Интервью с бывшим командующим Варшавским военным округом и заместителем командующего Силезским военным округом, дивизионным генералом в запасе Леоном Коморницким.
Polska: Что отрабатывали российские и белорусские войска на учениях «Запад-2017»?
Леон Коморницкий (Leon Komornicki): То, что они обычно отрабатывают на разных военных играх: наступательную операцию. Россияне давным-давно придерживаются идеологии, связанной с имперской политикой, а поэтому отрабатывают не оборону России или Советского Союза, а операции по расширению сферы своего влияния. Они все активнее проявляют интерес к странам, которые, по мнению Москвы, принадлежат к русскому пространству, поскольку они входили в состав СССР. Появляется новое оружие, снаряжение, но доктрина остается неизменной.
— Значит, Россия отрабатывает удар по Западу?
— Именно так. Россия сосредоточена не на обороне, у нее нет типично оборонного потенциала. В связи с этим у нас так часто заходит речь о важной составляющей вооруженных сил — войсках территориальной обороны. Демократические государства, у границ которых нарастает военная угроза, формируют такие силы. Когда ФРГ была пограничным государством НАТО, она создала очень сильную территориальную оборону, численность этих подразделений составляла примерно 370 тысяч человек. Сейчас этих войск уже нет, поскольку граница передвинулась.
— Роль приграничного государства перешла к нам.
— Поэтому нам нужна территориальная оборона. Речь идет о войсках, которые будут готовы мгновенно подключиться к действиям в том или ином районе.
— Неужели эта «армия выходного дня», которую создает министр Мачеревич (Antoni Macierewicz), сможет нас защитить?
— Мне не нравится это определение, оно искажает суть дела. В другом режиме эти силы обучить невозможно, мы не изобрели ничего нового: швейцарцы или шведы занимаются тем же самым. Иногда я недоумеваю, почему появляются такие вопросы, в чей сценарий они входят?
— Отвлечемся от сценариев. Возможно, министр Мачеревич просто дискредитировал себя своими действиями? Он много говорил о вертолетах…
— Я сам не согласен с его позицией в этой сфере. Извините за сравнение, но что будет, если мы заставим поставщиков продуктов ездить только на больших грузовиках? Пекарне, которая развозит булки в небольшие магазины, тоже придется заводить грузовик? Нам нужны вертолеты разных типов, в каждой армии мира есть разные вертолеты.
— Я с вами согласен, но пока решение главы оборонного ведомства привело к тому, что у нас нет никаких вертолетов. Остались только старые Ми-24, но они не оснащены противотанковыми ракетами.
— Кое-что у нас еще осталось, но поспешные решения под влиянием страха принимать нельзя. Сейчас нам нужна сильная противотанковая оборона, поэтому следует подумать, не начать ли именно с нее. Может быть, нужно в первую очередь купить ударные вертолеты, которые позволят повысить эффективность сухопутных войск? Ведь Россия стягивает к границам НАТО —нашим границам — именно танковые подразделения. СМИ не обратили внимания на то, что происходило перед учениями «Запад-2017». Россияне развернули информационную войну, запустив много разных сообщений об учениях, а сами с начала июня проверяли транспортные пути и отрабатывали логистику. Они провели тренировку Воздушно-десантных войск в районе Пскова, по сценарию они должны были занять город. К границе с Белоруссией россияне перебросили две механизированные бригады и начали формирование танковой армии, которая будет состоять из трех дивизий с большим потенциалом. Она получит самые современные танки. Все это уже происходит, так что на учениях отрабатывались лишь некоторые элементы наступательных операций. Используя приемы информационной войны, россияне стремились показать, что они защищаются от НАТО, но на маневрах мы увидели наступательные действия.
— По данным варшавского Центра восточных исследований, за последние четыре года Россия вдвое увеличила потенциал сухопутных сил на западном направлении. А мы отвечаем на это только территориальной обороной?
— А почему мы довели до того, что весь оперативный потенциал у восточной границы оказался уничтожен? Недавно под Варшавой расформировали дивизию. Кто несет за это ответственность? Почему так произошло?
— Потому что у нас были слабые политики. Кроме того, в предыдущее десятилетие разоружался весь Запад, ведь содержать армию очень дорого.
— Мы неверно оценивали угрозу, которую представляет собой Россия. Казалось, что если что-то и произойдет, то лет через сто. Это может прозвучать нескромно, но я бил в набат во многих своих выступлениях и предупреждал, что Москва воспользуется этой передышкой и займется восстановлением армии, пострадавшей после распада СССР. Деньги на вооружения она получала от продажи энергоресурсов: нефти и газа. Одновременно Россия старалась привлечь западные компании к инвестициям на своей территории и сделать так, чтобы Запад зависел от поставок ее сырья. Ей это удалось. У российской экономики есть только одна опора — природные ресурсы. Вы знаете какие-нибудь российские компании, которые экспортируют собственные высококачественные товары? Я не слышал о хороших российских автомобилях или телефонах. Есть авиационная промышленность и ВПК, куда идут все инвестиции и новые технологии.
