• В 1957 году в Великобритании и Советском Союзе произошли две атомные катастрофы.
• В годы холодной войны атомные сооружения строились в спешке и служили для производства плутония для атомных бомб.
• В результате возросло количество онкологических заболеваний, до сих пор ученые только гадают о реальных последствиях.
Молоко было белым, как всегда, и фонило, как никогда. Тогда, 60 лет назад, люди из правительства ходили по фермерским дворам и подносили измерительные приборы к молочным бидонам. Результаты в северном английском графстве Камбрия, а точнее между сегодняшней ядерной установкой под названием Селлафилд и небольшим городком Барроу, сильно превышали пороговые значения. В одном из случаев они достигли 14-кратного предела; на том дворе в литре молока плавало столько радиоактивного йода-131, что в секунду распадалось 52 тысячи этих атомов.
В те дни после 10 октября 1957 года ядерной эпохе исполнилось всего 12 лет. И впервые общество осознало опасность таких сооружений для окружающего мира. В присутствии большого количества людей, в том числе и от международной прессы, примерно у 600 крестьян на территории 500 квадратных километров в окрестностях Селлафилда изъяли и слили в Ирландское море. Целью было предотвращение рака щитовидной железы, особенно у детей.
За две недели до Селлафилда взрыв потряс химкомбинат Маяк
Жители узнали о том, что на изолированной территории Селлафилда на одном из реакторов, называемых Уиндскейл Пайлс, случился пожар. Это были необычные конструкции, техническое описание которых не без причины звучало как «кучи» (Piles). Англичане вырабатывали там плутоний для своего ядерного оружия.
Огонь горел три дня, ветер развеял огромное количество радиоактивных веществ, так они попали окружающую среду. Йод из этой смеси через траву и коров сразу попал в пищевую цепочку. «Впервые за многолетнее развитие атомной техники в Англии, — писала газета Neue Zürcher Zeitung, — произошедший в последние дни инцидент дал повод для беспокойства гражданского населения».
Однако премьера оказалась мнимой. Только после падения железного занавеса, три десятилетия спустя, Запад в деталях узнал то, о чем до этого было известно только по слухам. 29 сентября 1957 года, то есть менее чем за две недели до пожара в Селлафилде, в Советском Союзе на секретном предприятии недалеко от города Кыштыма в Челябинской области произошел взрыв. Как и реактор Уиндскейл, химкомбинат Маяк служил для производства плутония для атомных бомб. Когда отказала система охлаждения, одна из емкостей хранилища радиоактивных отходов взорвалась от перегрева.
Эти катастрофы по серьезности были похожи на катастрофы в Чернобыле и на Фукусиме
Оба происшествия 60-летней давности, на Уинскейле и Маяке, относятся к самым серьезным ядерным катастрофам вообще. Объем выбросов радиоактивных веществ был колоссален, был нанесен значительный ущерб здоровью людей. По международной шкале ядерных происшествий, которая классифицирует события по семи уровням, где ноль означает, что событие подлежит регистрации, но не будет иметь последствий, а на седьмом уровне расположены аварии в Чернобыле и Фукусиме, происшествие на Маяке стоит на шестом уровне, а на Уиндскейле — на пятом.
«Конечно, это исключительное совпадение, что обе катастрофы произошли в течение двух недель», — отмечает Ричард Вэйкфорд (Richard Wakeford) из университета Манчестера. Но оба предприятия были в спешке возведены на фоне холодной войны и эксплуатировались халатно. «К тому моменту они действовали уже пять лет, и везение их администраторов закончилось». Вэйкфорд напоминает об этом двойном юбилее в специализированном журнале Journal of Radiological Protection, главным редактором которого он является.
90% излучения под Кыштымом осело на территории комбината, но остаток в виде облака радиоактивной пыли двинулся на северо-восток по стране. Оно заразило полосу длиной 300 километров и около 23 тысяч квадратных километров поверхности, где насчитывалось 217 населенных пунктов с 270 тысячами жителей. Около 1,1 тысячи из них были эвакуированы в течение двух недель, еще девять тысяч были переселены в течение двух лет, так и не узнав, почему. Большая часть осталась.
Сначала людям угрожало внешнее радиоактивное облучение церием 144 и празеодимом 144. Но потом на передний план вышло загрязнение стронцием 90. С полей и лугов он попадал в пищевую цепочку и накапливался в костях местных жителей, потому что организм путал его с кальцием. Тысячи тонн продовольствия — зерновые, картофель, мясо, молоко — были изъяты из обращения и уничтожены. Вероятно, это помогло снизить дозу облучения людей.
Но и сегодня ученые следят за судьбами 21 тысячи жителей, которым тогда досталось больше всех. До 2006 года, по крайней мере, 1,1 тысячи из них умерли от рака. Ученые под руководством Александра Аклеева из Уральского научно-практического центра радиационной медицины в Челябинске воссоздали дозу облучения всех этих людей для журнала Journal of Radiological Protection. Они пришли к выводу, что, с статистической точки зрения, 26 смертельных опухолей были вызваны несчастным случаем на Маяке.
Доля онкологических заболеваний возросла на 2,5%
То, что это было выявлено, — достижение: часто ученым тяжело доказать, что является причиной таких последствий, потому что дозы облучения относительно низкие. Они находились в среднем на уровне в 100 миллизивертов, большинство из них в обоих случаях абсорбировались за прошедшие после аварий годы. Для сравнения, в Германии люди получают примерно два миллизиверта в год по естественным причинам и еще два во время медицинских обследований.
На южном Урале, а также в большинстве облученных областей, значения похожи. «В большей части пострадавшего от Маяка региона, к счастью, загрязнение не так велико, — подтверждает Альбрехт Визер (Albrecht Wieser) из центра Гельмгольца в Мюнхене, который тоже занимался исследованием последствий аварии на Маяке. — Цифры, которые называет Аклеев, известны и нам».
В деревнях возросла доля заболеваний лейкемией
Для «сотен смертельных случаев», которые называют последствиями взрыва 1957 года, нет доказательств. Но многие случаи в отчетах сливаются в единую картину: на Маяке были и другие несчастные случаи, рабочие комбината поначалу практически не имели защитных костюмов, а жидкие радиоактивные отходы сливались в реку Теча, из которой в нескольких километрах оттуда люди брали питьевую воду. В их деревнях другие исследователи зафиксировали повышенный процент случаев заболеваний лейкемией, а также десятки случаев хронической лучевой болезни.
В Англии, напротив, доказать последствия катастрофы 1957 года для здоровья сложнее. Изначально служба контроля и другие эксперты полагали, что может быть в общей сложности около 100 дополнительных случаев развития рака. «Очень маловероятно, что можно зафиксировать такой эффект на фоне естественных колебаний», — считает Ричард Вэйкфорд. Тем более что Селлафилд славится и другими несчастными случаями и выбросами.
В любом случае тщательные исследования неэффективны: хотя на территории северо-запада Англии фиксируется повышенное число опухолей щитовидной железы, временная и пространственная картина не соответствует событиям 1957 года. Возможно, изъятие молока тогда смогло помочь предотвратить худшее.
