Эксперт по вопросам безопасности на Ближнем Востоке Анисех Бассири Табризи (Aniseh Bassiri Tabrizi) работает в Королевском Объединенном институте оборонных исследований в Лондоне. Она занимается анализом политики Ирана в Сирии, в частности после недавних перемен в американской стратегии на северо-востоке страны на фоне ослабления позиций «Исламского государства» (запрещенная в России террористическая организация — прим. ред.).
«Монд»: Как бы вы объяснили новость о выводе американских войск из Сирии и последовавшую за этим сумятицу в отношениях Анкары и Вашингтона?
Анисех Бассири Табризи: Внезапное решение президента Дональда Трампа о выводе американских войск из Сирии, которое было оглашено после телефонной беседы с турецким лидером Реджепом Тайипом Эрдоганом, не принимает во внимание потенциальные последствия этой инициативы для интересов США в регионе.
Трамп не обсудил с турецкой стороной четкие условия вывода войск, что не только ставит под угрозу курдские силы, которых США поддерживали в борьбе с ИГ, но и повышает вероятность возрождения «Исламского государства», а также территориальных приобретений Дамаска и Тегерана.
Все эти сценарии идут вразрез с американскими интересами. После резкой реакции целого ряда американских официальных лиц по поводу возможных последствий, изначальная позиция Дональда Трампа была скорректирована, и сегодня американская администрация пытается прийти к договорному решению по северо-востоку Сирии, которое бы принимало во внимание турецкие и американские приоритеты в сфере безопасности.
— Кажется ли вам осуществимым предложение о формировании с двух сторон турецко-сирийской границы зоны безопасности под контролем турецких и американских сил с учетом несогласия Дамаска и Москвы и недоверия Тегерана к аппетитам Анкары?
Хотя Россия и Иран занимают более сдержанные позиции, они, вероятно, выступят против любого решения, которое может создать угрозу для территориальной целостности Сирии. Они придерживаются этого курса с самого начала их участия в конфликте. То, что после беседы с Реджепом Тайипом Эрдоганом Владимир Путин упомянул возможность формирования на севере Сирии подконтрольной Дамаску зоны безопасности, лишь подтверждает, что Россия и Иран будут добиваться решения, которое позволит Башару Асаду вернуть контроль над приграничным регионом, а это полностью противоречит турецким планам.
— Согласится ли Иран на федерализацию Сирии с автономией Сирийского Курдистана?
— Иранское руководство считает, что только сохранение территориальной целостности Сирии позволит ему достичь долгосрочной цели, то есть сохранить наземный коридор в Ливан. Это означает, что Тегеран выступит против проекта федеративной Сирии и независимого Курдистана, и что, как и в прошлом, он примет все доступные меры для предотвращения раздробления страны на соперничающие зоны и полунезависимые регионы.
— В чем заключаются сейчас иранские приоритеты в Сирии, раз ИГ отступает по всем фронтам?
— ИГ никогда не было главной причиной иранского вмешательства в Сирии. Оно началось еще в 2011 году, то есть до появления этой организации в регионе. Как бы то ни было, когда ИГ расширило свое влияние и территорию в Сирии, Иран все активнее оправдывал свое присутствие в стране необходимостью борьбы с терроризмом и предотвращения терактов у его границ и на его территории.
С тех пор угроза ИГ значительно ослабла, но Иран, вероятно, продолжит говорить, что его деятельность в Сирии нужна, чтобы избавиться от других экстремистских групп. Тегеран, безусловно, сосредоточит внимание на зонах вроде Дейр-эз-Зора и Идлиба, то есть оплотах террористических групп вроде «Джабхат ан-Нусра» (подчинена «Аль-Каиде» — запрещенные в России организации — прим. ред.), которые он уже делал целью военных операций в прошлом. В целом, Иран захочет пожать плоды безусловной поддержки, которую он вот уже восемь лет оказывает Башару Асаду, и укрепить свое военное присутствие в стране, а также подписать соглашения, которые обеспечат ему роль в восстановлении Сирии.
— Стоит ли опасаться эскалации напряженности между Израилем и Ираном после недавних израильских ударов по иранским целям в Сирии? И чего в Тегеране ждут от России, которая является союзником Ирана, но в то же время поддерживает тесные отношения с Израилем?
— Недавняя новость о выводе американских войск из Сирии, вероятно, увеличит риск эскалации между Ираном и Израилем в Сирии. Как мы уже это видели на протяжение последних недель, Израиль ощущает себя в изоляции и видит угрозу из-за иранского присутствия в соседней стране. В результате он наращивает удары по иранским целям.
Пока Тегеран воздерживается от ответа на эти атаки, но одновременно укрепляет свое присутствие на этой территории и все более открыто бросает вызов прочерченным Израилем «красным линиям». Москва сыграла ключевую посредническую роль для предотвращения прямого конфликта между Ираном и Израилем. Посмотрим, долго ли она сможет избегать эскалации. Израиль, видимо, будет и дальше пытаться вбить клин между Москвой и Тегераном.
Несмотря на недоверие к России и расхождения между долгосрочными планами двух стран в Сирии, Иран все же продолжит сотрудничество с Москвой, по крайней мере, до начала борьбы за влияние в послевоенной Сирии.
