Армия и экономика Белоруссии почти полностью интегрированы с Россией. Так полагает главный аналитик Вильнюсского института политического анализа Марюс Лауринавичюс, который в интервью «Хартыя'97» поделился своими прогнозами.
«Хартыя'97»: Проведение различных учений России в регионе уже становится своего рода рутиной и даже уже не вызывает особенно гневной реакции. После учений «Запад-2017» в Белоруссии в этом плане вообще стало «спокойно». Как бы вы охарактеризовали ситуацию в плане безопасности в регионе Балтия, Белоруссия, Украина? Кажется, что Украина отошла на второй план, а Лукашенко недавно даже намекнул, что Белоруссия может вроде бы войти в состав другого государства…
Марюс Лауринавичюс: Ситуация с безопасностью в регионе, конечно, улучшается в виду присутствия батальонов НАТО и разного рода учений. Особенно по сравнению с тем, что было, скажем, сразу после аннексии Крыма. Но я бы не связывал с этим ни учения «Запад-2017», ни опасения насчет Белоруссии. Это вообще другой вопрос. Я думаю, что опасения насчет какой-то мнимой агрессии России против Белоруссии распространяются самим Лукашенко и людьми, которые исполняют его поручения. Это играет на руку Лукашенко. Это его давняя игра, когда он играет и с Западом, и с Россией, достигая этим своих целей и сравнительной независимости.
— В первую очередь, наверное, финансовых целей.
— Да, финансовых в том числе. Но экономика Белоруссии почти интегрирована в российскую, армия тоже почти интегрирована. Так что о какой-то полной независимости государства говорить не приходится. И у Кремля, как я понимаю, нет никаких причин ни для какой агрессии. Им вполне достаточно того, что они в этом государстве имеют. Я очень скептически отношусь ко всем заявлениям (и сейчас появляется новая волна) о мнимом конфликте Лукашенко с Россией. Это просто пиар-компания самого Лукашенко, цель которой я уже объяснил.
— Что вы можете сказать о Белоруссии и Украине в этом контексте?
— Какие источники влияния на внутренние процессы на Украине есть сейчас у России?
— То, что делает Россия, видно невооруженным глазом. Дестабилизация политической ситуации, разного рода провокации и, в то же время, поддержка всех сил, которые так или иначе связаны или имеют интересы в России. Тем самым Россия пытается выждать время и дождаться смены власти на Украине, полагая, что следующая власть будет сговорчивее. По-английски это называется strategic patience. Они применяют такую тактику (в том числе и в форме гибридной войны) и все, чтобы дестабилизировать ситуацию на Украине, ослабить государство как таковое. И, может быть, еще больше вмешиваться во внутренние процессы. Это одна из целей. Другая цель — политическая.
— У вас не складывается впечатления, что вопрос Белоруссии, Украины, России остается в приоритетах большей частью восточных членов ЕС? В резолюциях и прочих документах Россия, например, до сих пор не называется в качестве источника агрессии и в этом отношении используются расплывчатые формулировки.
— Я бы разделил эти вопросы. То, что вы говорите — это правда, но это проблема не отношений ЕС с Украиной или Белоруссией, отношения в общем-то разные. Проблема в том, что на уровне ЕС и многих стран ЕС нет понимания того, что Россия находится в состоянии войны. Ее можно называть гибридной, информационной или какой-либо еще. Но представления, что все мы в Европе находимся в такой ситуации (Россия это показала уже и во Франции, и в Великобритании и других странах) нет. Такого понимания не хватает, потому ведется и такая политика. Что касается Белоруссии и Украины. К сожалению, и ЕС, и США поддаются ложным нарративам Лукашенко.
— Главный дезинформатор в этом отношении получается Лукашенко?
— Да, он пытается продать нарратив, что Россия представляет угрозу не только для европейских стран и Украины, но и для Белоруссии. Поэтому якобы страны Запада должны помочь Лукашенко сопротивляться этой угрозе. Это делается специально и это его давняя игра. Это подается как идея сближения Белоруссии с Западом, хотя никакого изменения антидемократической политики Лукашенко не произошло. Это большая ошибка и придет время, когда мы в этом убедимся. Насчет Украины. Да, и в Европе, и в США проявляется так называемая усталость. Только некоторые активные политики в разных странах, активные страны, как Литва, поднимают украинский вопрос и пытаются достичь хотя бы того, чтобы Украину не забыли и не закрывали глаза на происходящее там. Поддержка Украины недостаточная, но важно, чтобы она вообще оставалась.
