Как передает сайт Entekhab, со ссылкой на издание Рай аль-Яум, практически одновременная отставка премьер-министра Ливана Саада Аль-Харири, и те события, которые затем последовали в Саудовской Аравии, вряд ли можно считать просто совпадением. В особенности, отсутствие имени Харири в списке задержанных по обвинению в отмывании денег и коррупции уже в Ливане, стало возможно только благодаря тому, что ему пришлось пойти на эту жертву и заплатить за это некую политическую цену.
Большинство аналитиков рассматривают и принимают во внимание не только «черный список» саудовских принцев, подозреваемых в экономических или административных преступлениях, но также пристально изучают и список тех, кто обвиняется в политических преступлениях. И подобным путем, выявляются все новые многие злоупотребления и преступления большинства представителей династии, представителей крупного предпринимательства и саудовских инвесторов.
Премьер-министр Ливана оказался перед очень сложной и горькой альтернативой. В свете той информации, что поступила из Саудовской Аравии, ему либо предстояло уйти в отставку со своего поста, и как следствие, одновременно прекращал свое существования альянс с партией Хезболла, либо (в Ливане, также, как и в Саудовской Аравии, — прим. перев.) начался бы политический террор. А для него быть среди тех, кто попал в «черный список коррупционеров», — намного хуже, чем просто стать жертвой террористической машины или же тюремного заключения в Эр-Рияде.
Личность самого Харири не столь уж важна для будущего Саудовской Аравии, но его роль, судя по всему, заключалась в передаче неких гарантий от Саудовской Аравии к ее союзникам, гарантий по поводу того, что их (союзников С.А., — прим. перев.) по-прежнему поддерживают.
Планы Саудовской Аравии стали очевидными тогда, когда Бин Салман (Мухаммад ибн Салман Ас-Сауд, — прим. перев.) объявил о продолжении войны в Йемене с целью воспрепятствовать возникновению в нем группировки «Хезболла-2». Таким образом, страх Саудовской Аравии перед возникновением подобных группировок в соседних странах возрос после тех побед, которых Хезболла смогла одержать при помощи своих союзников в Сирии.
Цели вовлечь в войну группировку Хезболла, а также усилия Израиля «обосновать» и «аргументировать» войну против нее сводились к двум причинам: первая заключалась в том, что Хезболла представляет собой как бы «рычаг силы» в регионе, управляемый Ираном, и одновременно, тем средством, при помощи которого можно втянуть в войну Иран, а вторая же заключается в том, что окончание войны с терроризмом в Сирии и Ираке — это вовсе не тот результат, которого хотели бы добиться израильтяне в альянсе с саудитами. Ибо оказалось так, что силы террористов сгруппировались вокруг суннитских группировок, а поражение им наносят силы, группирующиеся, напротив, вокруг шиитов.
США и Россия не были бы движущими силами этой войны, но столкновение между Ираном и Израилем, благодаря упомянутому противостоянию (суннитских и шиитских группировок, — прим. перев.) получает вполне зримые перспективы. Таким образом, представляется, что регион может оказаться новым грандиозным полем битвы «исламистского терроризма», которого так все боятся (разумеется, сфабрикованного и сконструированного извне) и его противников. И конечно, инициаторами этой новой войны будут объявлены все прошиитские силы. Все же последние события в регионе, все межплеменные и межклановые войны уже готовят почву для этого нового большого конфликта и, соответственно, той роли, которую в нем сыграет Израиль.
Между тем, даже и без войны Израиль определенно пытается добиться нужных для себя результатов и гарантий, которые ему может предоставить Россия — прежде всего, это касается ситуации вокруг южной Сирии и располагающихся там Голанских высот, территории, которой Израиль уже давно стремится навязать новые правила. Есть в этом своя польза и для саудитов — косвенно нанести удар по влиянию и заметно укрепившимся позициям здесь Ирана, через прямой удар по тем позициям, которые завоевала для себя на этой территории Хезболла.
Польза же последних, прокатившихся по Саудовской Аравии, арестов и задержаний, коснувшихся представителей династии, для самого наследного принца — в том, что он, позиционируя себя как борец с коррупцией и злоупотреблениями властными полномочиями, якобы «во имя прогресса и цивилизации», укрепляет позиции правящего дома и также, свою собственную власть. А это, в свою очередь, усилит позиции Саудовской Аравии на международной арене, сделает ее участником новых важных союзов и коалиций. Однако участником отнюдь не рядовым, а таковым, за которым останется право решающего, «правильного» голоса.
