Даже не Ахметова
В ночь на 6 марта 2018 г. очередной украинский законодатель произвёл открытие в области многовекового величия уникальной нации. Ляшковец А.Лозовый поведал своим подписчикам в «Фейсбуке», что Анна Ахматова была великой украинкой, мучимой клятыми москалями. Но, почему-то, ими же и «присвоенной». «Это наше!» — возопил украинский интеллектуал.
Отрыл же вечер откровений он отрывком из ахматовской поэмы "Реквием«:.«Муж в могиле, сын — в тюрьме, помолитесь обо мне».
Пусть строфа передана и пошло с точки зрения дремучих москалей (полностью в столбик и с загадочно-манерным троеточием), но у ляшковцев, как известно, собственная гордость.
А далее, на радость своему лайкнувшему патрону (во всех смыслах) омандаченный литературознавэць «просветил» поклонников: «Такими словами обращалась к людям Анна Ахматова (Горенко), великая украинская поэтесса, хотя и русскоязычная, но — у к р а и н с к а я, когда ей было труднее всего. „Русской" её сделала имперская пропаганда московитов. Московиты убили её мужа, зарешетили её сына, издевались над самой Анной Андреевной… она их ненавидела — и публичная декларировала эту ненависть такой тяжёлой ценой».
Согласитесь, сразу чувствуется школа духовного отца фракции Филарэта — когда просьба о молитве воспринимается как публичная декларация ненависти. Не удивительно, впрочем, после «Крестных ходов» с молитвословиями «Смэрть ворогам!». Вполне в духе тех, кто расстрелял мужа Анны Андреевны Ахматовой Николая Степановича Гумилёва.
Уж простите, люби друзи, но скорбела «ваша» поэтесса по русскому монархисту. И расстреляли поэта не «московиты», а те самые интернационалисты, что ненавидели Россию не мене пана Лозового. Потому и слепили из русских земель Украину.
А до победы Жовтневого Майдана ни «украинка» Ахматова, ни даже её отец — русский дворянин малороссийского происхождения Горенко, даже не догадывались об изобретении «национальности» «украинец». Основоположник этнологии, выдающийся евразиец (что автоматически зачисляет его в «вороги еуропейської нації») Лев Николаевич Гумилёв (тот самый «сын — в тюрьме»), подчёркивал: «-енко» — половецкое окончание, воспринятое казаками, которые называли себя исключительно русскими.
Выказала своё евразийство (не исключено, подсознательное тогда) и сама Ахматова. Разве «имперская пропаганда московитов» заставила юную Анну Горенко сменить фамилию «в честь бабушки — из рода Чингизидов»? Да-да — тех самых клятых ордынцев.
С 1840 года Стогов был назначен правителем канцелярии генерал-губернатора Юго-Западной России Д. Г. Бибикова (того самого — гнобытеля-гнобытеля»). Так что вот они откуда — «украинские корни»!
После отставки Эразм Иванович стал сотрудником журнала «Русская старина» (опять же — не «Украинская»!). Из его произведений наиболее известны: «Сперанский и Трескин в Иркутске», «Ссыльнокаторжные в Восточной Сибири», «Бунт иркутского архиепископа Иринея», «Жизнь и служба в Симбирске», «Бунт ланшан татар», «Император Николай I в Симбирске», «Волнения татар-поселян в Симбирской губернии» и решительно ничего о Шумерии!
Ни разу не упомянула Украину и «великая украинка» Ахматова. Зато со зрадныцькой любовью писала о России:
Мне голос был. Он звал утешно,
Он говорил: «Иди сюда,
Оставь свой край глухой и грешный,
Оставь Россию навсегда.
Я кровь от рук твоих отмою,
Из сердца выну чёрный стыд,
Я новым именем покрою
Боль поражений и обид».
Но равнодушно и спокойно
Руками я замкнула слух,
Чтоб этой речью недостойной
Не осквернялся скорбный дух«.
Впрочем, понятно, что, как и в случае с русским националистом польских корней Сикорским, русским авангардистом, поляком Малевичем, русским эмигрантом Вертинским, представительница Серебряного века русской поэзии Ахматова зачисляется в свидомитами в украинцы тупо по месту рождения в «исконно украинской» Одессе. Сюда после увольнения в отставку переехал преподаватель петербургского Морского училища капитан второго ранга А. А. Горенко. Но в таком случае, почему бы не зачислить в украинцы и уроженца Одессы Вассермана, куда более, нежели Ахматова прославившего Южную Пальмиру. Уж Украине Анатолий Александрович, в отличие от Анны Андреевны, строки напосвящал.
Хотя что взять с украинского законотворця? Понятно, что полностью осилить для него поэму «Реквием», откуда и были выдернуты строки о мифических «московитах» — задача непосильная. Иначе обнаружилась бы и там извечная зрада:
Звезды смерти стояли над нами,
И безвинная корчилась Русь
Под кровавыми сапогами
И под шинами черных марусь.
