Ракете с ядерным боезарядом требуется примерно полчаса для того, чтобы покрыть расстояние между густонаселенными частями России и Соединенных Штатов, а ее боеголовки способны положить конец существованию цивилизованного мира. В самый разгар холодной войны, когда системы обнаружения не были столь совершенными, как сейчас, было всего 15 минут для того, чтобы другая сторона могла отреагировать на действия противника.
В паре случаев мир находился в шаге от подобной катастрофы — один раз это было в 1962 году, в острый период кубинского ракетного кризиса, когда арестованный русский двойной агент Олег Пеньковский передал своему куратору — им был работавший в британском посольстве в Москве Жервейз Коуэлл (Gervase Cowell) из Секретной разведывательной службы — условный сигнал о начинающейся ядерной атаке.
Коуэлл, обладавший большим опытом и серьезными навыками, решил, что его агент арестован, и поэтому он не проинформировал об этом сообщении свое руководство. Если бы он это сделал, то британский посол вынужден был бы позвонить в Лондон, и кто-то там вынужден был бы принять фатальное решение в условиях ужасного лимита времени.
Другим героем, имя которого стало известно истории, является русский полковник Станислав Петров, новость о смерти которого только что появилась на Западе. В сентябре 1983 года, в период, когда советские военные на самом деле полагали, что Рональд Рейган может начать ядерную атаку, полковник Петров был единственным дежурным офицером в командном пункте советской системы спутникового предупреждения о ракетном нападении, когда на компьютерах появилось сообщение о старте в Соединенных Штатах первой ракеты, а затем еще пяти ракет — все они направлялись в сторону Советского Союза.
Петров принял самостоятельное решение о том, что это была ложная тревога. Он рассуждал так: если бы это были ракеты первого ядерного удара, то их было бы больше пяти. Поэтому он никого об этом не проинформировал. Случайный Армагеддон был предотвращен.
Мы не можем сказать, что кто-то, находившийся вверху по командной цепочке, принял бы такое же решение — у него было бы еще меньше времени, а оказываемое на него давление было бы большим, — однако обе эти истории показывают, что не только за счет дисциплины ядерное оружие держится под контролем. Критическая оценка событий и своевременное отсутствие субординации иногда тоже нас спасают.
