Восьмой раунд переговоров о заключении мира в Сирии под эгидой ООН планируют начать в конце ноября в Женеве. Ключевой вопрос, как и раньше, — будущее сирийского лидера Башара Асада. На оппозицию давят, требуя, чтобы она отказалась от своего требования об уходе Асада с поста и согласилась вести переговоры без предварительных условий. Сирийский вопрос сегодня — уже не международная проблема, как это было два года назад, пишет Юэль Альберг (Joel Ahlberg), эксперт из Академии Фольке Бернадотте (шведская правительственная организация по вопросам мира, безопасности и развития — прим. перев.). Военные успехи режима Асада и незаинтересованность США позволяют России расширить поле деятельности.
Недавно закончилась конференция с участием сирийской оппозиции в столице Саудовской Аравии Эр-Рияде. Ее созвали, чтобы расширить круг участников разработки пересмотренной линии переговоров с сирийским режимом, а также выбрать новую объединенную делегацию для восьмого раунда Женевских переговоров в конце ноября.
За два дня до начала конференции в Эр-Рияде 22 ноября Рияд Хиджаб (Riyad Hijab), координатор оппозиционного Высшего комитета по переговорам (High Negotiation Committee, HNC), сообщил о том, что покидает свой пост. Ряд других ключевых фигур последовали его примеру. В своем коротком сообщении для прессы Хиджаб не объяснил причин своего внезапного ухода. Лагерь сирийской оппозиции расценил это как протест против требования окружающего мира смягчить позицию по вопросу роли Башара Асада в возможном политическом соглашении по Сирии. Тот факт, что российский министр иностранных дел Лавров одобрил эти отставки и что президент Путин предусмотрел новое политическое урегулирование, а также отправил посланника Лаврентьева в Эр-Рияд, поумерил эти спекуляции.
Требование сирийской оппозиции об уходе Асада до начала фазы политического перехода, было непоколебимо и официально было закреплено во время предыдущей конференции в Эр-Рияде в декабре 2015 года. С того момента ветра подули в другую сторону. Российские истребители вместе с поддерживаемыми Ираком партизанами изменили военный баланс в пользу режима. Граничащие с Турцией и Иорданией области Сирии постепенно стабилизировались по сравнению с тем, как там было раньше. С того момента, как ИГИЛ (организация запрещена в России) потеряло свой последний оплот в Абу-Камале, стабилизироваться начала и ситуация в области, пограничной с Ираком.
Вышеназванные изменения перевели сирийский вопрос на несколько иные рельсы. С того момента, как границы стабилизировались и международная и региональная помощь оппозиции уменьшилась, проблема уже не в такой степени относится к международным делам, как это было два года назад. Россия попыталась вытянуть решение этого вопроса из рук международного сообщества и поместить его в сферу российских, иранских и турецких интересов. Явный признак этого — то, что процесс, который Россия назвала «национальным диалогом» между сирийским режимом и оппозицией в городе Сочи, будет проходить одновременно со следующим раундом Женевских переговоров под эгидой ООН.
Приглашение на встречу в Сочи в тот момент, когда будут проходить Женевские переговоры, соответствует обычной линии российской политики по Сирии, направленной на то, чтобы создать конкурирующие с HNC и другими местами встреч платформы. Стратегия воплощается в жизнь посредством прямого военного вмешательства в помощь сирийскому режиму в сочетании с созданием и поддержкой оппозиции, лояльной к Асаду и России.
Россия была недовольна решительным отпором HNC в том, что касается участия Асада в будущем мирном соглашении. Перед возобновлением Женевских переговоров в 2016 году Россия принимала три конкурирующие делегации (на платформах Москвы, Астаны и Хмеймима) для переговоров. Эта мера была предпринята с целью подорвать позицию, принятую HNC в переговорах, повлиять на повестку дня переговорщика ООН Стаффана де Мистуры и создать атмосферу путаницы.
Если бы HNC сказал что-то в одном месте, эти поддерживаемые Россией делегации могли бы на следующий же день напустить дыма в другом месте. Время де Мистуры было разделено между шестью различными делегациями, что могло создать впечатление, что все они были одинаково важными. Та же самая политика «разделяй и властвуй» используется во время планирования конференции в Сочи. Если Женевские переговоры и де Мистура не будут соответствовать интересам Путина, не удивлюсь, если более подходящие соглашения заключат в Сочи.
Асад и потенциальная роль его режима в будущем Сирии — основной спорный вопрос в сирийском конфликте, который разделяет общество страны и международное сообщество. Финальная декларация конференции в Эр-Рияде демонстрирует, как горькая действительность противоречит идеалу. С одной стороны в документе говорится, что никто, кто совершал военные преступления против человечества, не может играть какую-то роль в будущем Сирии. С другой стороны, документ утверждает, что кризис в Сирии политический и что оппозиция согласна на прямые переговоры как единая делегация без выдвижения режиму предварительных условий. Согласно декларации, «цель политического соглашения — установление демократического государства, основанного на принципе равного гражданства».
Требование об отставке Асада- косвенное, так как декларация подразумевает, что международные решения, принятые по Сирии, не будут приведены в исполнение, пока Асад и его ближайший круг не оставят власть. Поэтому представляется сомнительным, что удастся чудесным образом стереть с повестки дня этот вопрос. Условие для заключения соглашения и для того, чтобы переговоры в Женеве имели смысл, — сделать этот вопрос предметом переговоров.
