Женева и сложный выбор для Путина

Не так давно началась борьба вокруг четвертой зоны деэскалации в Идлибе и его окрестностях. Введение режима перемирия было запланировано на середину прошлого месяца, однако отложено по ряду причин. Дата была определена на встрече президентов Владимира Путина и Реджепа Тайипа Эрдогана. Затем последовали встречи между делегацией из Дамаска и официальными лицами из Турции при поддержке посольства России в Анкаре. Москва больше не может терять время, так как ее вооруженные силы за последние недели понесли потери, которых не ожидали. Она боится ещё больших потерь и поэтому окажет воздушную поддержку частям «Свободной армии» в обмен на наземную поддержку со стороны Турции, чтобы покончить с контролем «Хайат Тахрир аш-Шам»(запрещена в РФ — прим. ред.) над северо-западной частью Сирии.

Это будет означать поражение «Джебхат ан-Нусры» (запрещена в РФ — прим. ред.) как крупнейшей организации внутри «Хайяат». После создания четырёх зон деэскалации кризис в Сирии вступает в новую фазу, представляющую собой начало переходного периода, который завершится прекращением войны в ожидании политического решения.
Нет сомнений, что Москва упрочила стабильность режима в Дамаске. Однако спустя два года после российского военного вмешательства игроки лишились свободы действия в Сирии и таким образом России удалось навязать им свое видение урегулирования. Так, было навязано понимание того, какие группировки являются террористическими, а какие умеренными. Далее Москва сосредоточилась на боевиках, независимо от того, чью сторону они поддерживали в начале конфликта, признав «Свободную армию» и другие «умеренные» группировки. Последние представляли одну из сторон соглашений о создании зон деэскалации, заключённых в Астане, и, наконец, приняли участие в борьбе с «Исламским государством» (запрещена в РФ — прим. ред.) и «Ан-Нусрой».

 

Москва политически преуспела, став решающей силой в Сирии, укрепила свой союз с Ираном и привлекла на свою сторону Турцию, которая ранее превратила оппозицию в большую проблему. Президент Путин на череде встреч с главой Иордании позаботился и об интересах королевства. С момента начала конфликта в Сирии Иордания не принимала в нем непосредственного участия. Она позволила американцам и силам «друзей сирийского народа» осуществлять подготовку умеренных группировок, которые помогли бы удержать экстремистов подальше от ее границ. Сегодня, когда Иордания пытается восстановить теплые отношения с Дамаском, она стремится найти формулу для передачи ей КПП «Насиб». Нужно учесть, что создание зоны деэскалации на юге Сирии было достигнуто путем международного признания группировок, базирующихся в приграничной зоне, и поэтому нельзя игнорировать и отказываться от их помощи.
Что касается еврейского государства, то оно озабочено тем, что называет поставками оружия из Ирана «Хезболле», или пунктами для складирования и производства ракет для последней. Российское руководство не возражает по этому поводу. Несмотря на это с момента начала российского вмешательства контакты между странами продолжаются, равно как и встречи между российскими и израильскими чиновниками на самых высоких уровнях.

 

Российская дипломатия не останавливается на сирийской границе. Она побудила руководство Египта сыграть роль в заключении соглашения о некоторых зонах деэскалации. Также Москва рассчитывает на участие Саудовской Аравии, особенно после исторического визита короля Салмана в Москву, в процессе объединения оппозиции, чтобы она была готова к новому раунду переговоров в Женеве через несколько недель. Саудовское руководство стремится к расширению своих стратегических связей с Востоком, от Китая до Японии, включая ведущие мусульманские страны Азии, после катастрофических итогов политики президента Барака Обамы в арабском регионе. Таким образом, Москва обеспечивает широкое понимание своей политики, что позволяет ей контролировать сирийское направление.

Превращение Сирии Москвой в отправную точку для «Большого Ближнего Востока» идет не без препятствий и проблем. Во-первых, речь идёт о новой политике, объявленной президентом Дональдом Трампом, особенно в отношении Ирана. Он повторил, что Иран не уважает ядерное соглашение и «поддерживает терроризм и экспорт насилия, крови и хаоса на Ближнем Востоке». Он подчеркнул необходимость прекратить продолжающуюся агрессию. Вашингтон продолжает настаивать на том, что граница между Сирией и Ираком от «южной зоны» и базы в Ат-Танфе до контролируемых курдами районов на северо-востоке должна быть закрыта. И Москва, и Вашингтон стремятся уменьшить напряженность между собой по поводу конфликта, который может вспыхнуть после освобождения Ракки и Дейр-эз-Зора от боевиков «Исламского государства».

