Провинциальный город Солсбери на юге Англии практически не изменился с 1960-х годов. Идеальное прибежище для старого шпиона, бывшего полковника ГРУ, которого завербовала Ми-6.
Сергей Скрипаль начал карьеру двойного агента в 1995 году. Он был выявлен испанскими спецслужбами в Мадриде, а затем оказался на попечении у их британских коллег, которые стали настоящими мастерами в обращении со шпионами-ренегатами. Работавший под псевдонимом Forthwith (Немедленно) Скрипаль сообщил (за вознаграждение) несколько десятков имен российских агентов в Европе. Его задержали в Москве в 2006 году, после чего он признал, что получил за предательство скромную сумму в 100 000 долларов. Суд дал ему 13 лет. Сущие пустяки по сравнению с другим полковником ГРУ Олегом Пенковским, который получил пулю в висок в 1963 году. Кроме того, судьба вновь улыбнулась ему в 2010 году: в рамках потепления отношений при Обаме и Медведеве в аэропорту Вены десять агентов ФСБ обменяли на четырех оказавшихся в российских тюрьмах шпионов.
Скрипаля обменяли на Анну Чапман (Кущенко). Эта дочь офицера КГБ получила британское гражданство после замужества с сыном лондонского банкира Алексом Чапманом (Alex Chapman). Ее задачей было воспользоваться своими чарами, чтобы проникнуть в американские дипломатические круги. Девушка была раскрыта после переписки с курировавшим ее офицером в нью-йоркском «Старбакс». Впоследствии она привлекла к себе внимание рекламой нижнего белья Agent provocateur и сделанным в Твиттере предложением Эдварду Сноудену жениться на ней.
Сергей Скрипаль старался не привлекать к себе внимания. Он скромно жил под настоящим именем в небольшом доме в Солсбери, куда к нему в скором времени перебрались жена, сын и дочь. Бывший шпион жил на пенсию от правительства и был забыт британскими спецслужбами, для которых он больше не представлял интереса. Он надеялся, что о нем не вспоминают и его бывшие российские коллеги, для которых он послужил разменной монетой. Как бы то ни было, вокруг него стали умирать люди. Жена скончалась в 2012 году от рака. Оставшийся в России брат умер из-за болезни в 2016 году, а его сын — от острого гепатита во время поездки в Санкт-Петербург в 2017 году. У бывшего полковника осталась только дочь Юлия, которая жила в Москве и в начале марта приехала к нему погостить. Днем 4 марта вышедшая из фитнес-клуба Фрейя Черч (Freya Church) обнаружила их на скамье. «Они вели себя странно, их глаза были устремлены вверх, а тела дергались», — рассказывает она. Люди бросились на помощь отцу и дочери, которые потеряли сознание и были отправлены в больницу. В скором времени пострадали и два находившихся на месте полицейских. Одного из них, Ника Бэйли (Nick Bailey) госпитализировали в тяжелом состоянии.
В скором времени Ми-6 сообщила, что речь идет о бывшем шпионе, и покушение превратилось в дело государственных масштабов. Только три дня спустя, 7 марта, глава антитеррористической бригады Марк Роули (Mark Rowley) заявил, что речь идет об отравлении с помощью нервнопаралитического газа, и что пострадать могли несколько человек. На помощь 250 полицейским в Солсбери были направлены 180 военных. В британских политических кругах пошло бурление, а международная пресса начала обсуждать произошедшее. На вопрос журналиста «Би-би-си» Владимир Путин ответил презрительным: «Вы там разберитесь у себя, а потом мы с вами будем это обсуждать». Что и было сделано.
