В этой восточноевропейской стране коррупция пронизывает все сферы жизни. Тому, кто выступает против этого, следует готовиться к множеству неприятностей, кем бы он ни был, активистом или госслужащим.
Связано ли это с началом деятельности независимого антикоррупционного суда? Или с исками, поданными в киевские суды для того, чтобы вынудить руководство спецслужб и главного военного прокурора раскрыть свои активы так же, как это обязаны делать и другие должностные лица? Во всяком случае, Виталий Шабунин из киевского антикоррупционного суда с уверенностью может сказать только одно: «У нас очень много неприятностей». Налоговая милиция угрожала Центру противодействия коррупции (Antac) расследованиями, близкие к правительству парламентарии распространяли ложные утверждения о присвоении западных субсидий. Руководитель отдела разведки СБУ организовал проплаченные показные протесты против Шабунина. Это касается и чиновников, а не только украинских активистов, которые снова оказываются под давлением, выступая против коррупции.
После революции, случившейся в начале 2014 года на киевском Майдане, такие активисты, как Шабунин, поначалу играли важную роль. Они разрабатывали новые законопроекты и ведомственные распоряжения. Шабунин входил в комитет, который занимался отбором благонадежных следователей и прокуроров для нового независимого антикоррупционного ведомства (НАБУ). С 2016 года НАБУ занимается расследованиями деятельности подозреваемых в коррупции высокопоставленных чиновников и министров.
Коррупция пронизывает все сферы жизни: ранее около 2 тысяч украинских больниц централизованно обеспечивались медикаментами через министерство здравоохранения и немногочисленные компании на сумму, превышающую 200 миллионов евро в год. Активисты Antac провели сравнение цен иностранных медикаментов с их ценами в украинских отчетах. «Украдено было до 40% выделенных денежных средств», — считает Шабунин. В 2015 году закупка лекарственных средств украинскими чиновниками была запрещена законом. В будущем заниматься этим вопросом должны программа развития Организации Объединенных Наций и детский фонд ЮНИСЕФ.
Результаты анализа активов министров искажаются по мере необходимости
Но начальные успехи в борьбе против коррупции оказались под угрозой. В марте Antac обнаружил, что начальник СБУ призвал главу правительства прекратить закупку медицинских препаратов через ЮНИСЕФ или программу развития ООН из-за предположительной «угрозы национальной безопасности». СБУ, практически не изменившаяся преемница советского КГБ, отвечает и за защиту экономических интересов государства. Высокопоставленные чиновники с выгодой лично для себя защищают эти интересы намного успешнее, чем это позволяют предположить размеры их зарплат. Главе СБУ Василию Грицаку принадлежит вилла площадью 413 квадратных метров. Заместитель главы СБУ Павел Демчина, который должен бороться с коррупцией на передовой, якобы живет в общежитии СБУ, но киевские журналисты сфотографировали Демчину возле роскошной виллы его подруги; по ее словам, мощный Mercedes и роскошный джип принадлежат ей. Однако руководители СБУ отказываются официально раскрывать свои активы, как это обязаны делать украинские госслужащие. Аргументируют они это гостайной.
СБУ и генеральная прокуратура контролируются людьми президента Петра Порошенко. Ни президент, ни его окружение, очевидно, не заинтересованы в борьбе с коррупцией. Специально созданное для контроля и проверки деклараций об имуществе Национальное агентство по вопросам предупреждения коррупции (НАПК) не занимается расследованием сигналов о коррупции, а, по словам руководителя департамента финансового контроля НАПК Анны Соломатиной, действует против политических противников администрации президента. Результаты контроля состояния активов министров, парламентариев или судей по мере необходимости могут быть искажены, создаются препятствия следствию, заявила госслужащая несколько дней назад, предоставив некоторые доказательства.
Независимые следователи и группы граждан обнаруживают расхождения
Единственным независимым ведомством пока еще считается созданная под давлением США и ЕС антикоррупционная организация НАБУ. В марте 2017 года следователи организации арестовали Романа Насирова: в должности начальника таможни и главы фискальной службы он контролировал миллиардные денежные потоки. В одном из случаев Насиров якобы положил в свой карман десятки миллионов долларов. Ранее Насиров был парламентарием в партии президента. Также недавно по подозрению в участии в темных делах НАБУ арестовало сына министра внутренних дел, второго человека после президента. Но аресты и обвинения — это одно, а обвинительный приговор — другое; украинские суды в значительной степени подконтрольны политике, и до сих пор за время правления Порошенко ни один министр или высокопоставленный чиновник не попал в тюрьму.
Подобную открытость оценит не каждый. В марте сразу 100 офицеров СБУ приехали к Мильману и изъяли у него, его делового партнера и из офиса 100 компьютеров, а также мобильные телефоны и наличные деньги. Обоснованием стали якобы несанкционированный сбор данных и сотрудничество с Россией. «Это абсурд, — говорит Мильман. — С Россией мы не ведем никаких дел. И все данные мы получаем из источников, находящихся в свободном доступе». Хотя YouControl за это время и добился некоторых успехов в суде, но, как говорит Мильман: «Мы до сих пор не получили назад около 80 тысяч долларов наличными, которые изъяла СБУ, несмотря на соответствующее решение суда».
Ведущему в сети новостному порталу Украинская правда СБУ тоже нанесла визит в связи с подозрением в разглашении государственной тайны. Под этим подразумевался раскрытый случай коррупции в сфере оборонной промышленности, находящейся под контролем давнего делового партнера президента Порошенко. В середине ноября присоединилась Анна Соломатина из НАПК с разоблачениями махинаций администрации президента. НАБУ принялось за расследования.
Последовала и реакция. Близкий к Порошенко генеральный прокурор Юрий Луценко — против него и его ведомства также идет расследование — со своей стороны начал теперь расследование против главы НАБУ по подозрению в разглашении государственной тайны. Кроме того, Порошенко подписал закон, который дает следователем всего шесть месяцев на проведение расследования: именно для случаев с фиктивными договорами или офшорными компаниями этого времени недостаточно.
А вот в другом деле президент, напротив, не спешит, как, например, в давно им обещанном создании независимого суда для разбирательств тяжких случаев коррупции среди высокопоставленных государственных служащих. Законопроект лежит в парламенте с февраля 2017 года. Порошенко до сих пор препятствует вынесению его на обсуждение.
