«Те, кто отказывается от свободы ради временной безопасности, не заслуживают ни свободы, ни безопасности». Авторство этой фразы приписывают 32-му президенту США Франклину Делано Рузвельту.
В течение всей избирательной кампании мы слышали лозунги «Выберите, потому что Россия нападет», «Выберите, ибо потеряем территорию», «Выберите, потому что будет третий Майдан», «Мы делали это для безопасности», «Так мы защищали Украину». В штабах большинства кандидатов говорили о тех или иных рисках от выборов и выбора украинцев. Все они сводились к банальному желанию напугать людей и побудить к «правильному» выбору. Больше всего о безопасности говорили в штабе еще действующего президента. С одной стороны — это правильно, ибо в этом направлении Петр Алексеевич много сделал и это прямые обязанности президента. С другой — сведение всего к угрозам безопасности сыграло с ним злую шутку. Люди непосредственно не чувствовали опасности, не понимали, почему об этом так много говорят и где она вообще эта угроза?
Одним из ярких примеров является избирательный постулат «Вера». Создание Православной Церкви Украины было, есть и будет важным политическим, религиозным и историческим решением. Однако, для большинства необходимость принятия такого исторического решения, как защита от России, не сработало. Не сработало, потому что его подавали через рассказы о священниках с автоматом или боевиках в монастырях. Не отрицаю факта, однако нужно либо наглядно показать этих боевиков в рясах, либо определение суда об их подрывной деятельности, либо же не говорить об этом вообще. Хотя вера и церковь однозначно являются элементом когнитивной войны, которую ведет Россия против Украины, инициаторы провозглашения независимости украинского православия четко артикулировать угрозу не смогли. Когнитивная война предполагает дискуссии, информационные кампании и разъяснения, а не короткие и непонятные для большинства заявления, и туры по стране. Поэтому реакция многих на это событие была противоположной от ожидаемой.
Украина — это демократическая страна, о чем сейчас можно твердо заявить. Однако, даже здесь не было единодушного единства во всех избирательных командах. Если посмотреть на страны западной демократии, то во многих из них можно заметить элементы кризиса идентичности, конфликт между национальным и интегрированным проектом, а также почти полное отсутствие общего видения проблем. Совместное «мировоззрение» проявляется в таких странах, как Россия, Китай, Беларусь, которые не отличаются особыми свободами и демократией. Относительно Украины, то здесь свою роль в отказе от архаичных идей сыграли: интернет, социальные сети, различные гаджеты, а также многочисленные путешествия по миру, совместно с остербайтерством, а, следовательно, и приобретение нового опыта. Риск от потрясания в обществе вокруг языкового вопроса поняли и в команде действующего президента, а потому перенесли голосование закона о языке на время после выборов.
В условиях новых демократий, а Украина является именно такой, всегда чувствуется негативное отношение к власти, а потому удивляться результатам выборов не стоит. Но важно понять, почему именно так произошло, где проходит грань между негативным отношением к власти как таковой и где начинается недовольство конкретной работой государственных органов. В украинском варианте, независимо от модели управления, власть — это всегда президент. И поэтому ни один из них не пользовался поддержкой граждан уже после первой властной каденции. Леонид Кучма в 1999 году стал исключением не из-за эффективной работы или любви масс, а из-за страха возвращения коммунистов. Люди голосовали не за него, а против его соперника Петра Симоненко. Такой же сценарий пытались разыграть и на последних выборах. Но теперь заметным стал еще один фактор, это — безопасность. Действительно, страна находится в состоянии войны, и этим нельзя пренебрегать.
Один из принципов демократии: один человек — один голос. Он очень хорошо работает в Западной Европе, Канаде или США, где люди знают политиков, понимают, за что и за кого они голосуют и как их выбор повлияет на страну или регион. Хотя, стоит отметить, в последние годы с этим и у них есть проблемы. Через это популистские настроения стали нарастать. Чтобы принцип «один человек — один голос» работал далее эффективно, нужен определенный уровень образованности граждан, и здесь речь идет не только об уровне знаний в сфере своей занятости. Человек должен понимать, на что он влияет. Последние выборы показали, что украинцы все меньше стали понимать сферу ответственности Президента Украины, Премьер-министра, Верховной Рады или депутатов. Это позволяет легко ими манипулировать. И здесь опасность внешней агрессии уступает коммунальным тарифам, субсидиям и цене проезда в общественном транспорте.