Военная лаборатория Портон Даун установила нервнопаралитическое вещество и передала заключения премьеру, которая созвала занимающийся чрезвычайными ситуациями комитет «Кобра». Терезу Мэй просили вмешаться, чего не замедлил сделать ее беспокойный министр иностранных дел Борис Джонсон (Boris Johnson), начавший плодить в прессе инсинуации и завуалированные угрозы. В России предпочли ответить на все иронией. 6 марта бывший агент КГБ, а ныне мультимиллионер Андрей Луговой назвал британцев параноиками и обвинил их в стремлении дискредитировать Россию перед чемпионатом мира. Этот большой друг Путина сам значится в международном ордере и не может выезжать за границу: его обвиняют в отравлении полонием перебежчика из спецслужб Александра Литвиненко в Лондоне в 2006 году. Заявления о клевете звучали повсюду в прессе и от официальных лиц, которые не чурались злорадных замечаний по поводу участи предателей родины. «Цирковое шоу в британском парламенте», — заявила пресс-секретарь МИД Мария Захарова. «Новый сценарий антироссийской кампании», — считает посол в Лондоне. Не слишком дипломатичные выражения.
Тереза Мэй ответила фактами и добилась бесспорных успехов. 12 марта она представила парламенту название использовавшегося нервнопаралитического вещества: «Новичок» был разработан в советских лабораториях в конце 1970-х годов. Его особенность заключается в том, что он состоит из разрешенных Конвенцией о запрещении химического оружия веществ, в сочетании дающих яд, который в 5-10 раз мощнее зарина. Летальный исход прилагается. Премьер возложила на российское государство ответственность за производство этого вещества и теракт в Солсбери, от которого пострадали бывший шпион, его 33-летняя дочь и находившийся при исполнении полицейский (к числу потенциальных жертв относятся порядка 500 местных жителей). Яд мог быть доставлен через систему вентиляции автомобиля Скрипаля, бордового BMW. Первая химическая атака на территории Великобритании со времен войны! Мэй поставила перед российским государством ультиматум, дав ему день на объяснения по «Новичку»: Россия подписала соглашение о ликвидации химического оружия и должна избавиться от всего своего арсенала до 2020 года… За первым жестким заявлением Терезы Мэй 14 марта последовало сообщение о куда более мягких ответных мерах. Самой громкой из них стала высылка 23 российских дипломатов, ответом на которую (как и ожидалось) станет высылка аналогичного британского контингента. Кроме того, стоит отметить грядущее отсутствие членов королевской семьи на церемониях Чемпионата мира. Путин просто трясется от страха!
Доказательством этой обеспокоенности стал тот факт, что Министерство юстиции (так в оригинале, на самом деле возбудил дело Следственный комитет 16 марта, прим. редакции) РФ недавно (наконец) возбудило дело о покушении на российскую гражданку Юлию Скрипаль (ее отец был лишен гражданства). То же самое касается и подозрительной гибели 68-летнего оппозиционера Николая Глушкова, который был обнаружен 12 марта его дочерью со следами удушения дома в Нью-Малдене на юге Лондона. Интересный момент: российские власти увязывают оба этих происшествия в одной процедуре, чего не стали делать британские органы! Два этих дела стали своеобразной кульминацией долгого ухудшения отношений Лондона и Москвы. Еще в ноябре 2016 года глава контрразведки Ми-5 Эндрю Паркер (Andrew Parker) заявил о присутствии в Великобритании «большого числа российских агентов» и объявил наступление «кибервойны», в которой Москва охотится за «военными тайнами, промышленными проектами, информацией и экономической политикой». Год спустя глава Национального центра кибербезопасности подтвердил, что российские кибаратаки против СМИ, телекоммуникаций и энергетического сектора были зарегистрированы в ходе Брексита.
Тереза Мэй обвинила Москву в том, что та «создает угрозу для международного порядка» и использует «подконтрольные государству СМИ для распространения фальшивых новостей и изображений для подрыва наших институтов». Пальма первенства в таких заявлениях принадлежит министру обороны Гэвину Уильямсону (Gavin Williamson), который считает, что Россия стремится «создать полный хаос внутри страны» и «думает о том, как нанести наибольший ущерб». По этому поводу падший олигарх Михаил Ходорковский сделал такое леденящее кровь заявление газете «Монд»: «Миру потребовалось время, чтобы понять, что власть в России удерживает маленькая преступная группа, и начать действовать соответственно. (…) Каким будет следующий этап? Вирус? Биологическое оружие?»
