В 1955 году второй сезон сериала «I Led 3 Lives» («Я прожил три жизни») о секретном агенте ФБР, которого внедряют в коммунистическую партию одного из провинциальных городов, заканчивается эпизодом под названием «Child Commie» («Ребенок красных»).
Сюжет эпизода таков: 12-летняя девочка — дочь коммунистов — остается на ночь с дочерью агента ФБР. «С коммунистами всегда нужно держать ухо востро, — предупредили оперативника, — даже если это ребенок».
И то правда.
Советская девочка тут же начинает «обрабатывать» порядочную провинциалку, рассказывая ей всю «правду» о Джордже Вашингтоне — который, подобно многим другим могущественным американцам, нажил богатство ценой страданий несчастных бедняков.
В 1950-е годы, когда холодная война вступила в свою наиболее острую фазу, это был стандартный сюжетный ход черно-белых телесериалов, которые раскрашивали американцев и русских в отчетливо белые и черные тона.
Русские олицетворяли собой зло, коварство и ограниченность.
Американцы — верх благонравности.
Теперь, спустя десятилетия после окончания холодной войны, русские снова выступают в роли заклятых врагов Америки на мировой арене и в киностудиях. В двух наиболее популярных и получивших одобрение критиков сериалах — «Родина» ("Homeland") и «Американцы» ("The Americans") — главными действующими лицами являются русские, подрывающие основы демократии на экране параллельно с реальными событиями.
Однако на этот раз это уже другие русские.
В сериале «Американцы», который повествует о русских шпионах, внедренных в пригород одного из американских мегаполисов в качестве туристических агентов и время от времени совершающих довольно неординарные убийства, враг изображен неоднозначно и вызывает у нас едва ли не сочувствие. Зритель невольно начинает переживать за советских шпионов. В сериале «Родина», который в нынешнем сезоне отразил реальное вмешательство России в президентские выборы, враг предстает беспощадным, но вместе с тем он принципиален и чувствует себя глубоко оскорбленным.
«Сегодняшний взгляд на русских — или по крайней мере на этих русских персонажей — отличается большей сложностью и гибкостью, — говорит Майкл Хайден (Michael Hayden), генерал в отставке и бывший директор АНБ и ЦРУ, который является консультантом сценаристов сериала «Родина». — Раньше существовала теоретическая данность: марксизм — это плохо, тоталитаризм — это плохо. Русские не нуждались в особых объяснениях».
Новый портрет, которому свойственно многообразие смысловых оттенков, возникает под влиянием двух сил, формирующих современную жизнь.
«На протяжении последних четырех-пяти лет Россия является раздражителем класса А, — говорит Хайден. — Правда речь идет о раздражающем эффекте и подрывной деятельности, а вовсе не об апокалиптическом сценарии».
Другая сила, как скажут критики-культурологи, это смена характера самих телесериалов: переход от эпизодического начала к романному.
В 1950-е и 60-е годы сериалы не могли похвастаться тем развитием действия, которое характеризует их сегодня. В каждом эпизоде появлялись одни и те же персонажи, однако сюжетные линии не разворачивались во времени. По сути это была одна и та же история, повторяющаяся снова и снова в разных модификациях. (Среди эпизодов «I Led 3 Lives» также числятся «Commie Dies» («Красный умирает»), «Confused Comrades» («Товарищи в замешательстве») и «Communist Cop» («Красный полицейский»).
«Перед нами злодеи в классическом смысле, а не персонажи, с которыми мы склонны себя отождествлять, к которым можем относиться с пониманием или сочувствием, — считает Майкл Кэкман (Michael Kackman), профессор истории телевидения Университета Нотр-Дам, изучающий культуру холодной войны. — Если взять тех же «Безумцев» («Mad Men») или «Во все тяжкие» («Breaking Bad»), эти сериалы создают обширные и сложные миры, а потом действительно проводят глубокий анализ эмоциональной борьбы целого ряда персонажей. И зритель способен им сопереживать».
«Американцам», по признанию самих создателей сериала, посчастливилось выйти в тот момент, когда Россия оказалась в центре всеобщего внимания. Изначально сериал задумывался как ностальгический рассказ о жизни реально существовавших русских шпионов, которые десятилетиями жили в Соединенных Штатах как американцы. Однако сериал, который в настоящий момент находится на стадии последнего сезона, приобрел новый культурный смысл на фоне расследований вмешательства России в недавнюю президентскую кампанию.
«Мы считаем, что этот сериал не о том, чтобы призывать людей встать на ту или иную сторону и предпочесть русских американцам, — сказал недавно «Обсервер» соавтор Джо Вайсберг (Joe Weisberg). — Мы предлагаем людям взглянуть на то, что значит быть солдатом, действующим в тылу врага».
«Родина» — совсем другая история.
Премьера сериала состоялась в 2011 году, и в течение нескольких лет канва киноповествования правдиво воспроизводила террористическую угрозу, которой противостоял мир после 11 сентября. Сюжет сериала стал результатом тесных отношений между сценаристами и разведсообществом. Каждый раз перед съемками нового сезона звезды Клэр Дэйнс и Мэнди Патинкин вместе с продюсерской командой отправляются в Вашингтон для участия в «слете шпионов» (как они это называют): имеется в виду серия встреч с сотрудниками разведки, которые рассказывают им о геополитических угрозах.
«В художественном плане мы разрабатываем те же темы, которые в действительности волнуют сегодняшний мир», — говорит соавтор сериала Говард Гордон (Howard Gordon).
В прошлом сезоне, показ которого завершился в воскресенье вечером, повествование было сосредоточено на российском вмешательстве в президентские выборы, хотя не обошлось и без преувеличенных драматических эффектов. (Убивают генерала, применяется 25-я поправка и т. д.).
Между тем в сериале искусно сопоставлена прежняя Россия и Россия новая — которая не преминет внести сумятицу или подпустить шпильку: ее тайные агенты, держащие давнюю обиду на Запад, организуют сложный взлом. Они просто хотят вернуть себе былую страну.
В одном из интервью Мэнди Патинкин, исполняющий роль гениального разведчика Сола Беренсона, рассказал, что он заставил сценаристов сделать этот сезон не просто зеркалом реального мира, но и внести в него то, что в действительности скорее всего невозможно.
«Зеркало нуждается в морали, уроке, который предлагает что-то в поэтическом, художественном смысле, — сказал он. — Не рассказывайте мне историю, лишенную морали».
Выступая накануне показа последнего эпизода, Патинкин намекнул на такого рода момент в фильме. Теперь, когда эта серия уже вышла, оказывается (внимание: спойлер!), что Патинкин имел в виду поступок весьма спорного и политически несостоятельного президента, каким он выведен в сериале — поступок, абсолютно не соответствующий его характеру, однако свидетельствующий о харизме. Выход в отставку.
Патинкин признается: «Меня приводит в восторг заключительный эпизод и то, что он предлагает с точки зрения возможностей морали… речь идет о том, что вы как лидер можете предпринять, чтобы изменить статус-кво».
Вот такое кино.
