Чего хотят русские? Чего хотят американцы? Чего хотят Европа, Саудовская Аравия, Турция? Чего хотят все страны, пусть даже с намерениями такого масштаба как у Иордании? Чего все они хотят от юга Сирии, ее севера, пустынь, берегов, городов и деревень?
Важно то, что никого не интересуют желания самой Сирии. Это означает ее раздел на зоны влияния.
Это значит, что ситуация в каждом населенном пункте, районе или провинции в Сирии развивается по своему сюжету, где переплетаются определённые интересы и конфликты, и все они изолированы от ситуации в других районах. Что еще важнее, так это то, что они изолированы от сирийского народа, от имени которого действует законное правительство, независимо от того, какой стала жизнь в Сирии в связи с проблемами, возникшими в результате войны или существовавшими до неё.
Средства массовой информации следят за ситуацией в Сирии, продолжают атаковать это государство, причиняя ему не меньший ущерб, чем экономическая блокада и преступные санкции, и транслируя взгляды, анализы и выводы с некоторыми отличиями и другими героями.
То, чего хочет Россия на сирийском юге, — это то, чего хочет Сирия. Действительно, у России свои интересы, а у Сирии — своя проблема. Однако эти интересы и данная проблема до сих пор пересекаются. Между ними нет никакой закрытости, и их отношения определяются мудростью, умом и успешной политической работой.
Сирийская армия, воюющая на территории страны, полностью выражает волю сирийского народа. Это самый главный национальный институт, как и во многих других странах мира. В Сирии нет других вооружённых сил, кроме Сирийской арабской армии. У каждого противника есть свой враг.
То, что она делает сегодня на сирийском юге, не отличается от того, что она делала во всех других освобождённых районах, последним из которых стала Гута в Дамаске.
Мы, сирийцы, живущие на своей родине (или, по крайней мере, те, кого я могу представлять в этой статье), знаем, что такое жизнь, и стремимся к развитию, росту, прогрессу, созиданию и полному освобождению наших оккупированных территорий, начиная с Искендеруна и Голанских высот. Мы повинуемся сирийской воле, которая отражена в законах, текстах и документах, изданных нынешней сирийской властью, законодательной, исполнительной и судебной, независимо от нашего мнения и нашей позиции по этому вопросу. Именно для этого наши интересы представляет сирийское правительство, или сирийский режим, как привыкли говорить наши противники и враги.
