12 февраля в Киев прибыла миссия Международного валютного фонда, в МВФ сразу уточнили, что это техническая, а не оценочная миссия, которая приезжает для подтверждения того, что Украина выполнила требования и готова к получению следующего транша. Значит, грядут непростые для Украины переговоры о том, какие пункты программы мы готовы выполнить сейчас и что нам позволят отложить до лучших времен. На повестке дня — вопросы о создании Антикоррупционного суда, цене газа, приватизации и рынке земли. Важность этих переговоров сложно переоценить — последний транш в рамках текущей программы был получен Украиной почти год назад, с тех пор наши взаимоотношения с фондом существенно осложнились, а впереди у нас три года пиковых выплат по внешним долгам, на которые придется потратить значительную часть валютных резервов страны. И без поддержки фонда нам не обойтись.
Первые лица страны уверяют общественность в постоянном контексте с представителями МВФ и продуктивном диалоге, но реальных результатов нет. Из предполагаемых программой 17,5 миллиардов долларов, мы смогли получить только 8,7 миллиарда, до завершения программы остался год. Даже если мы успеем получить не один, а два транша, наши валютные резервы к концу года пополнятся еще на два миллиарда долларов, и достигнут 20,5 миллиарда.
Достаточно ли этой суммы для выполнения наших внешних обязательств перед кредиторами? Пики этих выплат приходятся на 2018-2020 годы и потребуют значительного количества валюты — порядка 16 миллиардов долларов. Дефицит валюты в стране способен ослабить гривну и отразится на инфляции. Украина вступает в сложный период и власть должна грамотно взвешивать каждое принимаемое решение с учетом множества внутренних и внешних факторов, в том числе предстоящие парламентские и президентские выборы.
Госбюджет Украины, как и многих других стран, страдает хронической дефицитностью, недостаток средств для финансирования расходных статей бюджета смело заимствовался либо у Международных финансовых организаций (МФО) либо у коммерческих кредиторов. Первый путь — это привлечение «длинных и дешевых» денег, когда процент по займу невысокий, а отдавать его надо через «надцать» лет. Второй путь — привлечение дорогих денег под высокие проценты, с необходимостью вернуть заем спустя непродолжительный период. Украина использовала в разных пропорциях оба варианта, в результате наш совокупный госдолг превысил 70% ВВП. Профинансировать его не идя на новые заимствования невозможно. Но и брать в долг надо с умом, учитывая наши сильные и слабые стороны.
Для МФО кредиты — это способ оказать поддержку стране и стабилизировать ситуацию в регионе, для частных кредиторов — заработок, поэтому перед покупкой облигаций они внимательно изучают платежеспособность страны, перспективы роста ее экономики и кредитную историю. Чем выше риски сотрудничества, тем выше проценты, которые заплатит страна за предоставленные ей частным кредитором средства. Например, в 2013 году средневзвешенная ставка по внешним займам Украины была 6%, в прошлом году, уже после реструктуризации и обвала ВВП, Минфин привлек три миллиарда долларов под 7,3% и это была выгодная сделка. Правда в это же время МВФ был готов предоставлять нам транши под 2% и ниже, но с условиями, которые наше правительство выполнять не хотело.
Первоочередная задача правительства — снизить долговую нагрузку и уменьшить стоимость обслуживания долга на ближайшие годы, параллельно обеспечивая рост экономики и развитие экспорта, не допуская девальвации национальной валюты. В прошлом году Минфину удалось сгладить нагрузку благодаря успешному привлечению на внешних рынках трех миллиардов, половина из который — это выкуп наших старых бумаг и обмен их на аналогичные, но с более поздним сроком погашения. До этого мы помним реструктуризацию 2015 года, когда Минфину удалось списать три миллиарда долларов долгов, отсрочить выплату 8,5 миллиардов, причем погашение 7,2 миллиардов перенести на 2019-2027 годы. Подобные операции вероятны и в будущем, но есть факторы, которые могут их осложнить.
