ИГИЛ (террористическая организация, запрещена в РФ, — прим.ред.) потеряла в Сирии и Ираке 60% контролируемых ею территорий. Но силы, которые борются с ИГИЛ, не могут считать, что победа у них уже в кармане.
Мосул, Талль-Афар, Дейр-эз-Зор, Ракка. Список городов в Ираке и Сирии, которые так называемое Исламское государство (ИГИЛ) либо уже потеряла, либо вот-вот потеряет, становится все длиннее.
В последнее время экстремистская группировка несет существенные потери на нескольких фронтах:
• Дейр-эз-Зор, Сирия: Сирийская армия при поддержке России боролась за то, чтобы вернуть себе контроль над Дейр-эз-Зором, городом на востоке Сирии, в котором ИГИЛ в последние три года держала в окружении 10.000 сирийских солдат и несколько десятков тысяч мирных жителей. Сирийская армия быстро преодолела 200 километров по пустыне и прорвала кольцо окружения в начале этого месяца.
• Ракка, Сирия: Поддерживаемые американцами Сирийские демократические силы, которые с июля борются за установление контроля над самопровозглашенной столицей ИГИЛ Раккой, говорят, что сейчас они контролируют более 80% территории города. «Мы находимся на последней стадии, и в течение нескольких недель одержим победу ради народа Ракки», — заявила недавно пресс-секретарь Джихан Шейх Ахмед (Jihan Sheikh Ahmed) в беседе с информационным агентством AFP.
• Талль-Афар, Ирак: После изгнания ИГИЛ из Мосула летом этого года, иракские силы сосредоточились на городе Талль-Афар к западу от Мосула. Они готовились к продолжительным боям, но ИГИЛ удалось изгнать из Талль-Афара меньше, чем за неделю.
Всего ИГИЛ потеряла более 60% территории, которую контролировала в январе 2015 года, по данным доклада IHS Conflict Monitor. И какое-то время она продолжала терять свои позиции: лишь в апреле этого года количество людей, живших на подконтрольных ИГИЛ территориях, сократилось на 56% в Сирии и на 83% в Ираке, по сравнению с осенью 2014 года.
Тем не менее, есть много причин, дающих основание утверждать, что большая группа, состоящая из сил, сражающихся с ИГИЛ, не может считать, что победа у нее уже в кармане. Назовем хотя бы пять из этих причин:
На земле ИГИЛ все еще является фактором власти
ИГИЛ все еще в огромной степени является сильным противником при проведении наземных операций. В Ираке она контролирует город Хавиджа и мелкие городки вокруг него, а также территории к северу от Багдада и рядом с сирийской границей. ИГИЛ показала также, что в состоянии бросить вызов иранской армии даже в тех районах, из которых боевики были выбиты. Вчера, например, боевики напали на иракские силы в Рамади, городе, из которого они были изгнаны еще в 2015 году, и убили по меньшей мере семь человек.
В Сирии боевики ИГИЛ продолжают оставаться в некоторых частях Ракки и на более обширных территориях в богатой нефтью провинции Дейр-эз-Зор. Их так называемый халифат еще простирается через линию Сайкса-Пико, разделяющую Сирию и Ирак.
ИГИЛ уже демонстрировала, что в значительной степени обладает способностью меняться в такт с реальностью на земле. Из группы мятежников, использующей в качестве средства воздействия террор, после начала американской интервенции в Ираке в 2003 году она превратилась в группу боевиков, воспользовавшейся гражданской войной в Сирии, а потом и в самопровозглашенное государство — изменения имели место и в поведении, и в пропаганде, и в средствах воздействия.
Это может случиться вновь — по мере того, как боевиков теснят все больше. Аналитики указывают на то, что по мере того, как ИГИЛ теряет свое самопровозглашенное государство, она может снова начать более активно действовать: как тогда, когда они были ветвью Аль-Каиды (террористическая организация, запрещена в РФ, — прим.ред.) в 2000-е годы, а также больше сосредоточиться на атаках на Западе. И в коммуникации ИГИЛ уже есть признаки того, что это происходит.
Ник Расмуссен (Nick Rasmussen), директор Национального контртеррористического центра в США, говорит, что способность ИГИЛ наносить глобальные удары не стала слабее, хотя на Ближнем Востоке группировку и удалось потеснить.
«Прямой связи между позициями ИГИЛ на полях сражений в Ираке и Сирии и способностью группы к тому, чтобы вдохновлять на атаки извне, нет», — заявил Расмуссен вчера.
«Глобальные способности ИГИЛ в существенной степени все еще не повреждены».
После изгнания ИГИЛ могут возникнуть новые конфликты
В вакууме власти после ИГИЛ в Сирии и Ираке могут возникнуть новые конфликты и разгореться старые, тлеющие.
