В субботу в Киеве мужчина зарезал другого из-за замечания в свой адрес — он пытался пройти в автобус без очереди. Мужчина зашел в ближайший магазин, купил нож, вернулся на остановку и ударил своего оппонента. Тот скончался на месте преступления. Погибшим оказался шеф-повар одесского ресторана Руслан Юрченко, убийцей — военнослужащий 72-й отдельной механизированной бригады ВСУ, служивший на Донбассе. «Это последствия войны, к которым слепо государство», — заявил главный военный прокурор Украины Анатолий Матиос.
Речь о посттравматическом расстройстве (ПТРС), с которым государство на четвертом году войны так и не начало системную борьбу. Действительно ли боец, средь бела дня зарезавший молодого мужчину за резонное замечание, страдал от ПТРС либо же у убийства была другая причина, пока неизвестно. Но этот жуткий случай вновь остро поставил вопрос о том, почему людям, воюющим в зоне АТО, сложно вернуться к мирной жизни. И кто виноват, что военные, вернувшиеся с фронта, становятся убийцами или убивают себя сами.
«ДС» неоднократно писала о причинах и проявлениях ПТРС, об отсутствии государственной программы по реабилитации военных. Однако никаких серьезных шагов государство до сих пор не предприняло. Несмотря на то что этот текст написан еще в июне прошлого года, актуальности проблема не потеряла. Наоборот, убийство повара на остановке общественного транспорта свидетельствует о том, что ситуация может принять куда более угрожающие масштабы.
Профессор, доктор медицинских наук, заведующий отделом радиационной психоневрологии Института клинической радиологии государственного учреждения «Национальный научный центр радиационной медицины Национальной академии медицинских наук Украины» Константин Логановский отмечает, что частота суицидов среди бойцов АТО на порядок выше, чем в целом на Украине.
«По сравнению с уровнем суицидов среди мирного населения частота самоубийств среди ветеранов выше в 8,4 раза — 178,57 случая на 100 тысяч военных против 21,2 случая на 100 тысяч гражданского населения», — отмечает Логановский.
При этом нет достоверной информации о «скрытых самоубийствах», например, целенаправленных автокатастрофах с целью совершения суицида.
Основная причина самоубийств участников АТО — посттравматический синдром (ПТСР).
Психиатр, заведующий кафедрой психологии и общественно-гуманитарных дисциплин в МАУП Сергей Вишниченко отмечает, что многие ветераны АТО, вернувшись к мирной жизни, испытывают разочарование, кто-то проявляет агрессивность к тем, кто не служил на фронте, кто-то сомневается в правильности своих собственных решений. При этом люди, ушедшие в АТО добровольцами, куда менее подвержены изменениям психики, чем мобилизованные по призыву. По словам Вишниченко, за время проведения АТО значительно выросла частота проявлений психических расстройств.
«К сожалению, военнослужащие, принимавшие участие в боевых действиях, часто страдают от наркологических проблем, в частности алкоголя», — говорит психиатр.
На сегодня в стране действует множество учреждений, в которых помогают людям, пришедшим с войны с посттравматическим синдромом. Это и ведомственные учреждения МВД и Минобороны, и волонтерские инициативы. Единой государственной программы помощи реабилитации пострадавших от ПТСР в стране до сих пор нет, но глава МВД в минувшую пятницу анонсировал презентацию министерством таких проектов.
«Это комплексная программа, которая должна иметь государственное значение», — говорит Аваков.
Профессор Константин Логановский выделяет три этапа работы с участниками АТО.
«Во-первых, контроль на допуск к боевым действия с точки зрения состояния психического здоровья, злоупотребления психоактивными веществами, а главное — суицидального мышления и поведения. Во-вторых, постоянный мониторинг состояния психического здоровья. В-третьих, лечение и реабилитация», — утверждает профессор.
Чаще всего психические и психологические проблемы у участников АТО диагностируют после того, как они по тем или иным причинам (травмы, хронические болезни) попадают на больничную койку. Независимо от того, в какое отделение госпитализирован пациент, он обязательно проходит осмотр у психолога и психиатра. Что же касается ветеранов, у которых нет физических травм, то они за психологической помощью не спешат.
«Как правило, они стараются не попадать в поле зрения ни психологов, ни психиатров», — говорит Вишниченко.
Однако в основе оказания помощи при ПТСР лежит именно психотерапия, тогда как медикаментозное лечение имеет вспомогательное значение.
Одна из главных задач в вопросе лечения ПТСР, а значит, и предотвращения суицидов среди ветеранов, — изменение отношения к психологам и психотерапевтам. Слишком уж живуч стереотип о том, что визит к психологу — это демонстрация слабости. Между тем такое убеждение лишь вредит, усугубляя проблему.
Кроме того, в подспорье к психологической реабилитации должна быть налажена работа и социальных программ, в частности, помощь в трудоустройстве ветеранов. Буквально на днях Кабмин утвердил порядок организации социальной и профессиональной адаптации участников АТО. Она, в частности, предусматривает создание механизмов возобновления профессиональных навыков участников АТО, право на образование на протяжении жизни, а также комплекс мер по повышению конкурентоспособности ветеранов на рынке труда.
Комплексный подход к реабилитации ветеранов — это не только шанс улучшить качество их жизни, но и в прямом смысле путь к спасению человеческих жизней. Причем специалисты подчеркивают: внимательно наблюдая за ветераном, вернувшимся с фронта, можно заметить признаки ПТСР и суицидального поведения.
Что такое ПТСР
Впервые психологические изменения у людей, переживших ту или иную экстремальную ситуацию, были описаны Якобом Мендесом Да Костой в 1871 г. у солдат во время Гражданской войны в Америке и были названы «синдромом солдатского сердца». В 1941-м американский психоаналитик и антрополог Абрам Кардинер назвал это явление «хроническим военным неврозом». Он впервые дал комплексное описание симптоматики: возбудимость и раздражительность; неудержимый тип реагирования на внезапные раздражители; фиксация на обстоятельствах травматического события; уход от реальности; склонность к неуправляемым агрессивным реакциям. В 1980-м синдром получил название «посттравматического стрессового расстройства» и стал классифицироваться как самостоятельный синдром.
В современной науке среди основных симптомов ПТСР выделяют повторные, навязчивые воспоминания о событиях (травмирующее событие переживается снова и снова), повторяющиеся тревожные сновидения, психологический дистресс под влиянием внешних и внутренних раздражителей (реакция жертв нацистских концентрационных лагерей на вид свастики), потеря интереса к значимым ранее видам деятельности или участию в них, ощущение отгороженности от окружающих, сужение диапазона аффективных реакций (плохое настроение, постоянное недовольство собой и окружающими, раздражительность, апатия, потеря интереса к окружающей действительности), неспособность ориентироваться на длительную жизненную перспективу (ощущение «неперспективного будущего»), раздражительность и вспышки гнева.
