В расположенной в пригороде Москвы буколической деревне размещается университетский кампус в стиле американского Пало-Альто. Основное его здание построено из блеклого и коричневатого итальянского мрамора — результат поспешной работы строителей, стремившихся закончить работу к запланированному визиту президента Владимира Путина, и оно мало похоже на то место, где разрабатываются планы по реформированию России. Но именно в этом и состоит цель Германа Грефа, генерального директора находящегося в собственности государства Сбербанка, который пытается использовать технологии и принципы западного менеджмента для того, чтобы затащить эту компанию, а вместе с ней и Россию, в современный мир.
Сотрудники банка регулярно посещают этот научный городок, который, по сути, является корпоративным университетом банка, и там они изучают программы, разработанные французской школой бизнеса и исследовательским институтом Insead (L'institut europeen d'administration des affaires), а также организуют собственные курсы. Они включают в себя занятия в области виртуальной реальности — так, например, моделируется ситуация, при которой пожилой человек с глаукомой пытается оплатить счет в одном из более 16 тысяч отделений Сбербанка.
В первые свои 11 лет работы этот крупнейший кремлевский кредитор — его общие активы составляют 25,8 триллиона рублей (390 миллиардов долларов) — г-н Греф был полностью сфокусирован на будущем, что и позволило трансформировать Сбербанк. Когда-то он считался отсталым и коррумпированным учреждением, даже по российским стандартам, и многие считали, что спасти его уже невозможно. Но через десять лет даже такие критики Кремля как оппозиционный лидер Алексей Навальный с похвалой отзываются об предпринимаемых этим банком усилиях в области реформ.
Несмотря на то, что Сбербанк находится под санкциями Соединенных Штатов и Евросоюза, которые с 2014 года ограничивают доступ на международный долговой рынок, этот банк имеет четыре рекордных по своим показателям квартала из шести за последние годы. Его рекордная прибыль в прошлом году (749 миллиардов рублей) составляет большую часть доходов, в целом проблемного банковского сектора, находящегося в собственности государства.
Его существование во времена Советского Союза, когда он был единственной сберегательной монополией, обеспечило Сбербанку естественные преимущества. Он сохраняет, по сути, господствующее положение на рынке ритейла и обслуживает 110 миллионов потребителей. Большая часть его акций находится в собственности российского Центрального банка, у которого нет намерений его приватизировать.
Однако, по словам его коллег, успех г-на Грефа связан с использованием огромных ресурсов Сбербанка для доказательства возможности проведения реформ в России, где система кумовства при доминирующем положении государства пустила корни во время 18-летнего правления г-на Путина. «Это абсолютно реальная вещь, если у вас есть ресурсы, люди и технологии. А произошло это, в целом, потому, что этот парень Герман Греф оказался на этом месте», — говорит один из бывших руководящих сотрудников Сбербанка.
Г-н Греф, который является советником Путина с 1990-х годов, считает, что модель Сбербанка предлагает России выход, а также избавление от своей зависимости от нефти и природного газа. «Если будут проводиться структурные реформы, а экономический рост будет выше, то тогда мы сможем достичь еще более значительных результатов, — говорит он. — Представьте себе, что экономический рост составляет 4% вместо 2%. Тогда наш ритейл увеличится на 22%, а наш корпоративный блок вырастет на 12-13%».
Однако, как утверждают его сторонники, тот путь, по которому он пошел, не стал примером для России. «Это параллельная вселенная, — говорит этот бывший руководящий сотрудник. — Нет на это спроса. Мы провели огромное количество занятий по управлению во время ежемесячных встреч с олигархами, но большинство из них просто не приняли нас всерьез и назвали чудаками».
Однако сегодня поддержка Кремля, которая обеспечивала успех Сбербанка, грозит превратиться в тяжелое бремя на его шее. Существующие санкции, по сути, перечеркнули планы г-на Грефа по расширению свой деятельности в сторону запада, а Соединенные Штаты в настоящее время рассматривают возможность введения новых санкций против России, в соответствии с которыми в черный список могут быть включены государственные банки. «Наши американские акционеры являются нашими лучшими лоббистами, — говорит один из менеджеров банка. — Однако геополитика ограничивает наши возможности».
54-летний г-н Греф родился в семье этнических немцев, которые по распоряжению Сталина были сосланы в Центральную Азию. Поэтому он вырос в советском Казахстане и в Сибири и только в 1990 году перебрался в Санкт-Петербург, где изучал юридические науки. Его научным руководителем был Анатолий Собчак — ведущая фигура в российском демократическом движении, — который год спустя, в 1991 году, стал мэром этого города и пригласил его на работу в городское правительство, где он работал вместе с г-ном Путиным и другими будущими высокопоставленными руководителями.
В 2000 году г-н Путин назначил г-на Грефа министром экономического развития, и будущий глава Сбербанка стал ведущим сторонником либеральных реформ. Ему удалось добиться введения плоского налога в 13% — это была эпохальная мера в тот период, когда уклонение от уплаты налогов было широко распространено. Его министерство начало процесс приватизации некоторых государственных предприятий, а также поддержало вступление России в Международную торговую организацию (ВТО), которое и произошло в 2011 году.
