Джон Сайфер (John Sipher), бывший начальник отдела ЦРУ по российским операциям проработал в Центральном разведывательном управлении 28 лет. Пять лет назад Сайфер ушел в отставку, и в Прагу он приехал на конференцию «Стратком саммит 2019» (Stratcom Summit 2019), организованную аналитическим центром «Европейские ценности».
Aktuálně.cz: Почти 30 лет Вы проработали в ЦРУ. Кто-то представляет себе работу в спецслужбах, вероятно, так же, как она показана в фильмах серии «Миссия невыполнима» с Томом Крузом.
Джон Сайфер: Я расскажу вам кое-что интересное. В прошлом году я с моим бывшим коллегой из ЦРУ, который служил, например, в Берлине, Ираке и Афганистане, основал агентство «Спайкрафт Энтертеймент» (Spycraft Entertainment). Одним из видов деятельности, которыми мы хотим заниматься, будет консультирование голливудских режиссеров, сценаристов и актеров. В общем, таких людей, как Том Круз.
Мы хотели бы способствовать тому, чтобы фильмы получались более реалистичными и достоверными и больше соответствовали бы действительности. Вообще же, работа в спецслужбах, так скажем, несколько скучнее того, что мы видим в некоторых фильмах. Она, пожалуй, больше похожа на вашу журналистскую работу.
— Вы являетесь специалистом по России, гдеВы также жили. Сегодня многие говорят об этой стране, а также о ее спецслужбах с опасениями и страхом. Но я спрошу кое о чем другом. Совершают ли русские ошибки?
— Да. И огромные. Вот, например, Владимир Путин. Российской внешней политикой он раздражает почти все богатые страны мира. У Кремля нет влиятельных друзей, а его союзниками являются только такие страны, как Венесуэла и Сирия. Путин и его люди пытаются удержать власть в своих руках как можно дольше, но у них нет никакой долгосрочной и осмысленной концепции развития страны. Их спецслужбы допускают ошибки из-за излишней агрессивности. Они стараются казаться сильными, вездесущими и всемогущими.
А потом делают нечто вроде провальной и достойной дилетанта попытки отравить бывшего агента российской военной разведки Сергея Скрипаля в Великобритании. Эта операция была, разумеется, сигналом для собственных граждан: что с ними может случиться, если они будут работать на иностранные разведывательные службы.
— Вы говорите о провалившемся покушении на Скрипаля. Но сегодня, по-видимому, любой спецслужбе трудно провести операцию так, чтобы современные технологии ее не разоблачили. Я имеют в виду, к примеру, работу, которую ведет, исходя из спутниковых данных аналитическая группа «Беллингкэт» (Bellingcat). Именно она разоблачила агентов в данном случае.
— Конечно, сегодня работать сложнее. Когда я начинал, у меня был набор фальшивых паспортов и водительских удостоверений. Я без труда менял имена. Такие возможности по-прежнему остаются, и спецслужбы рано еще списывать со счетов, однако сегодня намного труднее избежать разоблачения, в том числе, из-за камер, социальных сетей и электронных данных. Можно где-то попасть в объектив видеокамеры, может, даже два года назад, а потом кто-то свяжет эти кадры с другими событиями. Работа агентов в этом смысле стала намного труднее, чем прежде.
— Современную Россию часто сравнивают с бывшим Советским Союзом. Есть ли в сфере разведывательных служб какая-то разница между коммунистическим государством и его современным преемником?
— Не очень большая. В нормальных странах спецслужбы работают для того, чтобы помогать политикам принимать решения. Советский Союз отличался тем, что там спецслужбы активно занимались созданием проблем другим государствам. Их расшатывали и ослабляли. За время холодной войны набралась масса таких примеров. Скажем, распространялась информация, что вооруженные силы США создали и распространили болезнь СПИД. Это была советская дезинформация. Сегодня благодаря социальным сетям и интернету информация распространяется еще быстрее.
Как известно, Владимир Путин — бывший агент КГБ. На внешнюю политику и политику вообще он смотрит исключительно с позиций спецслужб. Они в России по сути занимаются всем тем, что в других странах делают министерства иностранных дел, обороны и некоторые другие институты. Например, спецслужбы координировали допинг спортсменов, а значит, в этой стране спецслужбы руководят и хотят руководить буквально всем.
Асанж публиковал секретную информацию избирательно
— Мы беседуем с Вами всего через несколько часов после того, как британская полиция в Лондоне арестовала основателя сервера «Викиликс» Джулиана Асанжа. В посольстве Эквадора в Лондоне он прожил семь лет. Как Вы оцениваете критику в его адрес насчет того, что он публиковал данные избирательно и так, чтобы не навредить России? Являлся ли он в какой-то мере инструментом в российских руках?
— Думаю, что да. Об это говорила не только прошлая администрация Барака Обамы, но и нынешняя администрация Дональда Трампа. Об этом совершенно четко заявил Госсекретарь США, а прежде глава ЦРУ Майк Помпео, у которого был доступ к информации спецслужб. И я говорю это как человек, критически настроенный по отношению к правительству нынешнего президента США, который не очень жалует и Трампа, и Помпео.
— Вы рады его аресту?
— Несколько лет назад Джулиан Ассанж заявил, что будет публиковать информацию, которая должна была оставаться тайной. Но его публикации касались только демократических стран, где есть свобода слова. А остальных — нет. Признаюсь, что я рад его задержанию. Конечно, если суд сочтет его невиновным, к этому решению нужно будет отнестись с уважением.
Россия не может тягаться с Западом или Китаем
— Почему в России так укоренилась враждебность к Западу? Убеждение, что Запад — враг, опасность и что по-другому и быть не может?
— Причин несколько, исторических и культурных. Россия считает, что если ослабит западные страны, то сама она станет сильнее. За свою историю Россия не раз подвергалась вторжениям, отсюда и постоянное ощущение неопределенности и угрозы. Тягаться с Западом в экономике Россия не может, и российскому руководству это известно. Кроме того, Россия не сравнится и с Китаем, что тоже вызывает в Кремле опасения, хотя в какой-то мере Соединенные Штаты являются общим врагом для России и Китая.
— Возможно ли подлинное сотрудничество между спецслужбами России и США, скажем, в борьбе с терроризмом? Ведь в этой сфере интересы двух стран совпадают.
— Между США и Россией ведется ежедневный обмен информацией, касающейся терроризма. То есть определенное сотрудничество налажено. Другое дело — доверие. Трудно доверять тому, для кого-то ты враг.
— Как, по-Вашему, спецслужбы в будущем справятся с проблемой предотвращения террористических актов, организованных, например, небольшими джихадистскими группировками, которые никем не координируются и образуются из нескольких человек в разных европейских странах?
— Джихадистские группировки и организации закрыты, и проникнуть в них очень сложно. Можно остановить людей, которые планируют теракт и сами для себя готовят путь побега. На каком-то этапе контрразведка может напасть на след подобной группировки. Но самая серьезная проблема в другом: когда теракт планируют те, кто готов умереть, то есть террористы-смертники, разоблачить их деятельность и предотвратить теракт намного сложнее.
Терроризм — один из самых больших вызовов будущего. Мир еще долго будет бороться с этой проблемой. Джихадисты, которые атакуют Запад, в определенной мере являются продуктом противоречий внутри ислама, исламского мира, мусульманского сообщества. Между шиитами и суннитами. Между людьми, которые принимают современный мир, и теми, кто хочет законсервировать ислам в прошлом и средневековье. В этом смысле я настроен пессимистично: быстро эту проблему не решить.
