«Бразилия — главная точка опоры». Именно эту идею отстаивал Совет по международным отношениям, главный аналитический центр США по глобальным вопросам, когда в начале прошлого десятилетия проводил анализ Южной Америки.
В одном из самых красноречивых текстов, когда-либо написанных международными наблюдателями о ключевой роли Бразилии, Совет предлагал Вашингтону отдать предпочтение отношениям с Бразилией.
«Бразилия играет слишком важную роль во всем, что может произойти в Южной Америке, поэтому Соединенные Штаты не могут продолжать следовать политике „благотворного невмешательства"».
Упомянутый документ — озаглавленный как «Письмо Президенту и Меморандум о политике США в отношении Бразилии» — так никогда и не смог добиться желаемых результатов в плане двустороннего сотрудничества, развитие которого обещал потенциал двух крупнейших демократических стран Запада. Разумеется, в этом была вина не одной Бразилии.
Вопрос о центральном положении Бразилии в южноамериканских делах очевиден и поднимается уже давно. Бразилия является крупнейшим игроком региона по таким показателям, как экономика, территория и население.
Неудивительно, что наши соседи — и мы сами — привыкли воспринимать Бразилию как крупного инициатора разного рода региональных предприятий или фактора, определяющего «судьбы» субконтинента. То есть, в каком бы направлении ни указало бразильское «руководство», Южная Америка последует за ним.
Если бы Бразилии сопутствовал экономический успех, мультипликативный эффект распространился бы на весь регион. Если бы она переживала трудные времена, все остальные также пострадали бы, наблюдая торможение темпов собственного роста ввиду низкой производительности Бразилии.
Всего семь лет назад, когда находившийся на пике своей популярности Лула выбрал себе преемника, казалось, что описанная выше ситуация подтверждается. МЕРКОСУР, УНАСУР, модель государственного капитализма, способная обеспечить высокий рост, социальную интеграцию и южноамериканское сотрудничество — все эти аспекты подкрепляли два важных положения. Первое: лидерство Бразилии в Южной Америке — естественное явление. Второе: что хорошо для Бразилии, то хорошо для региона.
Однако недавняя динамика подвергла многие из этих южноамериканских постулатов серьезному испытанию. Больше никто в регионе не считает, что у Бразилии есть «волшебная формула» экономического роста с социальной включенностью, которую можно передать соседям в соответствии со структурой интеграции, предлагаемой Бразилией.
МЕРКОСУР требует переосмысления. УНАСУР и его взглядами на мир сегодня явно пренебрегают. Автоматическое распространение в регионе наших компаний, так называемых «национальных чемпионов», за отсутствием идеологической общности, которая до недавнего времени способствовало развитию бизнеса в Южной Америке, сталкивается с бюджетными, деловыми и юридическими ограничениями.
Эпоха «безусловного» лидерства Бразилии в регионе подошла к концу. Теперь за право голоса в обсуждении таких вопросов, как мир в Колумбии, кризис в Венесуэле, инвестиции в Аргентину или внешняя торговля в Парагвае и Уругвае, бразильцам приходится бороться.
Что касается стратегии включения в международное сообщество, то Чили, Перу и Колумбия отдают предпочтение Тихоокеанскому региону. И это направление выглядело бы еще убедительнее, если бы не «исключительная позиция Трампа», который предпочитает действовать против интересов США в Азиатско-Тихоокеанском регионе и задерживает дальнейшее сотрудничество первоначальных членов ТТП.
И, разумеется, никто не горит желанием воспроизводить бразильскую модель с ее зазором между идеологией и математикой, позволившим создать «новую экономическую матрицу», и ее разрушительными последствиями для госсчетов, инфляции и занятости. Даже Боливия Эво Моралеса, который не скрывал своего сочувствия обитателям Дворца Планальто, заседавшим там с 2003 по 2015 год, так и не отказалась от макроэкономической ортодоксии.
Здесь, разумеется, надо учитывать контекст: в последнее время Соединенные Штаты значительно сократили свой относительный вес в регионе, между тем Китай активно расширяет свой профиль в качестве торгового партнера и источника капитала.
Этот вакуум, оставленный бразильцами, использовался нашими соседями по-разному. Приведу лишь два примера.
Аргентина Макри широкими шагами следует к стабильности и установлению атмосферы доверия. Страной управляют компетентные руководители, которые несмотря на огромные препятствия отходят от макроэкономического экспериментализма и двоякой модели национализма-протекционизма.
Эти положительные тенденции набрали силу на выборах в минувшее воскресенье и расширили профиль Аргентины в регионе и в мире. В последнее время Аргентине удается быть источником хороших новостей, что совсем недавно казалось немыслимым.
Другим явлением, заслуживающим особого внимания, является Парагвай, который движется в обратном бразильскому направлении. В то время как мы сетуем на длительный и тяжелый период экономических трудностей, экономика Парагвая с 2011 по 2016 год выросла в среднем на 4,5 процента. По данным МВФ, он должен закрыть 2017 год с инфляцией в 4,1 процента, безработицей — в 5,5 процента и с 3,6-процентным ростом ВВП.
В данном случае контраст между Парагваем и Бразилией особенно бросается глаза. В то время как бразильская налоговая структура чрезвычайно неповоротлива и запутана, Парагвай снижает налоговые ставки и упрощает процесс налогообложения. В то время как бразильское трудовое законодательство является ловушкой для работодателя и служащего, Парагвай его модернизирует.
В то время как Бразилия отвернулась от производства, Парагвай стал его развивать. И отчасти определяющим фактором недавнего экономического успеха Парагвая является его растущая индустриализация.
Таким образом, Парагвай питается враждебной деловой средой, сложившейся в Бразилии. Он предлагает альтернативу самим бразильским предпринимателям, которые, учитывая внутренние трудности, начинают оценивать все более высокие затраты на аутсорсинг в Китае как благоприятные для парагвайского производства.
Эта совокупность явлений показывает, что Южная Америка сегодня в меньшей степени «зависит от Бразилии» — и что для отплытия регионального корабля сильного бразильского прилива уже не требуется.
Срочно привести в порядок политическую и экономическую ситуацию в стране — вот лучший для Бразилии способ вернуть себе влияние в регионе.
