Вокруг этого назначения послом в Белоруссии Михаила Бабича в последние пару месяцев закрутилась интрига, которая еще не разрешена, считают аналитики. Минск темнил с агреманом, в то время как Москва вела информационную атаку: вот Бабича рассмотрели в Думе, вот ему собираются дать еще и статус спецпредставителя президента (что в итоге и произошло).
В СМИ обсасывали колоритную биографию этого человека: полковник-десантник, служил в войсках КГБ, возглавлял правительство Чечни, когда там шла контртеррористическая операция… Короче, крутой мужик, или, если говорить более политкорректно — кризисный менеджер с жесткой хваткой.
Комментаторы-алармисты, которые всегда на коне в периоды обострения многослойных и малопрозрачных отношений между Александром Лукашенко и Кремлем, вообще выдвигали версии, что Бабича посылают сюда чуть ли не под сценарий некой аннексии, аншлюса.
В Сочи был торг?
Так или иначе, в сюжете с кандидатурой Бабича легко читалось противоборство сторон. И вот после таинственной сочинской встречи Лукашенко и Путина последний подписывает указ и лично ставит перед новым послом задачи. Эксперты, с которыми побеседовал автор этих строк, считают, что вопрос Бабича обсуждался в Сочи.
В итоге складывается впечатление, что Путину «удалось продавить кандидатуру», заявил в комментарии минский аналитик-международник Андрей Федоров. Впрочем, не исключено, что белорусской стороне удалось договориться о «некой компенсации в экономическом плане, например выбить «зависший кредит», добавил Федоров.
Вероятность подобного торга допустил в комментарии и директор Центра стратегических и внешнеполитических исследований (Минск) Арсений Сивицкий. По его мнению, Лукашенко в Сочи мог настаивать, чтобы Москва дала кредиты, не урезала поставки нефтепродуктов, начала конструктивные переговоры о цене газа после 2019 года.
Что «подвесила» российская сторона
Напомню, что на сегодня зависли два транша кредита Евразийского фонда стабилизации и развития на общую сумму 400 миллионов долларов, под вопросом российский госкредит в миллиард долларов, который Минск хотел бы получить в 2019 году. Кроме того, Москва, по данным «Рейтер», решила урезать поставки нефтепродуктов, заподозрив Минск в реэкспорте, прекратила выплаты по схеме перетаможки нефти (по сути это гибридные субсидии белорусскому бюджету). А налоговый маневр в российской нефтянке пробьет в белорусском бюджете в перспективе дыру в 2 миллиарда долларов ежегодно. И пока на просьбы о какой-то компенсации российская сторона не отзывается.
О цене газа есть договоренность лишь на 2019 год — 127 долларов за тысячу кубов, а какой ценник выставит Газпром потом — неизвестно. Такое вот финансово-экономическое уравнение со многими неизвестными вырисовалось перед Лукашенко накануне парламентских и президентских выборов. От того, как поведет себя Россия, на которую жестко завязана экономика Белоруссии, критически зависит, сможет ли белорусское руководство дать электорату хоть какие-то коврижки в сезоны двух важных политических кампаний. Понятно, что особенно важна для Лукашенко президентская кампания.
Москва провоцирует?
При этом Сивицкий не торопится делать вывод, что интрига вокруг кандидатуры Бабича разрешена. Аналитик допускает, что пока Кремль делает односторонние шаги, как это было в сюжете с российской авиабазой в 2015 году.
Однако вопрос о базах может вновь стать ребром. Москва, вступившая в полосу конфронтации с Западом, хотела бы, по мнению Сивицкого, усилить военно-политическое, силовое присутствие на белорусском плацдарме, навязать Минску в этом плане «армянскую модель» двусторонних отношений.
Причем российская экономическая поддержка будет зависеть от того, насколько Минск пойдет на уступки, по сути подрывающие суверенитет белорусского государства. Лукашенко же на такие уступки идти не собирается, говорит Сивицкий. Он подчеркивает, что Бабич «считается человеком близким к Путину, входит в его ближний круг». Бэкграунд Бабича показывает, что «обычно ему поручают особые миссии».
Сивицкий не уверен, что в Сочи 22 августа был достигнут консенсус относительно этой кандидатуры. Он допускает, что мы наблюдаем демонстративные односторонние шаги российской стороны в расчете «поставить Минск в безвыходное положение» или спровоцировать белорусское руководство на эмоциональную публичную реакцию. К слову, нежданчик, когда Лукашенко, вопреки анонсу, не поехал с Путиным на турнир по самбо после встречи тет-а-тет в Сочи, может быть косвенным симптомом того, что разговор не задался.
Кремль выбирает стратегию «удушения в объятиях»
В целом, по мнению Сивицкого, очевидно, что Кремль изменяет стратегию в отношении Белоруссии, делает ставку на «удушение в объятиях». Он хочет усилить свое влияние, закрепить свои позиции в нашей стране. И будет стремиться сильнее втянуть ее в интеграционные структуры — Союзное государство, ЕАЭС. Причем в них, прогнозирует аналитик, будут продвигаться проекты, которые несут угрозу белорусскому суверенитету, — вроде создания политических надстроек, введения единой валюты.
Подчеркнем: в свое время Лукашенко отметал эти вещи, но велик ли у него ресурс сопротивляться сейчас? Добавлю, что российские комментаторы уже спекулируют на вариантах продления власти Путина после 2024 года, когда тот исчерпает конституционный лимит сроков на посту президента России. И, например, Алексей Венедиктов, главред «Эха Москвы», козыряющий тем, что вхож в Кремль, как минимум дважды за последние месяцы заявил, что Путин может возглавить некое новое государство России и Белоруссии. А Лукашенко, мол, отправят послом в Зимбабве. Не думаю, что белорусскому президенту по душе этот тонкий юмор.
В отношениях будет искрить
Так или иначе, напряжение в отношениях между Минском и Москвой будет нарастать, прогнозирует Сивицкий. В частности, Кремль в рамках стратегии «удушения в объятиях» может попытаться «активно вмешиваться в политические процессы в Белоруссии, используя разные инструменты, как прямые, так и асимметричные — в форме экономического, военно-политического, информационного давления». Причем для этого могут быть использованы грядущие белорусские выборы, отметил аналитик.
Со своей стороны, Федоров не разделяет мнения иных комментаторов, что «Бабич станет чуть ли не управлять Белоруссией». «Он не будет здесь открывать ногой двери, но его назначение — это симптом перемены настроений в Кремле, симптом более жесткого отношения к Белоруссии», — сказал Федоров. Действительно, у России становится меньше ресурсов, в том числе и для поддержки белорусской экономики, а вот требовательность к союзнику, которого все чаще упрекают через СМИ в ненадежности, играх с Западом, возрастает.
Белорусское же руководство, при всем обилии высокопарной риторики, на интеграцию с Россией в разных форматах смотрело и смотрит прагматично. Чтобы энергоресурсы были подешевле, а соседский рынок для наших товаров — пошире. Геополитические амбиции, вставание с колен, бросание перчатки Америке и прочие рискованные забавы восточного союзника белорусскую сторону не вдохновляют.
И когда интеграционные блага урезаются, а попытки построить «младшего брата» усиливаются — в отношениях начинает искрить. Что мы и видим сейчас. Поскольку же расхождение интересов Белоруссии и России объективно, а субсидиям суждено сокращаться, то будет искрить и впредь, кого ни назначь послом в Минск.
