В декабре в Венесуэле побывали два сверхзвуковых российских бомбардировщика, способных переносить ядерные боеголовки; это была третья подобная экскурсия военных самолетов с 2008 года. Возможно ли, что Москва хочет стать источником угрозы, возможно даже ядерной, для западного полушария? Если да, то как может ответить на это Вашингтон?
Вашингтон обращает внимание на действия России в Венесуэле, но, возможно, не в том смысле, в котором этого добивается Москва. По поводу полета Ту-160 госсекретарь Майк Помпео (Mike Pompeo) написал в своем Твиттере: «Российский и венесуэльский народ должны понимать все как есть: два коррумпированных правительства растрачивают государственный бюджет и подавляют свободу».
Возможно, Кремль хотел, чтобы этот полет воспринимался как более серьезная угроза, как утверждают российские новостные агентства. Демонстрация силы была как раз после того, как придерживающийся левых взглядов президент Венесуэлы Николас Мадуро (Nicolas Maduro) встретился в Москве с российским президентом Владимиром Путиным.
Министр обороны России Сергей Шойгу обещал во время визита Мадуро в Москву организовать другие поездки военных самолетов и кораблей в Венесуэлу.
Каждый из российских 18 Ту-160 может переносить до 24 ядерных и традиционных боеголовок. В 2015 году несколько Ту-160 пролетели 12,8 километров из России вокруг Европы и через Средиземное море, чтобы нанести ракетные удары по Сирии. Обновленная версия самолетов Ту-160 находится в разработке.
Путинская ядерная риторика вызывает все большее беспокойство. В 2015 году Путин говорил о своей готовности задействовать ядерные силы в ходе крымской операции в 2014 году. В марте прошлого года он говорил о новых «непобедимых» ядерных ракетах, демонстрируя видеосимуляцию атаки на Флориду.
20 декабря Путин предупредил о растущей угрозе ядерной войны, а неделю спустя присутствовал на испытаниях новой сверхзвуковой ракеты. Он назвал ее «отличным» новогодним подарком.
Как могут Соединенные Штаты ответить на любое увеличение российской военной активности в Венесуэле?
Продолжительные нечастые визиты в Венесуэлу военных самолетов и судов не могут встревожить. В качестве примера вспомним, как в 2008 году в Венесуэлу прибыли легкий ракетный крейсер и противолодочный военный корабль.
Более частные визиты военных самолетов и кораблей или размещение большого количества российских военных может вызвать более острую реакцию. Вашингтон может подумать об оказании давления на Латинскую Америку путем расширения санкций, ограничения импорта венесуэльской нефти или наращивания морского присутствия Америки в регионе.
Некоторые люди в Вашингтоне могут утверждать, что более расширенное российское военное присутствие в Венесуэле способно вызвать более жесткую реакцию США в рамках прокламации, принятой при президенте Джеймсе Монро в 1823 году, где заявляется, что США будут считать враждебной любую попытку Европы оказать давление или осуществлять контроль над каким-либо государством в Западном полушарии.
Однако сегодня роль доктрины Монро можно поставить под сомнение. В 2013 году госсекретарь Джон Керри (John Kerry) заявил, что она перестала действовать, но в прошлом году (2018) госсекретарь Рекс Тиллерсон (Rex Tillerson) заявил, что она «столь же релевантна сегодня», как и в день ее подписания.
Если любое расширенное российское присутствие в Венесуэле окажется связано с возможным размещением ядерного оружия, реакция Вашингтона может оказаться сильнее. Это может произойти, если в Венесуэле будет почти постоянное присутствие военных самолетов и кораблей, связанных с ядерной миссией, таких как бомбардировщики большой дальности или подводные лодки.
Появление инфраструктуры, например, систем командования и контроля, которые в России поддерживают военные самолеты и корабли, связанные с ядерной миссией, также вызвало бы значительное беспокойство. Другими примерами могут быть кордоны безопасности или бункеры для хранения, схожие с теми, которые в России используются для ядерного оружия.
В Вашингтоне некоторые расценивают любые подобные действия как нарушение запрета на внедрение агрессивных (подразумевается: ядерных) сил в регион, оговоренное в соглашении Кеннеди и Хрущева, положившем конец Карибскому кризису 1962 года.
Несмотря на то, что в соглашении не шло речи о других странах, некоторые люди в Вашингтоне могут настаивать на его релевантности. После 1962 года Москва продолжила периодически отправлять в Западное полушарие корабли и самолеты, связанные с ядерной миссией.
Но если Россия захочет разместить ядерные силы или инфраструктуру в Западном полушарии, это может стать началом масштабного дипломатического и военного кризиса.
Россия расширяет свою роль в обедневшей Венесуэле, скупая крупные нефтяные и золотые активы в обмен на предоставление финансовой помощи. Замечания министра Шойгу предполагают, что страны могут также укрепить военные связи. Если это произойдет, США захотят разработать альтернативные варианты политики на случай возникновения чрезвычайных обстоятельств.
Уильям Кортни — старший научный сотрудник некоммерческой, непартийной корпорации «РЭНД» (RAND Corporation), он был послом США в Казахстане, Грузии и американо-советской комиссии по осуществлению Договора об ограничении подземных испытаний ядерного оружия.
