Спор между Варшавой и Парижем начался после того, как президент Франции Эммануэль Макрон выступил с инициативой жесткого подхода к европейским нормативам, регламентирующим перемещение работников из стран с низкими зарплатами в страны с высокими доходами. Согласно нынешним правилам, таким работникам по контракту гарантируется минимальная заработная плата в стране, где они трудятся, но при этом налоги и сборы они оплачивают в стране гражданства. Командированные согласно нынешним правилам также гарантированно получают минимальное вознаграждение за труд в той стране они работают.
Эммануэль Макрон, во-первых, предлагает сократить срок командировки для работников с 36 месяцев до 12. Во-вторых, президент Франции добивается того, чтобы командированные работники получали социальную защиту действуют в той стране в которой трудятся, налоговые отчисления также придется платить по месту работы, а не в стране гражданства как ранее.
Во время своего визита в Центральную и Восточную Европу Эммануэль Макрон не пожелал нанести визит ни в Венгрию, ни в Польшу. Встречаясь с премьер-министром Болгарии глава Франции заявил, что: «Европа — регион, созданный на базе определенных ценностей, включая демократию и гражданские свободы, и этим ценностям Польша себя сейчас противопоставляет, — объяснил Макрон. — Польша не определяет будущее Европы сейчас и не будет определять его в дальнейшем». Колкая реплика президента Франции вызвала гнев в Варшаве.
Премьер-министр Польши Беата Шидло пожелала Макрону быть повежливее, а глава МИДа Витольд Ващиковский заявил, что экономика Франции не в состоянии конкурировать ни с польской экономикой, ни с другими странами региона. За кулисами польско-французского обмена дипломатически колкостями кроется для стран нашего региона нелицеприятная истина. Во-первых, работники не только из Польши, но и из стран Балтии трудятся в более развитых странах Западной Европы, поэтому закон Макрона коснется также и их, а следовательно наших стран. Во-вторых, Париж продемонстрировал что может переиграть на дипломатическом поприще Варшаву, то опьяненный успехом Елисейский дворец может и вовсе перестать обращать внимание на интересы небольших стран. В-третьих, очевидно, что Франция выбрала идею Европы двух скоростей, согласно которой ядро ЕС быстро развивается, периферия движется медленными шагами.
В-четвертых, подобная линия поведения Парижа может означать, что отношение стран-старожилов к новичкам в ЕС (например — Венгрия, Польша), которые проявляют склонность к чересчур авторитарной политике — изменяется. Снисходительный тон сменяется жестким и прагматичным отношением, которое может найти выход в сокращении денежных средств, предназначенных в будущем бюджете Европейского Союза на развитие стран Восточной Европы.