«Белые американцы проигрывают. Они теряют деньги, работу, статус, лицо и не в последнюю очередь американскую мечту… Они теряют свою идею о том, что значит быть настоящим мужчиной. Сейчас они в бешенстве от этих потерь», — говорит американский исследователь роли мужского и женского пола в обществе Майкл Киммель (Michael Kimmel) в беседе с Финном Скордерюдом.
«Многие принимают это. Они принимают это, и им нравится идея, что США становятся обществом с бόльшим равноправием полов и рас. Президент — цветной, женщины занимают руководящие посты, а теперь еще и два человека одного пола могут вступать в брак во всех штатах. У других эти явления вызывают бешенство. Некоторые из них довольствуются руганью по телевидению, сомнительными программами местного радио, ролью тролля в интернете и злобными чувствами. Другие злятся на женщин и жен, что не одно и то же. Они злятся на женщин, потому что женщины занимают посты, которые, по их мнению, должны доставаться им как мужчинам; на жен, потому что многие из них сейчас зарабатывают больше, чем они. Они называют феминисток «феминацисты».
Некоторые испытывают особенно сильное бешенство. Они вступают в группы ненависти белых или пистолетные группы. Некоторые из них стреляются. Американские мужчины совершают самоубийства в четыре раза чаще, чем женщины. У нас есть массовые убийства в школах, которые являются самоубийством, осуществленным как массовое убийство».
И вот снова прогремело. 17 июня 2015 года еще один белый человек с оружием впал в бешенство. На этот раз не в школе, а в церкви. Преступник — Диланн Руф (Dylann Roof), ему 21 год. Он поразительно похож на других белых преступников со своей ненавистью, своим чувством якобы оскорбленного человека, со своими постами в Facebook и неким манифестом на собственном сайте. Он использовал деньги, накопленные на день рожденья, на покупку пистолета.
Его первоначальным планом, вероятно, было напасть на школу, но охранники, видимо, помешали ему. Тогда вместо этого он выбрал церковь Эммануэль в Чарльстоне в Южной Каролине. Это одна из самых старых церквей черного населения США с богатой историей борьбы за права человека. Диланн Руф присоединился к занятиям библейской группы церкви. Примерно через час он встал, вынул пистолет и якобы сказал: «Я должен это сделать. Вы насилуете наших женщин по всей стране. Вы должны исчезнуть».
Человек с хорошим институтским образованием
В таком мире, как наш, немного есть таких людей, как Майкл Кюммель. В 2014 году он издал книгу «Сердитые белые мужчины». Мы встретились за ленчем в Бруклине. Закусывая, мы долго и много говорили о бешенстве, в основном белом мужском американском бешенстве. Мы говорили о падении социальной психики. Майкл Киммель — выходец из местной еврейской общины. Его родители были психоаналитиками. А он выбрал более широкую социальную перспективу. Он стал социологом и с течением времени превратился в одного из самых известных исследователей роли мужского и женского пола в обществе.
Он написал ряд книг о роли мужчины и мужском начале. «Сердитые белые мужчины» — книга, вызывающая интерес и имеющая свою точку зрения. Он пытается понять чувства мужчин и в то же время выдвигает аргументы против их позиции и их действий. Киммель — человек с отличным высшим образованием и в то же время активный общественный деятель. Он, в частности, называет себя представителем Национальной организации мужчин против сексизма.
Я уже собирался расшифровать запись беседы и навести порядок в своих заметках, когда снова прогремели выстрелы в церкви Южной Каролины. И я снова связался с ним: «Да, стрельба в Чарльстоне как раз показывает то, о чем я пишу в своей книге. И ирония состоит в том, что когда преступник является белым парнем, мы тотчас же принимаемся искать индивидуальную психопатологию, то есть, что он психически болен. Если бы он был черным, или если бы это была девушка, то мы сконцентрировались бы на болезни общества, а не индивида».
Идея неравенства
Скордерюд: В Вашей книге есть подзаголовок «Американское мужское начало в конце эры» (American masculinity at the end of an era). Что это за потерянная эра?
