В парламентских выборах Испании нет явного победителя. Эти выборы — очередное доказательство того, что политический ландшафт Европы — это расколотое пространство, где антисистемные новички «откусывают» голоса избирателей у традиционных партий, делая конструирование правящих коалиций все более трудным занятием.
Ни одна из партий не получила больше 30% голосов. Это усложняет создание правящего большинства. Больше всех голосов удалось набрать левоцентристским социалистам во главе с премьер-министром Педро Санчесом. Их результат — чуть менее 29%, но и этого недостаточно для формирования правящего большинства. Им пришлось бы собрать воедино огромную коалицию, включая, возможно, законодателей-сепаратистов из региона под названием Каталония, пытавшегося в прошлом году отделиться от Испании.
Главная оппозиционная сила — Народная партия Испании, придерживающаяся консервативных взглядов, набрала менее 17%. Это худший показатель за всю 30-летнюю историю партии. Многие из бывших сторонников Народной партии перешли на сторону другой партии, а именно ультраправой партии Vox. За эту партию отдали свой голос 10% избирателей, в основном из-за того, что она заняла жесткую позицию против отделения Каталонии. Vox — первое значительное ультраправое движение в Испании, возникшее после окончания диктатуры Франсиско Франко в 1975 году.
Управлять многими европейскими странами становится все труднее, поскольку старые партийные системы, в которых доминировали умеренные консерваторы и умеренные социал-демократы, уступают место раздробленным парламентам, в которых участвуют бунтари против истеблишмента — «несогласные», включающие в свой состав как крайне правых, так и крайне левых. Добавьте сюда еще и очень яркий и громкий либеральный центр плюс (в случае Испании) региональных националистов. Возникнет фрагментированная картина.
«Эта тенденция распространяется на всю Европу», — говорит Федерико Санти, аналитик политических рисков в консалтинговой компании «Евразия Груп». Он объясняет это «неспособностью традиционных партий справляться с запросами избирателей, которые вызваны глобализацией, например — проблемой иммиграции и ростом международной торговли». Это, по словам Сани, «и стало причиной снижения популярности традиционно-умеренных партий и послужило толчком к появлению новых политических движений, иногда придерживающихся крайних взглядов».
Потребность в создании больших коалиций во многих странах ставит под угрозу способность Европы реагировать на быстро меняющийся мир. Геополитическое соперничество между США и Китаем оказывает давление на установившийся порядок международной торговли, от которого зависят многие европейские экономики. Россия, проявляя все больше напористости, испытывает на прочность европейскую систему безопасности после «холодной войны», а Трамп тем временем ставит под сомнение традиционное американское обязательство — поддерживать европейскую безопасность.
В Италии, Германии, Нидерландах и за их пределами правоцентристские и левоцентристские партии, которые десятилетиями доминировали в политике и составили основу сегодняшнего Европейского Союза (ЕС), теряют своих избирателей. Создание сложных коалиций стало теперь необходимостью для того, чтобы сохранить у власти в широком смысле партии центристских политических установок. Двухпартийные коалиции, такие как коалиция СДПГ/ХДС канцлера Германии Ангелы Меркель, только усилили разочарование избирателей в традиционных партиях. Многие отдали предпочтение новым партиям: экологическим «зеленым» и крайне правой «Альтернатива для Германии».
За последние два года основные консервативные и левоцентристские партии Франции и Италии потерпели сокрушительные поражения. На смену им во власть пришли «выскочки». Широкий политический спектр «повстанцев», от поддерживающего ЕС, центристски настроенного француза Макрона до итальянской Лиги, с ее тягой к родным итальянским корням, а также к левому «Движению пяти звезд», — весь этот спектр показывает, насколько нестабильными стали электораты Европы.
В Великобритании на выборах в Европейский парламент ожидается, что на протяжении долгого времени доминирующие консерваторы и лейбористы буквально с кровью отдадут свои голоса популистским «возмутителям спокойствия», принесшим стране Брексит. Кое-что получат и различные новые группы, выступающие против Брексита. Таким образом избиратели выражают недовольство тем, что их страна по-прежнему находится в запутанных отношениях с Евросоюзом.
В большей части континентальной Европы политика основывалась на схеме, когда в центре политической системы стояли правоцентристская партия, опиравшаяся на церковь, и левоцентристская, имевшая связи с профсоюзами. Но на сегодняшний день европейцы чувствуют все меньше приверженности к какой-либо партии, и к этому стоит добавить отчуждение от технократической политической элиты.
Медленное восстановление европейской экономики после финансового кризиса 2008 года и последующий всплеск иммиграции с Ближнего Востока и Африки в 2015 году только приумножили недовольство населения традиционными партиями.
В каком-то смысле, испанские выборы отразили европейские тенденции в чуть измененном виде. В Германии, Франции и Нидерландах позиции теряли в основном левоцентристские партии, доминировавшие в этих странах десятилетиями и построившие нынешний ЕС. А испанский социалист Санчес, наоборот, увеличил долю голосов, отданных за социалистов, потеря «центристских» голосов идет в основном за счет его правоцентристских, консервативных конкурентов из Народной партии Они получили примерно вдвое меньше мест, чем на выборах в 2016 году (показав свой худшие результат за 30 лет — прим. ред.).
Санчес, обещая увеличить социальные льготы и повысить налогообложение крупных корпораций, пытался восстановить связь с представителями рабочего класса. Также правительство под его руководством недавно увеличило размер минимальной заработной платы в Испании на 22%.
Его успех может вдохновить другие левоцентристские партии Европы отстаивать свои левые взгляды. С 90-х годов эти партии больше внимания уделяют экономической эффективности, нежели традиционно левоцентристским темам, связанным с вопросами социальной справедливости.
«Настало время поговорить о равенстве, — говорит Хуан Антонио Карраскосо, 58-летний механик из пригорода Мадрида, во время митинга, организованного Социалистической партией накануне выборов. — За эти годы не так много было сделано, поэтому я надеюсь, что они хоть начнут действовать».
Народная партия больше всех пострадала от растущей популярности партии Вокс (Vox) на фоне напряженности, связанной с каталонским сепаратизмом.
«Я решила проголосовать за Vox… потому что они выступают за единство Испании», — сказала Ева Эспанья, 43-летняя дама-менеджер мадридской компании общественного питания. «Эта партия позволила испанцам свободно выражать свои патриотические чувства, не боясь при этом, что тебя обзовут фашистом или франкистом (сторонником режима правого диктатора Франсиско Франко, правившего между 1939 и 1975 гг. — прим.ред.)», — сказала она.
Эспанья раньше голосовала за Народную партию, но теперь ее мнение изменилось: «Двухпартийной системе в Испании пришел конец. Настало время новых идей, проектов, новых партий и новых людей, которые будут защищать патриотические чувства людей, говоря: я — испанец».
