Когда в июле 2016 года в редакции крупного информационного холдинга РБК было заменено руководство, все понимали, что это — плата за независимую редакционную политику, которая не устраивала Кремль. На встрече с новым руководством сотрудники редакции новостей попросили объяснить им, в чем был так виноват предыдущий редактор, что его потребовалось уволить.
Ответ нового руководителя Елизаветы Голиковой был образным: «Вот вы машину водите? Права у вас есть? Вот если вы скорость превысите — вам придет штраф. Если припаркуетесь неправильно — тоже штраф. А если пересечете двойную сплошную — то у вас отберут права». Журналисты все поняли правильно, но попросили уточнить, где проходит эта «двойная сплошная». «Где проходит двойная сплошная, не знает никто», — был ответ.
Выражение «двойная сплошная» с тех пор стало обозначать правила, которых нет, но несоблюдение которых может вам дорого обойтись. Именно в ситуации, когда никто не знает, где именно проходит «двойная сплошная», начинается очередной президентский срок Владимира Путина.
Если посмотреть на экономическую ситуацию, то очевидно, что стране необходимо выходить из застоя. Необходимо восстанавливать кооперацию с Западом. Сам Путин заявил, что стране нужен «прорыв». Но куда именно и какими силами этот прорыв будет осуществлен, не уточнил. Зато всем понятно, что «прорываться» нужно так, чтобы не пересечь «двойную сплошную».
Простой пример: ходят слухи о назначении на «высокий пост» бывшего министра финансов Алексея Кудрина, известного либерального экономиста. Путин Кудрину доверяет — именно кудринская политика и накопленные им резервы позволили стране относительно мягко пережить финансовый кризис 2008-2009 годов. Сейчас логично было бы назначить Алексея Кудрина премьер-министром — это дало бы сигнал как российской экономике, так и Западу: Россия не намерена окончательно закрываться от мира.
Но в реальности такое назначение вряд ли возможно. Для этого нужно придумывать, куда отправить Дмитрия Медведева, что делать с аппетитами Газпрома и Роснефти, как ограничить всевластие силовиков и т. д. Условный «премьер-министр Кудрин» был бы рад что-то сделать для развития страны, но в нынешней ситуации это означает «пересечь двойную сплошную» — то есть задеть интересы крупных игроков и вступить с ними в открытый конфликт.
При этом никто точно не может сказать, какое действие является нарушением «двойной сплошной» — приговор бывшему министру экономического развития Алексею Улюкаеву это доказал всем. Кстати, не нужно быть чиновником, чтобы случайно пересечь «двойную сплошную», достаточно что-то написать или просто перепостить в социальной сети, чтобы попасть под суд по обвинению в «экстремизме». В этой атмосфере неуверенности и будет проходить последний президентский срок Владимира Путина.
Последний ли? Следующие выборы президента должны состояться в 2024 году. По Конституции, Владимир Путин больше не сможет в них участвовать. Возникает вопрос, который окружение президента будет ему задавать: мы опять ищем преемника или меняем конституцию? Дмитрий Медведев второй раз на роль президента не подойдет, значит, начнется «гонка преемников». Но что если президент решит пойти по «казахстанскому» или «белорусскому» пути, и будет править пожизненно?
Тогда все условные «преемники» окажутся в положении нелояльных подчиненных, которые только и ждут, чтобы занять место начальника. «Проблема 2024» выглядит как «мы меняем президента или Конституцию?» Этот вопрос не будет ждать шесть лет. Для изменения конституции, как и для обеспечения транзита власти от нынешнего главы государства к его преемнику, необходим лояльный парламент. Нужно понимать, какие люди и какие группы интересов будут в нем представлены. Депутатский корпус может состоять из сторонников пожизненного президентства — а может и из сторонников «транзита власти» и «неизменности конституции».
Парламентские выборы должны состояться в 2021 году, но подготовка к ним начинается за год как минимум. Это значит, что осенью 2020 года сотрудники администрации президента начнут задавать Путину вопросы в стиле «Владимир Владимирович, нам Думу выбирать для решения каких задач?» Вряд ли эти вопросы порадуют президента. Ведь выбор между уходом и пожизненным президентством выглядит как выбор места захоронения — вас вместе с родителями на кладбище похоронить или хотите в мавзолее лежать? Места разные, смысл один.
Проблемы бы не было, если бы Путин сам точно знал, чего он хочет. Но, кажется, ему так же неясно, где проходит двойная сплошная. Понятно, что внутри страны ее нет. Но и в мире российский президент ведет свой автомобиль как настоящий стритрейсер. Иногда создается впечатление, что у машины «Россия» нет не только заднего хода, но и тормозов.
Правым колесом наехали на Украину? Не проблема, на следующем повороте наедем на Сирию!Санкции не могут повлиять на внешнюю политику Путина. Последний удар, который США нанесли по компаниям Олега Дерипаски и Виктора Вексельберга (оба бизнесмена являются фигурантами «кремлевского досье») привел к тому, что в качестве мер поддержки правительство стало рассматривать в том числе частичную национализацию их компаний.
Собственно, это прямо соответствует принципам российского президента — все активы должны на самом деле контролироваться государством, а если их номинальными владельцами являются бизнесмены, то только на правах «временных управляющих», которых можно в любой момент заменить. К тому же соглашение «ОРЕС+» пока что обеспечивает приемлемые для экономики цены на нефть — а значит автомобилю «Россия» бензина пока хватит.
Так что «прорыв», который Владимир Путин считает необходимым для развития страны, нужно понимать как увеличение скорости автомобиля при полном игнорировании правил дорожного движения, а вовсе не как необходимость смены маршрута или, не дай бог, замены водителя! Кстати, вместе с водителем в этой машине сидят 146 миллионов пассажиров. До финиша доберутся не все, да и машина едет на пределе своих возможностей — но водителю поездка нравится, и рулить он будет еще до 2024 года. Ну или до очередного крутого поворота.