Однако во время второго президентского срока г-на Путина импульсов к проведению реформ стало меньше. «После 2004 года стало очевидным, что ветер меняет свое направление. На Россию обрушился золотой дождь — цены на нефть повышались, бюджет и экономика росли по экспоненте, — говорит Андрей Шаронов, который в то время был заместителем г-на Грефа в Министерстве экономического развития, а сегодня возглавляет бизнес-школу Сколково. — Тогда была эйфория, и люди думали, что реформ уже достаточно, и направление развития страны стало меняться».
Нынешние коллеги г-на Грефа и те люди, с которыми он работал раньше, рассматривают его перемещение в Сбербанк как попытку показать Кремлю, что реформы возможны и что это масштабируемый процесс. «У нас был слоган внутри банка: «Если мы изменим Сбербанк, мы изменим страну», — говорит Лев Хасис, первый заместитель председатели Правления Сбербанка.
Позиция этого российского кредитного учреждения является настолько доминирующей, что устанавливаемые им процентные станки, по сути, диктуют условия всему рынку. Однако положение Сбербанка было сложным в тот момент, когда г-н Греф в него пришел.
«В апреле 2008 года у нас не было никаких данных за предыдущий год, — сказал один из руководящих сотрудников этого банка. — Бумаги лежали на столах по всему офису, принтеры не работали, в офисе пахло пожилыми людьми, а на стенах висели плакаты Димы Билана (победитель конкурса «Евровидение 2008 года). Доля Сбербанка на рынке сократилась, и его руководство было довольно тем, что появилась возможность от него избавиться».
Посетив отделения банка в разных частях страны, г-н Греф был шокирован длинными очередями и грубым отношением сотрудников к клиентам — наследие советской эпохи. Его масштабные операции обрабатывались почти тремя тысячами различных информационных систем, и это означало, что обслуживать клиента можно было только в том отделении, где он открыл свой счет.
Кроме того, это вызывало отток денежных средств. Сбербанк состоял из 18 отделений в разных частях России, а их региональные управляющие, в основном, занимались своими собственными небольшими владениями и выдавали кредиты почти без контроля из центра или совсем без него. Сбербанк вряд ли имел возможность контролировать этот процесс, даже если бы он этого захотел — в его центральном офисе находились всего 50 специалистов по управлению рисками.
«До Грефа бизнес-модель формулировалась так: Вы выдаете кредит своему знакомому олигарху, этот олигарх покупает акции, эти акции повышаются в цене и, он получает прибыль», — говорит один из бывших советников г-на Грефа. Сомнительные отношения подобного рода были прекращены, а кредиты с процентными ставками ниже рыночных значений перестали выдаваться, поскольку региональные менеджеры были поставлены под контроль.
По мнению этого бывшего сотрудника, личные отношения г-на Грефа с г-ном Путиным позволяют ему отказываться от продвигаемых сверху проектов, выгоду от которых получают, скорее, группы с особыми интересами, а не сам банк. «Он может сказать „нет" во многих сделках, чего не могут сделать другие (государственные банки)».
Для укрепления доверия инвесторов относительно улучшения корпоративного управления Сбербанком г-н Греф включил г-на Навального, который в то время был активным акционером и выступал против коррупции, в состав комиссии по делам миноритариев. «Это одно из немногих мест, где все работают на государство, но не шарахаются от меня, как от чумы», — сказал г-н Навальный в интервью газете «Файнэншл Таймс» (Financial Times).
Про г-на Грефа можно сказать, что он частично является устремленным в будущее и ориентированным на технологические достижения управленцем, а частично советским бюрократом. Из элитного пригорода, расположенного к западу от Москвы, он едет на работу в электромобиле Tesla — его коллеги подарили ему эту машину на день рождения. Совещания часто проводятся на английском языке, хотя г-н Греф начал изучать его в возрасте 40 лет. «Он — великодушный и благонамеренный диктатор, — говорит один из его коллег, имея в виду его крайне централизованный стиль управления. — Он может делать все, что хочет. Он знает, что его назначает не председатель Правления».
По мнению коллег и партнеров, на совещаниях г-н Греф может вести себя эмоционально и даже кричать. «У него есть комплекс фюрера. Он привык к послушанию, и он его добивается», — говорит человек, близкий к руководству соперничающего государственного банка. Назначения иногда тянутся месяцами без его личного решения, и он может нарушить планы менеджеров без предупреждения, если переговоры в правительстве задерживаются, или его взгляды меняются.
«Это самая медленная, самая бюрократичная и неэффективная организация, которую только можно себе представить. Его рабочий день начинается в полдень, полдня он проводит в Кремле, и ребята (сотрудники) вынуждены ждать до полуночи», — говорит один влиятельный западный банкир.
Однако на фоне других представителей российской элиты г-н Граф отличается тем, что является также одним из самых резких критиков Кремля. В 2016 году он сказал: Если не будут проведены реформы, то эта страна будет обречена стать экономическим «дауншифтером» из-за стагнирующего роста и слишком большой зависимости от экспорта нефти и газа. По мнению работавших с ним людей, он способен быть еще более воинственным за закрытыми дверями.
