Явных признаков конфронтации в белорусско-российских отношениях сейчас не наблюдается, но это не значит, что она исключена в перспективе. Есть целый ряд противоречий, способных обостриться.
Год был довольно бурным, но завершился спокойно
На сегодняшний день открытых конфликтов внутри «союзного государства» вроде бы не осталось. Но в целом завершившийся год спокойным никак не назовешь.
Вступили в него партнеры в состоянии серьезных разногласий по поводу энергоносителей. Ранее Минск назвал выставленные Россией цены на газ несправедливыми и заявил, что столько платить не будет. Москва стала сокращать беспошлинные поставки нефти на белорусские НПЗ. В ответ Александр Лукашенко проигнорировал саммиты ЕАЭС и ОДКБ в Санкт-Петербурге, подвесил подписание Таможенного кодекса ЕАЭС.
Урегулировать противоречия удалось лишь в середине апреля, причем достаточно традиционным способом: Россия выделила новый кредит. Также было обещано снизить цену на газ в последующие годы.
Еще одним поводом для российского недовольства стало решение белорусского руководства о введении безвизового режима для граждан 80 государств мира. По приказу директора ФСБ России Александра Бортникова на границе с Белоруссией начали действовать пограничные зоны, а затем все рейсы между странами были переведены в международные сектора российских аэропортов.
Почему возникли пограничные «терки» между Белоруссией и Россией?
К слову, на недавнем совещании Александр Лукашенко поставил задачу в течение нынешнего года урегулировать разногласия с российской стороной в пограничной сфере. Это означает, что проблема напрягает белорусское руководство.
На протяжении всего года продолжались нападки на белорусскую сельхозпродукцию. По данным белорусской стороны, из-за временных ограничений Россельхознадзора за январь-октябрь 2017 года Белоруссия недопоставила в Россию молочных и мясных продуктов на сумму около 375 млн долларов. Под ограничения попадали более 50 белорусских предприятий.
Наконец, прозвучавшие в российских медиа обвинения в адрес белорусского лидера за белорусизацию несколько неожиданно вызвали его гневную отповедь: «Мне что, германизацию здесь устроить?»
Правда, в последние месяцы основные противоречия, по крайней мере внешне, удалось как будто разрешить. Во всяком случае, несколько встреч лидеров двух стран на мероприятиях постсоветских структур прошло без эксцессов.
Двусторонняя торговля за январь-ноябрь прошлого года заметно выросла — с 23,71 до 29,22 млрд долларов, или на 23,2%. Однако и здесь есть повод для огорчения: отрицательное для нашей страны сальдо увеличилось с 3,95 до 5,74 млрд.
Дремлющих противоречий более чем достаточно
В наступившем году у России будет немало внутренних забот: президентские выборы в марте, чемпионат мира по футболу летом. Вдобавок не предвидится прекращения конфронтации с Западом.
Совокупность всех этих факторов подтолкнула некоторых экспертов к выводу, что поскольку на таком фоне Кремлю не нужны проблемы с Белоруссией, то наступивший год в двусторонних отношениях будет бесконфликтным.
Однако стоит заметить, что российская президентская кампания завершится с известным исходом в начале весны и далее до конца года Владимира Путина этот фактор напрягать не будет.
О чем Лукашенко и Путин не договорили в 2017-м?
Что касается чемпионата, то, конечно, какие-либо очень уж агрессивные действия Москвы против Белоруссии могли бы поставить его проведение под сомнение. Но поводов для такого обострения пока не видно, а уже привычные продовольственные или энергетические российско-белорусские «войны» столь болезненной международной реакции наверняка не вызовут, так что в этом плане руки у Москвы никак не связаны.
Ну а продолжение и тем более усиление противостояния с Западом вообще может спровоцировать Кремль на жесткие меры без оглядки на что-либо. В таком случае, он, без сомнения, будет пытаться мобилизовать все ресурсы, включая внешние.
И малейшее проявление нелояльности со стороны белорусского союзника будет рассматриваться как предательство со всеми вытекающими последствиями. А уж возможностей покарать неверного или просто недостаточно верного партнера у Москвы более чем достаточно.
В целом проблем, способных обостриться, в двусторонних отношениях накопилось достаточно много. Перечислим лишь некоторые:
— условия поставок газа и нефти (в том числе требование России перенаправить транзит белорусских нефтепродуктов с портов стран Балтии на российские);
— статус белорусско-российской границы, визовая политика;
— претензии Россельхознадзора к белорусскому продовольствию;
— включение белорусской продукции в российский госзаказ (этот вопрос решается плохо);
— желание России приобрести интересные ей белорусские активы (чему Лукашенко противится);
— отношения Минска с Киевом и с Западом (раздражающие Москву);
— размещение в Белоруссии российских военных баз (не исключено, что Москва снова поставит этот вопрос);
— продление аренды военных объектов России в Ганцевичах и Вилейке (с этим по договору стороны должны определиться именно в 2018-м);
— непризнание Минском аннексии Крыма и независимости Абхазии и Южной Осетии;
— дело авторов российского агентства «Регнум», которых судят в Минске по обвинению в разжигании национальной розни;
— информационные атаки;
— разногласия внутри ЕАЭС и/или ОДКБ.
Разумеется, степень важности и остроты перечисленных проблем разная. К тому же, скорее всего, отдельные из них тем или иным образом разрешатся и последствий иметь не будут. Вместе с тем отнюдь не исключено, что на протяжении года в этот список добавятся новые пункты.
В итоге ожидания длительного спокойного периода в белорусско-российских отношениях едва ли оправдаются.