— Можно ли сказать, что это удается?
— Нельзя сказать, что не удается, ситуация не является совсем трагичной, но усталость от украинского вопроса существует. Плюс существуют западные интересы и наивное представление о том, что с Россией можно найти какие-то компромиссы. Россия уже не раз показала, что никаких общих интересов с Западом у нее нет. В этой связи нужно подчеркнуть и влияние России на умы западной аудитории, не только политиков, но и общественности.
— Оно не ослабевает?
— Оно наоборот усиливается. И задача российской дезинформации заключается в том, чтобы показать: никаких независимой Украины, Белоруссии вообще не существует. Существуют некие зоны влияния, что там историческая зона интересов России и это нужно учитывать. Это один нарратив. Другой — все эти страны точно так же, как и Россия недемократические, коррумпированы и у них масса проблем, так что якобы никакой разницы между ними и Россией нет. Это известная техника: представлять, что все вокруг такие же, как Россия. Тогда она кажется ничем не хуже, чем другие. Так зачем поддерживать Украину или Белоруссию. Вот цель их дезинформации.
— Внутренние процессы в России, которым вы уделяете много внимания, могут привести к обострению ситуации, или Россия всегда готова к конфронтации вне зависимости от того, кто во главе государства?
— Я всегда говорю, что большая ошибка идентифицировать режим только с Владимиром Путиным. Называть его путинским режимом нужно, но Путин не создавал этот режим, он создавался намного раньше И приход Путина к власти — это последствие действий альянса КГБ и мафии конца 1980-х — начала 1990-х годов, а не причина создания режима. Так что если Путин и уйдет через 6 лет, то сам режим никак не изменится. Что касается ситуации на Украине, то, я думаю, Путин даже был не со всем, что там делали российские кланы и группировки, согласен.
— Возжи от повозки были не в его руках?
— Было все. Ситуация гибридная, можно лишь сказать, что Путин всем точно не руководил. А агрессивность этого режима будет только углубляться. И к большому сожалению, самое худшее еще впереди.
— Литва находится в пограничной ситуации, когда, с одной стороны Калининградская область с «Искандерами», с другой — союзник России Белоруссия. Литва неплохо торгует с Белоруссией, но при этом принципы руководства стран совсем не совпадают. Как вы охарактеризуете политику Литвы в отношении соседа?
— У Литвы в отношении Белоруссии всегда была политика двухстороннего движения. Ровно с того времени, когда Лукашенко пришел к власти и все увидели предпринятые им недемократические шаги. Политика торговых отношений ставится в приоритет, все делается для того, чтобы они развивались. Для Лукашенко это на руку и он поддерживает такую политику. Он продолжает, несмотря на упреки России в отношении использования литовских портов, линию, согласно которой экономические отношения выгодны обеим сторонам. Но это часть вопроса. Есть другой момент. Литва всегда поддерживает независимость Белоруссии как таковой, но, я думаю, что это фикция. Белоруссия уже давно не является реально независимым государством. И с точки зрения национальной безопасности, у нас в окружении официально независимая Белоруссия и Калининград РФ. Реально с двух сторон мы находимся в окружении вражеских для нас государств.
— В свое время Даля Грибаускайте посетила Минск. Как вы думаете, возможно в каком-либо ближайшем будущем, что литовский президент вновь посетит Белоруссию?
— Тот визит был ошибкой. И она свои ошибки выучила. Я напомню, что она встречалась и с Путиным. В то время Грибаускайте ориентировалась на какие-то новые отношения с Россией, перезагрузку, но довольно быстро поняла, что ничего из этого не выйдет. И не только с Россией, но и с Белоруссией. Белоруссия и Лукашенко лично не готовы ни к каким демократическим переменам. Любые демократические перемены и развитие экономической платформы представляет угрозу для его режима. Поэтому теории о том, что Лукашенко может повернуться лицом к Западу не стоят внимания.
— Белорусские оппозиционеры не раз призывали Литву прекратить экономические отношения с Белоруссией. Может ли Литва себе это позволить?
— В первую очередь, нет никакой политической воли это делать. Это фундаментальная причина, почему это невозможно. Даже если рассуждать теоретически, то нужна сначала политическая воля, а затем уже пришло бы время для рассуждений, возможно это или нет. Поскольку политической воли как фундамента для этого нет, то и говорить не о чем.
