В конце мая Лувр закрыли. Работники музея в знак протеста не вышли на работу, возмущенные тем, что из-за переполненных залов дом Моны Лизы и Венеры Милосской превратился в опасное и неуправляемое место. «Лувр задыхается», — говорится в заявлении членов профсоюза, которые ссылаются на «полное несоответствие» музейных средств обслуживания такому наплыву посетителей.
На другом конце Земли по опасному горному хребту протянулся «паровозик» из альпинистов, ожидающих восхождения на вершину Эвереста, и выглядит это так, будто они решили забежать в управление автомобильным транспортом во время обеденного перерыва. Фотография этого скопления путешественников облетела весь мир; около десятка альпинистов погибли, а проводники и выжившие утверждают, что главной — если не единственной — причиной трагедии стала переполненность, возникшая на самом высоком пике планеты.
Такие инциденты не единичны. Толпы инстаграмеров подорвали общественную безопасность во время суперцветения маков в Калифорнии. «Тяжелейший экологический кризис» заставил местных жителей испанского острова Майорка организовать движение «лето действовать» по борьбе с туристами. Барселона, Венеция, Рейкьявик и Дубровник буквально затоплены отдыхающими. Пляжи в Таиланде, Мексике и на Филиппинах уничтожены. Чудеса природы — начиная с Сьерры-Невады и заканчивая Андами — находятся под угрозой. Местам паломничества — начиная с Камбоджи и Индии и заканчивая Римом — наносится серьезный урон.
Этот феномен известен как чрезмерный туризм. Внезапно он сделался повсеместным явлением, подобно маргарите, которую теперь предлагают на завтрак в любом круизе «все включено». Сочетание макроэкономических факторов и меняющихся бизнес-тенденций приводит ко все большему скоплению туристов в популярных местах. А это, в свою очередь, ухудшает состояние окружающей среды, создает опасные условия, а также способствует обнищанию местных жителей и обесцениванию их труда. В самых разных городах по всему миру встает один и тот же вопрос: что теперь делать с этим излишком популярности?
Местные жители, разумеется, жалуются на туристов с незапамятных времен, чудеса природы и искусства немало пострадали от гигантских масс пришлого народа, который не только относится к ним с неуважением, но и позволяет себе вандализм. Однако туризм, каким мы его знаем, до недавнего времени был гораздо более ограниченной сферой деятельности. В начале 19-го века путешествия в целях самореализации были привилегией исключительно «состоятельных дворян и образованных специалистов», людей, для которых это было «демонстративным выражением их социальной принадлежности и соответственно власти, статуса, денег и досуга» — читаем в одном из исследований истории туризма. Массовый коммерческий туризм начал развиваться лишь в 1840-е годы по мере роста среднего класса.
Если туризм является капиталистическим феноменом, то чрезмерный туризм можно назвать безумным кузеном позднего капитализма: гибель с палками для селфи в руках, лайнеры с круглосуточным шведским столом, которые пришвартовываются в исторических портах, мальчишники и девичники, которые заканчиваются порчей имущества, живые трансляции разорения крайне уязвимых природных комплексов и прочее и прочее. Дело в том, что слишком много людей выбирают сегодня популярные направления: Барселону с населением 1,6 миллиона жителей ежегодно посещают 30 миллионов туристов; 20 миллионов посетителей в год принимает у себя Венеция, где проживает 50 тысяч человек. Ла Рамбла и Площадь Святого Марка отнюдь не резиновые, и каждый летний сезон теперь оказывается испытанием на прочность. Так сколько же туристов они способны вместить?
Главная причина роста туристического потока коренится в макроэкономических показателях. Средний класс сегодня стал глобальным явлением, за последние несколько десятилетий десятки миллионов людей получили финансовую возможность отправиться в путешествие. Одной из главных составляющих этого роста является Китай. Число поездок его граждан за границу за последние 18 лет увеличилось с 10,5 миллиона в 2000 году до примерно 156 миллионов в 2018-м. Но не он один несет за ответственность за происходящее. Число прибывающих иностранных туристов в разные города по всему миру выросло с неполных 70 миллионов в 1960 году до 1,4 миллиарда сегодня. Повторимся: массовый туризм это довольное новое — и крайне масштабное — явление.
Бизнес-тенденции также способствовали превращению туристического рая в потерянный рай. Круизные отпуска сегодня популярны как никогда; пришвартовываясь в портовых городах, лайнеры на дизельном топливе изрыгают из своих недр тысячи пассажиров одновременно. Невероятно дешевые авиалинии, использующие терминалы-спутники, резко сократили расходы на передвижение по Европе, Америке и Азии. В результате путешественники каждый год совершают до одного миллиарда перелетов бюджетными авиалиниями. А благодаря таким платформам, как Airbnb, выросло предложение арендуемых комнат в самых разных городах: от Рио до Дели. Они значительно облегчают путешественникам задачу поиска жилья, вместе с тем повышая нагрузку на пропускную способность городов и арендную плату для местных жителей — так, в Барселоне она выросла примерно на четыре процента именно по вине Airbnb.
Социальные сети тоже вносят свою лепту: приложения вроде Инстаграм побуждают туристов в поисках идеальной фотографии повисать над скалами и образовывать пробки на основных магистралях, а благодаря такие сайтам, как Yelp и TripAdvisor, туристы узнают о новых ресторанах, музеях и пляжах, которые становятся очередными объектами разрушения. Сам по себе феномен чрезмерного туризма во многом имеет медийную природу. Это выражение вошло в обиход в 2017 году, когда проблемы Венеции, Бали и прочих мест получали подробное освещение в СМИ, что способствовало возникновению общемировой волны возмущения туризмом, равно как и ответной реакции на нее.
Если говорить об ответной реакции на охватившее всех негодование, то надо отметить, что некоторые опасения по поводу чрезмерного туризма кажутся слишком раздутыми, а многие жалобы местных жителей обусловлены предвзятостью и расизмом. Для большинства туристических направлений число посетителей не представляет особой проблемы — едва ли Орландо или Вегас будут когда-либо страдать от избытка туристов как в логистическом, так и в духовном плане. Прямые инвестиции иностранных путешественников служат важными финансовыми вливаниями как для крошечных итальянских городов, так и для обширных американских парков и тысяч других мест по всему миру. И хотя многие из них действительно переполнены, этого не скажешь о крупных и малых городах; в основном эта проблема касается пляжей, отдельных кварталов и зданий, но никак не районов или регионов.
Некоторые из этих мест объединяют в себе слишком много благоприятных условий, так что мэриям и городским советам приходится урезать к ним доступ. В ряде мест, включая Амстердам, Бали, Эдинбург, Ирландию, Рим и Венецию, были предложены, введены либо расширены туристические налоги. Эти сборы, взимаемые с постояльцев отелей и участников однодневных поездок, сокращают количество посетителей, обеспечивают данному месту дополнительный доход для улучшения инфраструктуры и покрывают ущерб, который неизбежно наносят туристы. Кроме того, правительства вводят нормативные требования — к примеру, запрещают проезд туристических автобусов в Риме или внедряют систему билетов и турникетов в Барселоне. По мере роста глобального среднего класса, распространения соцсетей и удешевления путешествий в ближайшие годы подобные меры должны обрести особую значимость.
Эти явления неизбежно приводят к новым жалобам со стороны местных жителей, к большему ущербу, очередям, селфи и плохому поведению. Но они также означают большую степень межкультурного общения, больше инвестиций, больше глобальных связей, большую демократизацию путешествий и, вероятно, больше возможностей для восхищения и удивления. Даже у чрезмерного туризма есть свои плюсы.