В Ираке в наступлении, целью которого является изгнание ИГИЛ из Мосула и прилегающих районов, принимают участие разные силы: иракская армия, курдская Пешмерга, различное шиитское и суннитское мусульманское ополчение.
Между ними много различий — этнических, религиозных, организационных; что еще важнее, отличается их «повестка дня», но они объединились вокруг одной цели: отвоевать второй по величине город Ирака и его окрестности.
Но когда сражение закончится, объединять их будет очень немногое. Похоже, что кратковременный альянс уже дает трещины, старые конфликты вновь выходят на поверхность.
Референдум в курдской автономии в Северном Ираке — лишь один из примеров. Курдские власти полагают, что сейчас, когда ИГИЛ удалось изгнать, в центре внимания должна быть курдская автономия. Курдские силы установили контроль над несколькими спорными территориями, когда изгнали оттуда боевиков ИГИЛ, на эти районы претендуют как курды, так и власти в Багдаде, но до 2014 года управлял ими Багдад.
Пока же Багдад отказывается признавать как курдское правление в этих районах в частности, так и результаты референдума в целом (подавляющее большинство участников высказались за независимость). Существует риск эскалации конфликта, к тому же он может распространиться и на соседние страны.
В Сирии некоторые силы, имеющие совершенно разные — а иногда и противоположные — цели, также борются против ИГИЛ: американцы, поддерживаемое американцами ополчение, в котором преобладают курды, SDF, сирийские правительственные войска и русские, и иранцы, и это еще не все.
По мере того, как ИГИЛ теснят все активнее, мы видим все больше признаков борьбы за власть между этими силами, они стремятся к тому, чтобы заполучить максимум влияния в северных и восточных частях Сирии.
Это рискованно и само по себе, к тому же ИГИЛ показала, что и в Ираке, и в Сирии ей удается использовать вакуум власти и борьбу за власть в свою пользу.
Политические кризисы в Сирии и Ираке еще не разрешены
ИГИЛ использовала для собственного усиления политический кризис как в Сирии, так и в Ираке: в Сирии террористы использовали восстание против Башара Асада, в Ираке — недовольство тем, что воспринималось как сектантский режим центральной власти в Багдаде.
В обеих странах эти факторы обеспечивали неослабевающий поток новых боевиков, а кроме того, и некоторую поддержку среди местного населения в районах, над которыми ИГИЛ устанавливала свой контроль. То, что ИГИЛ сравнительно легко смогла установить контроль над Мосулом, вторым по величине городом Ирака, в 2014 году, объясняется, например, не только тем, что иракская армия в страхе бежала, но также и тем, что некоторая часть суннитского населения там чувствовала себя ущемленной и дискриминируемой шиитским правительством Багдада.
С тех пор в правительстве Ирака произошли небольшие изменения, но в целом три этих фактора в очень большой степени все еще присутствуют, причем в обеих странах. ИГИЛ — во многом политическая и идеологическая проблема, которая также требует политического и идеологического решения, но основное внимание все время было сосредоточено на том, как одолеть группировку военным путем.
Новые просчеты могут привести к росту недовольства
В борьбе с ИГИЛ имели место и промахи, совершенные группами, которые борются с ИГИЛ и их международными союзниками: в частности, атаки с воздуха унесли жизни тысяч мирных жителей в Ираке и Сирии, а в Мосуле людей, обвиняемых в поддержке ИГИЛ или членстве в ней, бросали в тюрьмы, пытали и убивали без суда и следствия.
В среднесрочной и долгосрочной перспективе это может привести к тому, что конфликты, уже наметившиеся, могут разгореться в полную силу, и стать питательной почвой для роста экстремизма.
К сожалению, незаметно, чтобы кто-то пытался это исправить: Совет Безопасности ООН запросил недавно проведение расследования для сбора доказательств тяжких преступлений, совершенных ИГИЛ в Ираке, но мандат не дает полномочий на расследование преступлений, совершенных теми, кто борется против ИГИЛ, и группы борцов за права человека называют это «упущенной возможностью».
«Никто не подвергает сомнению важность расследования многочисленных преступлений, совершенных ИГИЛ в Ираке, но игнорировать нарушения, допущенные иракскими и международными силами, — не только ошибочно, но и недальновидно», — указал Балкис Джаррах (Balkees Jarrah) из Human Rights Watch в заявлении для прессы после принятия резолюции.
«Поиск справедливости — необходимость для всех жертв, которым довелось столкнуться с тем, что их близких пытали и убивали, или что их дома жгли и бомбили, независимо от того, кто несет за это ответственность».
