Заслуженный профессор Нью-Йоркского и Принстонского университетов Стивен Коэн, занимающийся российскими исследованиями и политикой, и Джон Бэтчелор (John Batchelor) продолжают свой еженедельный разговор о новой холодной войне между Россией и США. (С предыдущими частями их длящейся уже пятый год дискуссии можно познакомиться на сайте The Nation.com).
В пятую годовщину начала украинского кризиса и введения Вашингтоном карательных мер против России в попытке изолировать эту страну в мировых делах (первым такую политику в 2014 году провозгласил президент Барак Обама, и с тех пор она продолжается безостановочно, в основном в виде экономических санкций) Коэн обсуждает следующие моменты:
1. Во время предыдущей холодной войны против Советского Союза никто не пытался «изолировать» Россию за рубежом. В те времена цель заключалась в другом: удержать эту страну в рамках ее блока восточноевропейских государств и соперничать с ней в так называемых «странах третьего мира».
2. Идея «изолировать» такую огромную страну, как Россия, находящуюся в двух частях света, называемых Евразией, обладающую колоссальными ресурсами и богатой историей великой державы, — это тщеславное недомыслие. Эта идея свидетельствует о скудоумии Вашингтона в сфере внешней политики в последние годы, причем таким скудоумием страдают как американский Конгресс, так и ведущие средства массовой информации.
3. Задумаемся над тем, каковы реальные результаты. Вряд ли мы можем сказать, что Россия очутилась в изоляции. С 2014 года Москва стала самой активной столицей международной дипломатии в ряду сегодняшних великих держав. Она формирует и расширяет военные, политические и экономические партнерства с такими странами, как Китай, Иран, Турция, Сирия, Саудовская Аравия, Индия, а также с некоторыми другими государствами Юго-Восточной Азии. Несмотря на санкции ЕС, она сотрудничает с целым рядом европейских стран. Более того, Москва является архитектором и главным координатором трех важных переговорных процессов о мире, которые идут в настоящее время. Это переговоры о Сирии, Сербии и Косове и даже об Афганистане. Скажем по-другому. Может ли кто-нибудь из глав государств в XXI веке соперничать с дипломатическими успехами российского президента Владимира Путина и его министра иностранных дел Сергея Лаврова? Безусловно, на это не могут претендовать ни бывшие американские президенты Джордж Буш и Обама, ни канцлер Германии Ангела Меркель, которая скоро покинет свой пост. И это не говоря уже о британских и французских руководителях.
4. Сегодня очень много шумят о мнимом злокозненном национализме Путина. Но это не более чем невежественное или лицемерное объяснение. Задумайтесь о прозвучавшем недавно заявлении французского президента Эммануэля Макрона, который упрекнул Трампа за его декларируемый национализм. Это тот самый Макрон, который пытается доказать (довольно неубедительно), что он — второе пришествие Шарля де Голля, великого националистического лидера XX века, не скрывавшего своих взглядов. Доказательством тому — его участие в сопротивлении нацистской оккупации, учреждение Пятой республики и отказ подчинить французскую армию командованию НАТО. Национализм, как бы его ни называли, издавна является важной политической силой в большинстве стран, и не имеет значения, в какой форме он существует, либерально-просвещенной или правореакционной. Россия и Соединенные Штаты здесь не исключение.
5. Успехи Путина в восстановлении позиций России в международных делах обычно объясняют его «агрессивной» политикой. Но это скорее реализация того, что в Москве называют «философией российской внешней политики», которая существует с тех пор, как Путин в 2000 году стал руководителем страны. В этой философии — три декларируемых принципа. Первая цель внешней политики состоит в защите российского «суверенитета», о котором говорят, что он был утрачен в катастрофические 1990-е годы, когда распался Советский Союз. Вторая цель — это своего рода национализм под лозунгом «Россия прежде всего», также называемый патриотизмом, и заключается эта цель в повышении благосостояния граждан Российской Федерации. Третья цель объединительная: сотрудничать с любой страной, которая хочет сотрудничать с Россией. Конечно, в такой философии нет ничего советского, поскольку СССР был глубоко идеологическим государством, по крайней мере что касается его установок и целей.
6. Принимая во внимание, что Вашингтон не может изолировать Россию, что Россия в последние годы добивается немалых дипломатических успехов и что милитаризованная внешняя политика США, направленная на смену режимов (она существовала еще задолго до появления Трампа), приносит горькие плоды, Белому дому пора учиться у Москвы, а не требовать от нее полного подчинения американским взглядам на мировую политику и соответствующего поведения. Если Вашингтон этого не сделает, он скорее всего попадет в еще большую самоизоляцию.
