Иорданский министр иностранных дел Айман Сафади заявил, что завтра отправится в Москву, где побеседует с российскими коллегами о текущей ситуации на юго-западе Сирии. Сейчас сирийские войска ведут там масштабное наступление, цель которого — вернуть контроль над всем регионом, несколько лет находившемся в руках разных боевых группировок.
Сафади отметил, что надеется: его посредничество в России станет шагом к достижению мирного договора, благодаря которому тысячи беженцев смогут вернуться в свои дома. Напомним, что по последним данным ООН, около 270 тысяч человек бежало из этих областей после эскалации конфликта. Многие из них двинулись на границу — в Иорданию и Израиль, а они больше не собираются принимать беженцев из Сирии.
Сафади пробудет в Москве два дня, и в среду встретится с министром иностранных дел РФ Сергеем Лавровым.
Неясно, на какой договор надеется Сафади. Не секрет, что Иордания поддерживает боевиков из Свободной армии Сирии, а также другие группировки, за которыми стоят западные силы и их арабские союзники. При этом российские военно-воздушные силы активно помогают сирийской армии в данном наступлении.
Ясно, что требуется от России: она должна остановить наступление, чтобы боевики избежали полного поражения на юге страны. Однако, судя по всему, Россия не собирается этого делать, так как единственный приемлемый для нее вариант (это подтверждают сами боевики) — чтобы они «сдались». Конечно, боевики не сдадутся, пока знают, что внешние силы заботятся об их спасении, и одним из таких внешних субъектов является как раз Иордания.
Не стоит отдельно обращать внимание на то, что в данный момент существует несколько игроков, которые хотят, чтобы это наступление немедленно остановилось. Иордания — только один из них. Помимо нее, это Израиль, Саудовская Аравия, Франция и США. Возможно, в этот список можно было бы включить и Турцию, которая уже много лет тоже поддерживает боевиков в Сирии. Однако, похоже, Турция в первую очередь сосредоточена на Северной Сирии, которая ближе к турецкой границе.
Факт в том, что это наступление уже невозможно остановить. Идея о том, что боевики продолжат контролировать приграничные части Южной Сирии даже после того, как утратили контроль над внутренними областями, просто больше не имеет отношения к реальности. Скорее всего, именно поэтому еще до начала сирийского наступления США подали сигнал лидерам боевиков в этом регионе: ждать американской помощи им не стоит.
Ситуация была совершенно иной, пока боевики удерживали под контролем регион вокруг Дамаска и даже предместья столицы. Хотя за последние два года сирийские войска явно перехватили инициативу, неоспоримо, что присутствие вражеских сил вокруг столицы таило в себе постоянную угрозу нового перелома в войне. Теперь же все значительно изменилось, и нынешнее освобождение юга больше не бой в духе «быть или не быть», в отличие, например, от долгой и изнурительной борьбы за крупнейший сирийский город — Алеппо.
Борьба за Южную Сирию — это борьба, в которой сирийская армия побеждает, и эту борьбу — чтобы предотвратить еще большую гуманитарную катастрофу — необходимо максимально сократить. Учитывая это, Иордания должна понять, что война окончена, что все эти годы она стояла не на той стороне, и что теперь у нее остался только один «честный» вариант: оказать давление на боевиков, чтобы они сдались как можно скорее.
Конечно, Иордания боится подобного исхода, поскольку в таком случае возможно, что боевики пойдут туда, откуда многие из них и пришли, то есть в Иорданию. А они отнюдь не те люди, которых Амман хотел бы видеть на своей территории.
Кроме того, многие, кто сейчас пишет о том, как «режимные силы» провоцируют новую гуманитарную катастрофу, забывают один факт: на территории Южной Сирии находится как минимум два анклава, которые по-прежнему контролирует «Исламское государство» (запрещенная в РФ организация — прим. ред.).
Один анклав «Исламского государства» находится у самой границы с Иорданией и Израилем (точнее с оккупированной часть Голанских высот, которую контролирует Израиль), а между этим анклавом и сирийскими войсками, как большая буферная зона, находятся группировки, которые до недавнего времени назывались «умеренной оппозицией».