— Возможно, Запад совершил ошибку, ввязавшись в затяжные войны в Ираке и в Афганистане. Мы забыли о Европе.
— Обе эти войны были ошибкой, поскольку нам не удалось достичь поставленных целей. Цель войны — создание нового уклада, стабилизация. Здесь получилось нечто противоположное: мы дестабилизировали регион.
В свою очередь, массовую миграцию из дестабилизированных районов провоцируют спецслужбы, с этой целью проводятся масштабные операции. Россия хочет расшатать ситуацию в Европе, в том числе в Польше. Миграционная волна пошла из Сирии, а Россия, напомню, подключилась к войне в этой стране.
— Ей уже много лет подряд удается обыгрывать Запад.
— Запад позволил Москве себя очаровать. Он хотел видеть ее милой и приятной и выстраивал свои отношения с россиянами в соответствии со своими фантазиями. Он закрывал глаза и не замечал всего того, что происходило в России. Путин вскружил западным политикам голову, последствия этого мы сейчас наблюдаем. Все это время Кремль вел свою политику умело и эффективно. Все это не шутки, но происходящее в России должно вызывать у нас не страх, а опасения, которые позволят сформировать потенциал для ответа на существующие угрозы.
— Планируется, что нас защитят американцы, какое-то количество их военных уже приехали в нашу страну.
— Они приехали, чтобы создать потенциал сдерживания, необходимый для реализации Пятой статьи Вашингтонского договора («один за всех, все за одного»). Их присутствие носит, скорее, символический и политический, чем военный характер. У нас на восточном фланге находится 10 тысяч военных, а у России в западном военном округе — 400 тысяч. А где основные силы НАТО? Насколько далеко они дислоцируются? Как быстро они смогут придти нам на помощь? Армия что-то значит, когда проводит учения, тренируется. С 2005 года Россия 124 раза проводила военные учения как минимум на уровне бригады (1,5 тысячи человек). НАТО в этот период устраивало такие маневры 38 раз.
— Мы продолжаем обсуждать наши проблемы на востоке, тем временем Северная Корея может устроить нам всем большой сюрприз. Мир стоит на краю пропасти.
— Говорить, что Северная Корея действует самостоятельно — недальновидно и безответственно. Она выступает инструментом Китая, который уже давно мог навести там порядок. Пекин время от времени грозит КНДР пальцем, но продолжает преследовать собственные стратегические интересы. В Западно-Тихоокеанском регионе конкурируют две державы: США и Китай. Для американцев это самое важное место с точки зрения глобальных интересов, они от него не откажутся. Китай тоже хочет раздавать там карты и активно занимается этим. Он не только поддерживает «пугало» в виде Северной Кореи, но и формирует собственный потенциал, чтобы расширить свою сферу влияния. Китай воссоздает древний Шелковый путь, который пройдет, в том числе, по Европе. Он инвестирует даже в Польше. А какие огромные инвестиции он направляет в Африку! Китайцам нужны стратегические ресурсы, которых нет у них самих. Африка — это вся таблица Менделеева, так что Китай активно пользуется ее полезными ископаемыми. У Соединенных Штатов сегодня появился очень сильный конкурент.
— Вы можете дать прогноз, что нас ждет в ближайшие годы? Может быть, пришло время провести конференцию по разоружению?
— В теме Северной Кореи понадобится диалог с Россией, а США придется вести переговоры с Китаем. Напомню, что президент Дональд Трамп встречался с китайским лидером сразу же после своего вступления в должность. Американцы прекрасно понимают, кто стоит за Северной Кореей. Эта игра призвана предотвратить развязывание войны.
Упущений было много. Войны, которые велись на Ближнем Востоке, отвлекли нас от анализа геостратегической ситуации, сделали близорукими. Мы упустили из виду события в Китае и России. Наверстать упущенное будет сложно, но другого выхода нет. Мы живем в том месте Европы, в котором живем. И мы тут останемся, если позаботимся о собственном суверенитете. Нам следует уделить внимание сфере обороны. Вокруг этой темы, на мой взгляд, звучит слишком много критики. Здесь нужен диалог, а не аргументы, которые не имеют ничего общего с решениями, направленными на укрепление оборонного потенциала государства. Неотъемлемая часть этого потенциала — силы территориальной обороны. Критика в адрес этих подразделений вредит национальным интересам.