Демократия — это прежде всего свобода. Свобода передвижения, свобода выбора, свобода слова, свобода вероисповеданий. Последние выборы, наверное, были самыми демократичными за время независимости Украины. Люди имели полную свободу и отсутствие давления относительно своего выбора. Но в то же время, очень немногие из них понимали, что свобода выбора — это ответственность. Что голосуешь не только за себя, но и за соседа, случайного попутчика в поезде или студента из другой области. Для примера, в читательском клубе ты выбрал книгу, которую все должны прочитать за неделю. Если она неинтересна, то другие могут отказаться от ее чтения, и от этого ничего не изменится. Они спокойно прочитают другую книгу. Но если ты выбрал президента, то следующие пять лет уже нельзя отказаться от него.
На каждых выборах украинцы стояли перед выбором: Запад или Россия. Но на этих все было по-другому. Дискуссии велись вокруг того, как должна развиваться (пытается развиваться) страна, а не только о векторе движения. Желание президента свести все к противостоянию с Россией не сработало, потому что люди не увидели такой угрозы в Зеленском. Угроза точно есть со стороны Бойко-Рабиновича-Медведчука, а у других, по крайней мере видимой, угрозы нет, поэтому украинцы впервые получили выбор не или-или, а тот, этот или другой. Свобода выбора важна для каждого человека, но не все умеют ею пользоваться. Говоря сейчас об избирателях Зеленского, надо помнить прежде всего об информационном поле, в котором те находились, об их уровне осведомленности и понимания политических процессов. Люди получили свободу выбора и воспользовались ею.
Те, что называют себя «25%», тоже не хотят осознать, что ни в 1999 году, ни в 2005-м, ни в 2010-м или 2014-го года сторонники кандидата, который проиграл, не имели такой свободы слова, возможностей высказаться или открыто поддерживать своего лидера. Они также получили большую свободу, и с этим надо смириться. Демократия — это свобода. А хочется, чтобы еще и ответственность.
За последние пять лет мы получили реальную свободу. От свободы слова до свободы лжи, от свободы выбора к свободе выезда. Это стало одной из основных ценностей граждан Украины. Возможно, не все это осознают. Кто-то так никогда и не поймет, но это факт. Два кандидата олицетворяли у людей противоположные ценности — свободу и безопасность. Только разные избиратели вкладывали в эти понятия разное наполнение. Для одних безопасность — это остановить агрессию России, отсутствие терактов и возвращение оккупированных земель. Для других — блокировка российских соцсетей, утверждение украинского языка, языковые квоты и поместная церковь. Но четыре последних утверждения обернулись для еще действующей власти видением большей частью общества ограничений их свобод — почему мне запрещают пользоваться Вконтакте? Почему меня заставляют слушать украинское? Почему я должен ходить в украинскую церковь? И для людей эти понятия выходили далеко за пределы безопасности или их идентификации с проевропейским или пророссийским курсом государства. Зеленский для них не панацея, а возможность получить свободу там, где, по их мнению, есть ограничения. Его выбор стал не только решением проблем, но и возможностью проголосовать как я хочу. Но негативным является факт «анонимности» избирателей Зеленского. Большинство из них не говорят, кого поддерживали, а те, кто говорит, делают это очень неуверенно или просто намекают. Такая анонимность порождает безответственность. Безответственность тоже является следствием свободы.
В последние годы у нас появились миллионы граждан, ощутивших вкус свободы. Но никто не работал над уровнем образованности этих людей и не интересовался их мотивациями. Формулировка «это нужно для безопасности государства» не работает, потому что мы уже видели войну, сейчас не 1999 год, и большинство привыкли к ней. Люди не видят связи между запретом Одноклассников и войной на Донбассе. Они имеют свободу передвижения и в случае опасности вывезут семью в безопасное место. Поэтому делать акцент на армии, языке и вере было неэффективно. Такие ценности перестают быть актуальными в современном обществе.
Люди, которые воевали или воюют на Донбассе, пошли туда не из-за языка (есть те, кто не знает другой кроме русского) или веру (есть протестанты, атеисты, прихожане русской церкви), они воюют за страну и свободу. Свободу выбора и возможность сказать власти то, что думают.
Сейчас не нужно бояться выбора большинства. Как сказал Рузвельт, «единственное, чего нам следует бояться — это самого страха». В случае опасности те 73% тоже будут воевать за свою свободу, потому что они ее наконец-то почувствовали в полной мере. Не нужно осуждать выбор других, ибо свобода не всегда красива, обеспечена ли певучая, она такая, как она есть. Свобода, бедность и счастье имеют гораздо больше общего, чем богатство, безопасность и стабильность.
