Учения «Запад-2017» проводились в основном на территории Белоруссии и Калининградского анклава. В них участвовали российские и белорусские вооруженные силы, а также 70 самолетов и вертолетов, 680 единиц бронированной техники, включая около 200 танков, более 200 единиц артиллерийских систем и десять кораблей. Официально численность задействованных военнослужащих достигала 12 700 человек. Однако, по данным НАТО, их, вероятно, было около ста тысяч.
Но в странах Прибалтики и Польше опасения вызывает не только численность участников. Даже само название учений, традиция его проведения и прошлые сценарии способны разжечь буйную фантазию. Напомним, что кульминацией одного из предыдущих учений («Запад-2009») была имитация ядерного удара по Варшаве.
На прошлые учения «Запад-2013» официально заявлялось такое же количество военнослужащих (12 500), но если учесть другие одновременно проходившие маневры, то число выходит в три раза большее. Кстати, в новейшей истории Россия дважды воспользовалась подобными крупномасштабными учениями для постепенного перехода к настоящим боевым действиям.
Так было в 2008 году в Грузии и в 2014 году на Украине. В конце концов, даже события 1968 года в Чехословакии подсказывают, что подобные случаи не единичны. Но, несмотря на аналогии, которые проводит альянс, россияне подчеркивают, что «Запад-2017» — традиционные и заранее спланированные учения, основанные на выдуманном (и привлекательном) сценарии борьбы с терроризмом.
Но опять-таки в учениях «Запад-2017» Запад беспокоит прежде всего не заявленная или реальная численность военнослужащих. Генеральный секретарь НАТО Йенс Столтенберг, например, выразил опасения в связи с недостаточной прозрачностью российских учений. От НАТО были приглашены всего три эксперта, но и они не получили всех прав наблюдателей. Их пригласили только в качестве гостей в демонстрационный день, то есть на шоу, которое имеет к подлинному ходу учений такое же отдаленное отношение, как пейнтбол к настоящей войне. Совершенно ясно, что данный факт тоже является определенным посланием альянсу. Все это вызывает массу догадок и предположений, что, вероятно, особенно важно для Кремля.
Нервная реакция соседних государств только подтверждает эффективность этой отвлекающей тактики. В Литве предполагают, что в учениях принимает участие в десять раз больше военнослужащих, то есть не заявленные 12 700, а 140 тысяч, и что подлинный сценарий заключается в отработке столкновения с силами НАТО на его территории.
Еще один прибалтийский член НАТО, глава генерального штаба Эстонии, наоборот, не раз подчеркивал, что его страна не боится и не видит угрозы в учениях, потому что вместе с союзниками способна защититься в случае возникновения настоящей угрозы. Сразу понятно, что эти слова звучат не слишком убедительно. Поэтому Соединенные Штаты расширяют свое непосредственное присутствие в регионе, прежде всего, за счет авиации.
Чтобы понять подлинную суть масштабных российских учений, в том числе последних, нужно понять, на какую публику они рассчитаны, какие сигналы Москва подает с помощью учений, а также какую функцию они выполняют для самих вооруженных сил. Ведь масштабные военные учения и даже «простые» военные маневры изначально имеют стратегические цели, и если противоположная сторона этого не понимает, то растет угроза обострения ситуации.
Анализировать значение учений можно начать с последнего фактора. Традиционно функция маневров заключалась, если говорить упрощенно, преимущественно в обучении или, иными словами, в применении прежде полученных навыков в реальных условиях более или менее достоверного сценария. Благодаря взаимодействию разных элементов, подразделений, родов войск и техники боеспособность вооруженных сил проходит проверку в условиях, близких к реальным военным действиям, которые возможны как в настоящее время, так и, предположительно, в будущем.
Параллель можно провести с предвоенной Францией и Чехословакией, где применение моторизированных и бронетанковых подразделений отрабатывалось задолго до того, как завершилось их вооружение и была сформирована структура.
То есть в исключительно военном смысле учения показывают, какой будет война, или, лучше сказать, как армия, проводящая учения, представляет себе эту войну. Здесь кроется первый важный сигнал, и, внимательно его проанализировав, нам следует адаптировать собственные силы к противнику. Все это часть Learning Cycle (учебного цикла) любой армии.
