Это просто бросается в глаза: насколько же часто все кончалось выстрелами в затылок и многочисленными смертями в концлагерях, когда кто-то хотел облагодетельствовать человечество. Две большие, тоталитарные идеологии XX века, нацизм и коммунизм, не слишком жаловали друг друга. Коммунизм, вырвавшийся на свободу в октябре 100 лет тому назад во время Русской революции, и нацизм, ставший причиной мировой войны, унесли так много человеческих жизней и стали причиной таких ужасных преступлений, что хочется просто заткнуть нос.
Но в начале всего была одна и та же отправная точка: и Ленин, и Гитлер мечтали о построении лучшего — по их мнению — общества. Ленин хотел уничтожить классы, Гитлер — расы. Это должно было привести к коммунистическому идеальному обществу и к нацистскому тысячелетнему рейху соответственно.
Строго говоря, во имя коммунизма было убито и уничтожено гораздо больше, чем во имя нацизма: около 100 миллионов жертв коммунизма, включая жертв «культурной революции» Мао, около 50 миллионов жертв нацизма, включая жертв II мировой войны.
Тем не менее, сегодня нацизм предстает как абсолютное, безоговорочное зло. Коммунизм тоже был плох, но иначе, или не до такой степени. Был ли Холокост сам по себе хуже, чем тонко продуманный Сталиным голод на Украине? Большинство скажет, что доведенное до промышленных масштабов массовое уничтожение евреев было злом настолько запредельным, что рядом с ним ничто другое и близко не стояло. Была ли квота по смертям в исправительном лагере одного типа хуже, чем в другом? В частности, именно об этом идет речь в известном «споре историков» в Западной Германии, начало которому было положено историком Эрнстом Нольте. В те времена, когда еще существовал Советский Союз, даже само сравнение было табу. Сегодня все иначе.
Различия влияют также и на восприятие коммунистов и нацистов последующих времен. Еще недавно многие с гордостью говорили о своем коммунистическом прошлом, хотя их никто об этом особо и не просил. Старые коммунисты были окружены романтико-революционной аурой, а Коммунистическая партия Дании действовала вплоть до падения Стены. С бывшими нацистами все обстояло иначе, после 1945 года они считались отбросами общества. «Антинацист» всегда было званием почетным. И наоборот: понятие «антикоммунист» много лет имело негативный смысл. Немногочисленные сегодняшние нацисты именуются «неонацистами». Немногочисленные сегодняшние коммунисты именуются «старыми коммунистами». На самом деле тут нечто большее, чем только языковое различие.
Различия в посмертной репутации связаны с разной историей двух «-измов».
Нацизм потерпел крах благодаря безоговорочной капитуляции в 1945 году. Германия была полностью разрушена и оккупирована. Союзники подвели итоги. Красная Армия приняла участие в разгроме Гитлера. Именно в этом и заключалась разница.
Советский же Союз, напротив, прекратил свое существование вполне мирно году так в 1990-м. Не было никаких судебных процессов, вроде трибунала в Нюрнберге, когда судили нацизм, где было разоблачено всё, а главари повешены. В России не было никаких громких судебных процессов о преступлениях коммунизма, таких, как Освенцимские процессы в Западной Германии 1960-х годов, когда населению открыли глаза на то, что происходило. Единственной попыткой была «Черная книга коммунизма», вышедшая 20 лет назад, но это была частная инициатива, предназначенная для меньшинства, к тому же она была весьма противоречива. Не была ли это охота на ведьм?
Оба «-изма» сейчас на свалке истории. Один — окруженный полным презрением, другой — едва ли. Но тем, кого убили выстрелом в затылок, наверняка было все равно, какой из «-измов» сделал это, руководствуясь самопровозглашенными высокими идеалами.