Неужели в Иордании действительно думают, что статус-кво можно сохранить? Или что возможен какой-то «мирный договор», который оставит боевиков и террористов на тех территориях, где они сейчас находятся? Если цель Иордании именно такая, то позаботиться о ее достижении стоило раньше, сделав то же, что и Турция, то есть войти в Сирию с армией. К счастью, Иордания не пошла на прямую агрессию, хотя в течение войны несколько раз ее к этому подталкивали. Ходили разговоры о вторжении некой «арабской коалиции» под руководством Саудовской Аравии. Возможно, от подобного сценария Сирию спасла война в Йемене, где Эр-Рияд никак не может покончить с хуситскими повстанцами.
Для Иордании лучше всего было бы «забыть обо всем», чтобы хотя бы не испортить себе окончательно имидж. Иорданские «грехи» известны. Известно, что через Иорданию поступало оружие и подкрепление. Отчасти вину с Иордании «снимает» то, что практически всем этим процессом руководили Соединенные Штаты Америки, прежде всего ЦРУ. Поэтому нельзя с полным правом утверждать, что Иордания — один из главных агрессоров против Сирии. По крайней мере, ее нельзя сравнить ни с Турцией, ни с Израилем. Но в этой войне Иордания показала свое истинное лицо: это страна без суверенитета и сил, неспособная проводить собственную автономную внешнюю политику (а возможно, и внутреннюю).
Поэтому для Иордании лучше было бы просто «забыть» о Сирии или, возможно, поспособствовать скорейшему разрешению ситуации. Правда, что-то подсказывает, что завтра глава МИДа Иордании Сафади привезет в Москву совсем не такие идеи.
Конечно, Иордания не единственная из тех, кто оказывает давление на Россию из-за масштабного южного наступления. В этом вопросе большую активность проявляет также Израиль. Вчера телефонные переговоры провели израильский министр обороны Авигдор Либерман и его российский коллега Сергей Шойгу. Детали беседы неизвестны, однако израильский Минобороны сообщил, что речь шла «о развитии ситуации на юге Сирии».
Израиль панически боится — или по крайней мере так публично утверждает, — что это наступление приведет к укоренению «иранского военного присутствия на юге Сирии». Для израильтян это настолько неприемлемо, что она готовы на любые радикальные меры. Номинально Россия с ними согласна, но Москва заявляет, что «только сирийские войска» могут оставаться на границе. Для Израиля подобных заверений совершенно недостаточно.
Интересно, означает ли это, что Израилю спокойнее, когда на его границе находятся силы «Исламского государства»? Анализируя израильскую позицию, невольно приходишь к такому заключению.
Как будет развиваться южное наступление? Сирийские войска продолжат отвоевывать регион с большой скоростью, поскольку среди боевиков разброд и шатание. И единственное, что сейчас может остановить сирийскую армию, — это ее союзник Россия. Отсюда вопрос: удастся ли вышеперечисленным игрокам убедить россиян сделать это? Или на этот раз Россия решила, что пойдет до конца, что бы кто о ней ни думал?
Иордания, Израиль и другие игроки осознают, что сирийскую армию уже не остановить, по крайней мере на юге Сирии, но надеются, что сирийцев все еще можно остановить в Москве. Факт в том, что Россия уже несколько раз осторожно «дозировала» помощь Сирии, однако, судя по всему, теперь не тот случай. В конце концов, для России тоже важно оказаться на стороне победителей — особенно потому, что она внесла большой вклад в эту победу.
Учитывая, что 16 июля в Хельсинки впервые на официальном саммите встретятся Трамп и Путин, и что, как было заявлено, одной из основных тем станет ситуация в Сирии, для российского президента было бы лучше приехать туда уже с готовым «решением ситуации» на юге Сирии. Тогда он сможет вести переговоры с Трампом с определенной позиции. Ведь, судя по всему, если бы Трамп мог, он уже завтра вывел бы американские силы из Сирии. Однако ясно, что это зависит не только от него. Раз ситуация действительно такова, то лучше будет, если Трамп сможет сказать своим военным лидерам: «Видите, война окончена». А если на юге Сирии сохранится какая-то неразрешенная ситуация, которую ястребы воспринимают как «еще не вечер», будет только хуже.