Также учения дают возможность армии продемонстрировать те свои возможности, которые она считает нужным показать. С одной стороны, учения помогают укрепить доверие со стороны союзников и партнеров, а с другой — отпугнуть потенциальных врагов.
На первый взгляд, «Запад-2017» выполняет именно эту функцию. Речь идет о традиционных учениях, в ходе которых отрабатывается применение сил быстрого реагирования, проверяется эффективность системы командования и управления, адекватность существующих доктрин и взаимодействие с белорусским союзником. В течение нескольких лет, прошедших с учений «Запад-2013», именно Западный военный округ и подразделения других округов, размещенные на западном стратегическом направлении, в первую очередь пользовались плодами процесса трансформации и модернизации российской армии.
Например, сухопутные силы расширились за счет (старо)новых подразделений, таких как Первая гвардейская танковая армия и Восьмая армия. На этом же направлении было создано еще три новых корпуса и размещены три из четырех недавно сформированных дивизий. Также было увеличено сразу несколько уже существующих подразделений, а в случае новых дивизий полки формировались с расчетом на возможное расширение до бригады.
Эти подразделения в первую очередь получают современную технику (танки Т-72Б3, боевые самолеты Су-34 и вертолеты Ми-28), а после 2020 года они первыми примут на вооружение совершенно новые виды техники, такие как танки Т-14 «Армата» и самолеты Су-57 (T-50 ПАК ФА). Данные подразделения модернизируются в целом достаточно быстро, и доля новой техники у них достигает 45%, а к 2020 году она увеличится до 70% от общего числа вооружений. Кстати, удивительно и примечательно для НАТО то, что относительно медленно продвигается модернизация вооруженных сил, размещенных в Калининградской области. Так или иначе, но все новые подразделения нужно научить слаженному взаимодействию, и в этой связи масштабные маневры вполне разумны.
Однако путинская Россия, несомненно, использует учения не только для проверки собственной боеспособности, но и для демонстрации силы и для устрашения соседних стран с акцентом на их сравнительную слабость. В 2015-2016 годах аналитический центр RAND связал этот страх со способностью России захватить Вильнюс, Ригу и Таллин в течение 60 часов.
Кремль пользуется сложившейся ситуацией, и для него «Запад-2017» играет роль рекламной кампании, подтверждающей значительный прогресс на пути повышения боеспособности российских вооруженных сил, на которое не влияют даже санкции последних лет. Однако помимо военных и военно-политических функций, которые выполняет «Запад-2017», есть и еще кое-что.
Анализ данных учений выходит на новый уровень, если вспомнить учения «Кавказ-2016», в рамках которых в Южном военном округе мобилизация коснулась некоторых заводов определенных промышленных отраслей. Это подтверждает, что Россия действительно готова к войне, хотя в реальности не исключены определенные сложности.
Еще один, зачастую игнорируемый элемент — это участие Белоруссии, которое, кстати, подтверждает одну из главных целей военных учений. Речь о демонстрации военной дипломатии. В рамках учений государства демонстрируют свою роль и приверженность определенному альянсу или объединению стран. В случае государств НАТО это явление для нас, конечно, является сам собой разумеющимся.
Однако не стоит забывать, что легендой учений «Запад» в текущем и в 2013 году было нападение и беспорядки на территории Белоруссии, и что, по крайней мере, официально солдаты президента Лукашенко составляли основную часть задействованных подразделений. Здесь тоже кроется сигнал, адресованный, однако, не столько евроатлантической общественности, сколько отечественной публике. Ее хотят приободрить и показать ей, что, мол, у нас (неважно, Минск это или Москва) есть свои союзники.
Именно с этим связано обострение критики в адрес России из-за непрозрачности учений. Однако критики забывают, что Белоруссия, в отличие от РФ, во многом пошла навстречу соседним странам НАТО.