Киммель: Это эра, в которой белые мужчины в силу своего пола и своей расы считали, что они рождены с правом на работу, что для белого мужчины это является чем-то данным Богом. Традиционное мужское белое начало построено на идее неравенства. В американском обществе многое меняется. Мы частично удаляем неравенство, вводя больше равноправия. США во многих отношениях являются лучшим обществом по сравнению с тем, которое было лет двадцать назад. Многие мужчины чувствуют угрозу своему мужскому началу. Они с бешенством выступают против этих изменений, поворачиваются к ним спиной и воспринимают их как цунами, в котором утопает их пол. Они в бешенстве выступают против женщин, которые приходят во власть, против черных мужчин, потому что их мужское начало бесконтрольно, и против азиатских женщин, потому что они слишком женственны. Они кричат, что Америка — это нация-размазня.
Фильм Fight Club (Борцовский клуб) является хорошей иллюстрацией и важен для многих сердитых мужчин. Мужчины собираются, чтобы драться. Они ищут выражение для своего замешательства, своей онемелости и потери цели и идентичности.
Другая угроза имеет экономическую подоплеку. Бешенство не делится на классы. Но оно в первую очередь охватывает более низкий слой среднего класса. Примерно 80% из пяти миллионов рабочих мест, потерянных в период после 2008 года, были заняты мужчинами. Некоторые предлагали переименовать финансовый кризис, recession, в he-session (кризис мужчин) из-за неравного распределения по половому признаку. С 1970 по 2011 год доходы средней семьи упали примерно на 10%, несмотря на то, что женщины участвуют в производственной жизни. Растущая пропасть между бедными и богатыми вызывает страх и напряженность, выступая еще одной причиной для бешенства.
— Таким образом на них наступают с двух сторон: формально равные права между полами и группами населения и реальное неравенство в экономике à la Пикетти (Picketty). Я вспоминаю мой самый первый приезд в США. Много раз по утрам я отправлялся из уютного квартала в округе Вашингтон в корреспондентский офис NRK в центре. На перекрестке стоял чисто выбритый мужчина в аккуратном костюме с портфелем, поставленным в ногах. Он выпрашивал милостыню. В этом обществе необычайно легко можно опуститься на дно.
— Да, бунтарские настроения часто возникают у тех, кто может что-то потерять. Дженис Джоплин (Janis Joplin) незабываемо поет о тех, кому уже больше нечего терять («nothing left to lose»), но революционное неистовство быстрее растет у тех, кто еще может что-то потерять («something left to lose»).
Вера в американскую мечту
Многие американские мужчины потеряли американскую мечту. Нация основана на идее self made man (человека, сделавшего самого себя). Они понимают, что это миф. Мечта стала кошмаром. Глобализация переносит рабочие места в Китай, руководители неолиберальной экономики оказывают на них более жесткое давление, а профсоюзы, которые должны были защитить их, пропали. Они смотрят на своих предков как на людей, боровшихся за сильную Америку, которую они должны были получить в наследство, а наследства нет. Все забирает меритократия (власть по заслугам — прим. пер.). А они не готовы к обществу, где они будут получать заработанное по заслугам.
— И психология падения является болезненной смесью стыда и бешенства. Охотно воспринимаются сюрреалистические идеи собственного величия, идеи того, что это величие получено от культуры или предков. И сталкиваясь с реальностью, человек может впасть в мутное бешенство стыда.
— Популизм — это чувства, которые становятся политикой. Мы имеем поколение, живущее абсолютно вне реального положения дел. Если ты хочешь перемен, ты должен стать политиком. Эти люди могли уйти на левый фланг и серьезно работать над развитием равноправия. Вместо этого они идут на правый фланг и поддерживают экономику, которая подорвала их состояние. Они — реакционеры, если смотреть на них как на людей, страдающих от ностальгии. Правила игры изменились. Но вместо того, чтобы поставить знак вопроса к правилам, они хотят отделаться от других игроков.
Диланн Руф находится в тюрьме. Девять афроамериканских прихожан церкви в Чарльстоне убиты. Спустя несколько дней после преступления мы узнали, что некоторые близкие погибших простили убийцу.
