Ксения Собчак несколько месяцев назад сама рассказывала, что за участие в президентской гонке ей обещали огромную сумму денег, заявил в день президентских выборов прямо в лицо либеральной кандидатке Алексей Навальный — самый популярный представитель антипутинской оппозиции, которому не позволили баллотироваться. Подразумевалось, что обещание исходило из Кремля.
В принципе, все сходится: скандалистка Собчак, на которую большинство россиян реагируют, как бык на красную тряпку, была с точки зрения власти идеальной кандидатурой от кругов либеральной оппозиции, поскольку позволяла их эффективно скомпрометировать. Слухи, что перед тем, как заявить об участии в выборах, эта известная тележурналистика беседовала с глазу на глаз с самим Путиным (они знакомы очень давно, ведь Владимир Владимирович был близким соратником ее отца — мэра Петербурга Анатолия Собчака), появились уже в самом начале кампании. Тем не менее Собчак все же не идиотка, а только совершенно неадекватный человек мог бы признаться Навальному в том, что он не баллотировался всерьез, а заключил циничную сделку с властью.
Стратегическая обстановка на внутриполитической российской сцене осталась, между тем, прежней. Простые россияне, интеллектуальные круги и, что самое важное, властные элиты чувствуют, что начался застой. Эти настроения, по-видимому, будут нарастать и станут определяющими для эпохи позднего путинизма, поскольку на горизонте не видно факторов, которые могли бы изменить ситуацию в экономическом или психологическом плане.
Показательно, что российские элиты (в том числе прокремлевские) размышляют сейчас, скорее, о том, как не сегодня и не завтра, но послезавтра будет выглядеть уход Путина. Он сам, судя по всему, тоже ищет себе замену (не на сегодня и не на завтра, а на послезавтра): недавно он выдвинул на губернаторские посты целую группу активных сорокалетних политиков. Вопрос в том, вызовет ли это беспокойство среди преобладающих в кругах нынешнего истеблишмента представителей поколения шестидесятилетних, а одновременно, успокоит ли это политиков из поколения новых губернаторов, которые чувствуют, что над ними висит стеклянный потолок. Все это вызывает множество вопросов, и ими следует задаваться, ведь перемены в России придут изнутри самих правящих кругов. Элиты могут стать единственным источником этого процесса (проведя нечто вроде дворцового переворота, а, может быть, поколенческой революции) или их частью, но легитимизировать и закрепить перемены получится лишь в том случае, если их поддержит по крайне мере какая-то группа представителей путинского истеблишмента, как Борис Ельцин и делавшие на него ставку партийные лидеры легитимизировали и закрепили распад СССР, а потом его превращение в Россию. Путинские элиты — это те элиты, которыми располагает Россия, других столь же влиятельных сил там нет, и людям, которые выстраивают на Западе долгосрочную стратегию в отношении Москвы, следует принимать это во внимание.