Первый предполагает то, чего нам явно делать не стоит. Слишком резкая реакция может представлять угрозу и привести к неконтролируемому обострению ситуации. К этому варианту призывают нечасто, однако некоторые заявления украинского президента Порошенко не так уж далеки от таких призывов. Украина не является членом НАТО, но ясно, что украинские предостережения от возможной российской агрессии, в которую эти учения могут вылиться, будут способствовать эскалации напряженности.
Тем не менее, призывы к прозрачности уместны. Если Россия не способна ее обеспечить, как положено по Венским договоренностям, то мы все равно должны требовать от нее их соблюдения и привлекать к этой проблеме внимание, при этом тоже руководствуясь Венской конвенцией. Также, вероятно, пришло время обдумать, насколько содержание договоренностей еще актуально. Согласно конвенции, наблюдателей отправляют на учения, в которых участвует более 13 тысяч военнослужащих. Однако Россия легко обошла это ограничение, чуть сократив численность участников и не оставив возможности ее проверить.
То, что на самом деле число военнослужащих может достигать 65-100 тысяч, только довершает общую картину. Если бы альянс провел подобные масштабные учения вблизи России, воспользовавшись тем же подходом, то она немедленно осознала бы проблему.
Дело в том, что Москва весьма вольно трактует международное право, однако, если проблема его несоблюдения непосредственно затрагивает ее саму, Кремль проявляет свою принципиальность. Польза этих «ответных учений» для стратегической коммуникации очевидна, однако есть риск, что перед нами встанет дилемма в сфере безопасности.
Второй вариант — умерить свою сиюминутную эмоциональную реакцию в СМИ и сосредоточиться на долгосрочных стратегических последствиях. То есть обдумать, какие возможности продемонстрировали россияне, каковы реальные отношения между Россией и Белоруссией, насколько Кремль готов использовать ядерное оружие и военную силу для борьбы с внутриполитическими потрясениями и так далее.
Минус, к сожалению, в том, что на нас обрушится поток сообщений с российских и пророссийских сайтов о мнимой непобедимости мощной российской армии. В подобной ситуации наша общественность должна знать, что мы тоже не сидим сложа руки.
Третий вариант является наиболее привлекательным и серединным. Мы можем стать своего рода бухгалтером РФ. Любые учения таких масштабов, как «Запад-2017», влекут за собой большие финансовые расходы, которые усугубляются российским присутствием на Украине и в Сирии, а с другой стороны — санкциями и низкими ценами на нефть, душащими российскую экономику. Чрезвычайно тщательный военный анализ, как и в случае предыдущего варианта, здесь просто необходим.
И все же вместо эмоциональной реакции и ужаса от того, что «русские тренируются», давайте отметим, что подлинная военная польза от этого «шоу», вероятно, не соответствует тем средствам, которые в него вложила Москва. Что касается его политической пользы для Кремля, то она зависит от нас самих. Если мы не будем показывать это шоу на наших телеканалах в прямом эфире, сопровождая его экстренными комментариями самых высокопоставленных представителей альянса, то российская инвестиция окажется бесполезной.
В конце концов, понятие потемкинской деревни не зря происходит из России, и оно более чем уместно в случае масштабных военных учений. Боеспособность, техника и многочисленные подразделения, продемонстрированные в ходе учений, являют собой все то лучшее, что Москва только может себе позволить. Было бы наивно думать, что и остальные российские вооруженные силы выглядят так же. Русские тоже это очень хорошо знают и хотят скрыть. Но крайне важно, чтобы простые граждане стран-членов НАТО тоже все понимали.
В конечном счете, учения «Запад-2017» на самом деле менее ужасающи, чем то впечатление, которое они производят. Чем ближе к учениям (географически) наблюдатель, тем больше они пугают. Однако очень важно, чтобы в НАТО подобное впечатление не одержало верх. В противном случае оно парадоксальным образом поспособствует успеху учений больше, чем самый крепкий воздушный мост между Псковом и Калининградом. Правда, также не стоит недооценивать Кремль и его способность адекватно извлекать уроки. В конце концов, пословица «Хочешь мира — готовься к войне» правдива везде.
Авторы являются сотрудниками Оборонного колледжа НАТО в Риме.