Прежде всего, речь идет о вылете из программы МВФ. На сегодняшний день сотрудничество Украины с фондом — важный сигнал для кредитора, что в стране происходят реформы, что эксперты фонда помогают правительству преодолеть кризис и внимательно следят за платежеспособностью государства. При этом они могут не знать, что советы экспертов фонда мы часто не выполняем и не вникать в тонкости реформ «по-украински». Сам факт того, что мы с МВФ партнеры, играет в нашу пользу.
Кроме того, сотрудничество с МВФ открывает Украине доступ к «дешевым и длинным» деньгам других МФО и правительств других стран. В 2014-2016 годах, когда наши отношения с МВФ были гораздо теплее, кроме 5,6 миллиардов долларов от самого МВФ мы получили: три миллиарда долларов госгарантий США, 2,3 миллиарда долларов от МБРР, 2,25 миллиарда евро макрофинансовой помощи ЕС, 400 миллионов канадских долл. от Экспортного агентства Канады, 200 миллионов евро от от Германии, 47 миллиардов японских иен от Японского агентства международного сотрудничества. И средневзвешенная ставка по этим займам — 1,3%. Без МВФ нам будет сложно привлечь ресурсы на таких льготных условиях, да и на внешних рынках придется платить дороже. Вот почему НБУ так настойчиво рекомендовал правительству уже начинать думать о следующей программе с МВФ, ведь текущая программа закончится через год.
Без поддержки МВФ нам будет трудно занять средства у коммерческих кредиторов, тем более сейчас, когда ситуация на рынках внешних заимствований стала усложняться в связи с перипетиями на глобальном фондовом рынке. Теоретически страна могла бы преодолеть кризисное время и без заемных средств, но этому могут помешать внутренние проблемы Украины, мешающие наращивать валютные резервы большими темпами. Кроме займов единственный способ завести в страну валюту — экспорт товаров.
За прошлый год экспорт товаров вырос на 18,8% и цены на внешних рынках радовали украинского экспортера, но импорт за этот же период вырос более чем на 21%. Украинские производители, в том числе и экспортеры, зависят от импортного сырья. Даже агросектор, покупающий за валюту не только удобрения, но и посевной материал. Реальный сектор не может наращивать экспорт, не увеличивая объемы импорта. По крайней мере, при действующих бизнес — моделях. О том, что экспортные рынки надо расширять, как и сам перечень экспортируемых товаров, диверсифицируя рынки сбыта и встраиваясь в цепочки создания добавленной стоимости, говорят все последние годы. Но реально в правительстве развитием экспорта занимается только группа энтузиастов во главе с Торговым представителем Украины, они действительно делают много, но не благодаря работе правительства, а скорее вопреки. Остальных же в Кабмине вполне устраивает, что страна, на пороге Четвертой промышленной революции, продает зерно и чушки.
Не так объемы, как товарная структура нашего экспорта делает нас такими уязвимыми для любых колебаний на внешних рынках. Все кризисы, пережитые нашей экономикой, совпадали с падением мировых цен на экспортируемое нами сырье. И это не случайные совпадения.
Если пики выплат по внешним долгам совпадут со снижением мировых цен на зерновые или металлопродукцию, страна остро ощутит дефицит валюты и девальвацию с инфляцией как прямое следствие этого дефицита. Это будет новый виток кризиса, который больно ударит по едва ожившей экономике.
Именно поэтому так важно остаться в программе МВФ и за ближайший год сделать максимум для того, чтобы сгладить долговую нагрузку на бюджет, при этом стимулируя развитие экспорта. МВФ не требует от Украины невозможного, все требования фонда продиктованы экономической целесообразностью. Не выполнив эти условия, мы не построим открытую конкурентную экономику. Конечно, кому-то придется поступиться личными интересами, кому-то пойти на непопулярные реформы в предвыборный год, но другого пути нет. Перспектива нового кризиса настолько пугающая, насколько неотвратимая.