Г-н Хасис, бывший руководитель компании «Волмарт» (Wal-Mart), возглавляет усилия, направленные на создание небанковской «экосистемы», которая поможет диверсифицировать Сбербанк и создать из него сектора, работающие в широком диапазоне от медицинских услуг до кибербезопасности, а также организовать совместное предприятие с Яндексом в области электронной торговли, которое г-н Греф называет «Русским Амазоном». Поскольку Сбербанк имеет 36 миллионов регулярных пользователей, его программы для оплаты часто используются в качестве замены наличных денег в отдаленных российских регионах.
По словам г-на Хасиса, во время собеседования при приеме на работу в 2013 году г-н Греф тоже высказал опасение относительно того, что технологические компании внедряются в области проведения платежей, и в результате этот банк может разделить судьбу компании «Кодак» (Kodak), которая в какой-то момент контролировала 90% рынка фотоаппаратов, а затем обанкротилась. Однако Сбербанк намерен использовать свою клиентскую базу для того, чтобы войти в новые сектора.
«Если вы посмотрите на (заявления Сбербанка), то наша задача состоит в том, чтобы люди чувствовали себя спокойно и уверенно, а также в том, чтобы помочь реализовать их надежды и чаяния. Там нет слов о выдаче им денег в качестве кредита, или о том, что мы являемся банком», — говорит г-н Хасис.
Для поддержки этого культурного сдвига г-н Греф организует ежегодные поездки для своих руководителей в Кремниевую долину, где они проходят обучение в бизнес-школе Стэнфордского университета, а также посещают стартапы. Мотивирующие ораторы и даже индийские гуру тоже выступают перед сотрудниками банка.
Однако некоторые используемые приемы являются значительно менее ортодоксальными. В течение некоторого времени выплаты бонусов были непосредственно связаны с установленными г-ном Грефом показателями в области уменьшения веса. Некоторые сотрудники качали свои мышцы в спортивном зале. Один из них стал вегетарианцем. А другой сбросил 25 килограммов для того, чтобы сохранить свои бонусы. Г-н Греф однажды наказал Николая Цехомского, бывшего главу финансового управления Сбербанка, за то, что он не слушал аудиокнигу во время занятий на беговой дорожке в спортивном зале для руководящего состава. «Мы договорились относительно ОПЭ (основных показателей эффективности), и я их выполнил. Герман Оскарович (г-н Греф) был доволен моим прогрессом», — говорит Цехомский.
«Нужно быть таким же маньяком, как Греф, нужно жить и дышать технологиями в режиме 24/7, в противном случае ничего не получится», — замечает один сотрудник.
Менеджеры банка указывают на новую инициативу Кремля в области «цифровой экономики» с объемом финансирования в 2,8 триллионов рублей как на свидетельство того, что модель Сбербанка, наконец, начинает просачиваться. Однако уже давно распространяющиеся слухи о том, что г-н Путин поручит г-ну Грефу проведение программы реформ, пока еще не стали реальностью. «Он (г-н Греф) испортил отношения с очень большим количеством людей (в Кремле), и поэтому он знает, что не может вернуться», — говорит один высокопоставленный банкир, близкий к одному из сторонников жесткой линии в окружении г-на Путина.
В мае нынешнего года г-н Греф уволил ведущего аналитика Алекса Фэка из-за доклада, в котором он обвинил руководство нефтегазовой компании «Газпром» в том, что их программа расходов по капитальным вложениям выгодна подрядчикам — старым друзьям г-на Путина из Петербурга. Г-н Греф извинился за этот доклад, который, по его словам, был сделан «непрофессионально».
Инвесторы критически отнеслись к этому шагу и обвинили Сбербанк в том, что он поступается своей независимостью. По мнению близких к г-ну Грефу людей, этот скандал наглядно продемонстрировал, насколько сложно ему балансировать между хорошим управлением и лояльностью по отношению к г-ну Путину. «Эти аналитики сделали свою работу. Греф не захотел или не был в состоянии их защитить», — сказал один из них.
Будучи государственной компанией, Сбербанк также уязвим для геополитического воздействия. Поддержка инвесторов — около 20% его акционеров находятся в Соединенных Штатах — страдает, когда другие компании становятся объектами для американских санкций, и котировки акций упали почти на 20% в апреле в результате их массового сброса. Россияне сняли со своих депозитов в Сбербанке около одного миллиарда долларов после того, как американские сенаторы представили в августе законопроект, который, в случае его принятия, выведет государственных кредиторов из долларовой системы и поместит их в черный список для любых транзакций с американцами.
Однако, по словам г-на Хасиса, реальная угроза относится к проводимым Сбербанком реформам, а не к его итоговым показателям. «Если западный мир не хочет, чтобы Россия двигалась в западном направлении, то это усложняет нашу задачу, — говорит он. — Вы возводите забор вокруг России, а есть ли у нас другое место для жизни?»
