме, сославшись на неминуемый ущерб дипломатической деятельности США. Кроме того, указ Путина о сокращениях вступит в силу только в сентябре, и у него будет достаточно времени изменить или смягчить его положения в том случае, если отношения с Трампом примут более обнадеживающий поворот. Они могут оказаться первым шагом в переговорах, а не жесткой, нерушимой позицией.
С течением времени другой особенностью российской реакции на санкции стал элемент «самоистязания». Отчасти это объясняется большим экономическим разрывом между Россией и Западом: первая импортирует множество потребительских товаров, а экспортирует лишь малую часть, а ее крупнейшие фирмы зависят от западных банков и финансовых учреждений. Торговая война с США или Европой будет проиграна, так толком и не начавшись. Россия отвечала, как правило, асимметрично, посредством превращения собственного рынка и граждан одновременно и в оружие, и в жертв: в 2013 году она запретила американцам усыновлять российских сирот, а в 2014 ввела санкции в отношении импорта американских и европейских продовольственных товаров, что привело к росту розничных цен на продукты питания и стало отличным стимулом для отечественного сельского хозяйства.
Теперь же, если указ Путина о дипломатических сокращениях вступит в силу, больше всего пострадают, вероятно, сами россияне, вследствие как потери рабочих мест, так и трудностей с посещением США, а командировками — в особенности. Бывший посол США в России Майкл Макфол спрогнозировал, что сокращение местного консульского персонала обернется для россиян недельным, если не месячным ожиданием виз. В этом заключается другая, не столь явная цель российских контр-санкций: заставить российских граждан чувствовать себя наказанными и отверженными в контексте новой холодной войны, даже если эти меры инициированы самой Россией. Данный нюанс можно легко замять на государственном телевидении, не говоря уже о его использовании в качестве патриотического лозунга кампании по переизбранию Путина на новый срок в следующем году, которой в ином случае придется поискать новое последовательное и действенное идейное содержание. У Москвы, как и у Вашингтона, есть множество причин поддерживать сохраняющийся по умолчанию ледяной и агрессивный тон, и никаким планам Путина и Трампа может оказаться не под силу изменить его.