Одним из препятствий, стоящих перед Москвой, является вопрос реконструкции. Невозможно установить мир в стране, где города и деревни были уничтожены войной и чьи граждане были перемещены по стране и бежали за рубеж. Вопрос о беженцах активно обсуждается как в Иордании, так и в Ливане. С начала реализации проектов по реконструкции, стоимость которых превышает 300 миллиардов долларов, режим заявил, что «друзьям сирийского народа» из западных и арабских стран не разрешат в них участвовать. Вместо этого режим пригласит своих «друзей» для выполнения этой задачи. В действительности, международные фонды и заинтересованные государства пока воздерживаются от действий и не включают Сирию в свои программы, как будто процесс возвращения к жизни разрушенных городов и деревень может быть отсрочен. Это касается даже «друзей» Сирии, таких как Китай.

Опасность заключается в том, что они дополнят список забытых всеми городов, число которых составляет около 800. «Мертвые города», которые процветали в ранние христианские века, вблизи Хамы, Идлиба и Алеппо, теперь являются одними из самых важных туристических достопримечательностей в мире. Жители их покинули, а сами города были разрушены. Историки и исследователи объясняют это рядом факторов, самыми главными из которых были персидские вторжения 6 и 7 веков, крестовые походы, эпидемии, захват Константинополя и срыв торговли этих городов с Европой. Затем пришли крестоносцы, которые превратили здания и церкви в крепости. Все это способствовало забвению этих городов.

До сих пор президенту Путину удавалось контролировать сирийскую ситуацию, но российская миссия не закончится на зонах деэскалации. Решить проблему послевоенного восстановления в Сирии невозможно не приняв решение относительно будущего сирийского президента и будущего иранского присутствия в Сирии. Противники режима согласились с сохранением у власти президента Башара Асада в течение переходного периода. Они предпочли противостоять террористическим организациям после ужасающих зверств, которые они учинили на Востоке и Западе. Однако никто из них не готов выделить средства и профинансировать реконструкцию в Сирии, способствуя выживанию правящего режима. Саудовская Аравия и ее партнеры не станут недооценивать влияние Исламской Республики в арабском Машрике.

 

​

Нет никаких сомнений в том, что итоги исторического визита короля Салмана в Москву, в том числе соглашения и контракты в различных областях свидетельствуют о том, что Россия стремится укрепить свои отношения с арабским миром и королевством, в частности, для поддержания своей ведущей роли во всем регионе. Есть те, кто считает, что в конце концов Москва может оказаться вынуждена отдать предпочтение арабскому миру над Ираном. Если Москва будет гарантом окончательного политического урегулирования, ей потребуется укрепить свое влияние в арабском Машрике.
До настоящего времени Россия разделяла Сирию на зоны влияния для основных игроков, подобно тому как она делила области между режимом и его противниками. Верно, что президент Асад обеспечил свое нахождение у власти благодаря поддержке союзников. Однако нет смысла говорить, что он восстановил контроль над страной. На деле курды с помощью американцев добиваются самоуправления в рамках федерального устройства. Четыре зоны деэскалации имеют почти всеобщее признание. Другими словами, они признаны силами, которые обеспечивают перемирие в этих зонах и создадут там гражданские администрации. Все это может быть отражением того, что было заявлено в проекте конституции, предложенном российской дипломатией в прошлом году, и что разозлило всех сирийцев. Реализация некоторых пунктов этого проекта указывает на то, на что Москва может пойти после переходного периода.

 

Проект внес существенные поправки в нынешнюю конституцию: президент лишается значительной части своих полномочий и больше не имеет законодательной власти. Он лишается права назначать членов Конституционного суда и главу Центрального банка. Президентский срок составляет 7 лет и не может быть продлён. Широкими полномочиями наделяются местные администрации и Совет министров, иными словами предусматривается децентрализация полномочий. Министерские должности распределены среди всех общин при сохранении позиций меньшинства. Вооруженные силы ставятся под контроль общества и не имеют права вмешиваться в политику или оказывать влияние на процессе передачи власти. Таким образом, проект во многом повлиял на существующую Конституцию и полностью меняет государственную систему.

Новая ситуация после Идлиба заставит президента Путина пересмотреть свои расчеты. Он не сможет управлять действиями противоборствующих сторон в Сирии и создать свой проект. Нужно заплатить определенную цену, пойти на уступки и сделать сложный выбор, чтобы добиться разумного окончательного урегулирования конфликта.

Рискует ли он? Способны ли режим и его иранский союзник противостоять желаниям Москвы, когда Сирии навязывают собственный вариант конституции? Соответствует ли это чаяниям оппозиции и народа в целом и удовлетворяет ли сторонников ухода Асада после переходного периода и уменьшения влияния Тегерана?