О том, что сериал может иметь серьезное влияние на общественное мнение как по атомному вопросу вообще, так и в отношении российской атомной программы в частности, сегодня говорят и пишут многие. Пожалуй, первым такое мнение высказал популярный российский журналист и публицист Дмитрий Стешин.
По его мнению, сериал был создан не в последнюю очередь для того, чтобы нанести имиджевый удар по «Росатому» и воспрепятствовать экспансии российской атомной корпорации на зарубежные рынки.
«Всему миру вдруг показывают вызывающий дрожь и ужас сериал «Чернобыль». О том, как дикие, бестолковые и безалаберные русские, устроили с помощью своих реакторов небывалую экологическую катастрофу в Европе», — пишет он в своей колонке для «Комсомольской правды.
Аналогичную мысль высказал блогер и бывший депутат Одесского горсовета Игорь Димитриев, ныне проживающий в Москве. «Чернобыль» может дать психологические основания для противодействия продвижению «Росатома» на европейский рынок, который еще как-то удерживают американцы с французами», — считает Димитриев.
В том, что сериал является неким пропагандистским продуктом, задуманных мастерами информационных войн из США, по итогу следует все же усомниться. Да, сериал содержит массу отступлений от исторической истины, манипуляций и откровенной «клюквы» (подробнее об этом, например, здесь). Да, по итогу авторы рисуют откровенно непривлекательный портрет советских атомных специалистов и ответственных чиновников.
Однако вряд ли это является хитрым планом злоумышленников с берегов Потомака — так можно говорить хотя бы потому, что недочеты сериала весьма зло бичуют американские же СМИ.
«Что нужно знать о мини-сериале HBO из пяти частей «Чернобыль», показ которого завершается в понедельник? В первую очередь то, что многое в нем выдумано», — пишет в своей статье в New York Times Генри Фантейн (Henry Fountain).
«Неточности, как значительные, так и мелкие, уменьшают степень реалистичности сериала, — пишет Леонид Бершидский (Leonid Bershidsky) в Bloomnerg. — Эти неточности служат своеобразным фильтром, напоминанием о том, что это в конце концов американский сериал, а не документальный фильм, и что все изображенные в нем ужасные события — выдумка».
Впрочем, все это не отменяет того факта, что данный сериал не только может быть использован против Росатома, но и уже используется — даже если авторы его на самом деле ничего такого не имели в виду.
К примеру, турецкая Medya Günlüğü в конце посвященной сериалу статьи напоминает: первую турецкую атомную электростанцию «Аккую» строит российская компания Росатом. «Может, Чернобыль устроил и не Росатом, но компания была создана в 2007 году как последовательница той традиции, которая это сделала», — подчеркивает автор статьи Дженк Башламыш (Cenk Başlamış).Однако проблема стоит куда шире, чем просто репутация Росатома.
«Чернобыль», похоже, уже породил мощную волну атомофобии — мнения об априорной опасности атомной энергетики как таковой. К примеру, процитированный выше Генри Фантейн, хотя и остро критикует сериал, все же приходит к выводу, что он «правильно показывает зрителю главные истины», например, то, что «вместе люди и машины могут творить ужасные вещи, например, создавать ядерные катастрофы на века».
Еще более конкретно высказывается Medya Günlüğü: «Там, где стоит атомная электростанция, всегда есть риск потенциальной аварии из-за технической проблемы или человеческой ошибки».
Атомофобия
Человечество уже не впервые сталкивается с волнами атомофобии. Первая из них возникла после аварии на ЧАЭС, когда были прекращены, закрыты или заморожены стройки многих атомных станций по всему миру. Достаточно вспомнить, к примеру, недостроенную АЭС в Крыму, или проект атомной теплоэлектростанции в Одесской области, ради которой даже был построен и ныне существующий город Теплодар.
Новый толчок атомофобия получила после аварии на АЭС в японской Фукусиме. В 2011 году решение об отказе от атомной энергии приняли, к примеру, правительства Германии и Швейцарии. На той же волне провалились попытки возобновить атомную программу в Италии: 94% жителей страны высказались против ее возрождения на референдуме.
Своеобразная волна атомофобии прокатилась два года назад по Испании. Породили ее не реальные события, а фантастический сериал La Zona, повествующий о катастрофических последствиях аварии на испанской атомной станции. И хотя сериал и не пытался претендовать на какую-либо достоверность, он произвел на аудиторию огромное впечатление.
В 2018 году правительство Испании заявило о решении закрыть все атомные станции страны уже к 2028 году.
Этот пример ярко показывает: атомофобия может питаться не только реальными, но и виртуальными событиями. А ведь сериал La Zona почти не получил известности за пределами Испании — в отличие от «Чернобыля».
Опасения относительно безопасности атомной энергетики, безусловно, имеют под собой определенную почву. Мысль о проживании по соседству с объектом, в теории способным выбросить в окружающую среду смертельно-опасную, но принципиально невидимую и не определяемую без специальных приборов радиацию, не может не тревожить.
Подливают масла в огонь и публикации, где авария на ЧАЭС называется «крупнейшей техногенной катастрофой в истории», а авария на Фукусиме — «второй по тяжести последствий после Чернобыля».
В итоге у обывателя создается впечатление, что ничего опаснее аварии на атомной станции в принципе не может быть. Проблема же состоит в том, что на самом деле разрушительные последствия атомных аварий сильно преувеличивают.
И авария на ЧАЭС не является исключением.
В Сети можно найти самые разные оценки жертв аварии в Чернобыле: статьи, посвященные катастрофе, принято начинать с утверждений о «сотнях тысяч» или даже «миллионах». В различное время учеными давались также весьма пугающие оценки последствий аварии.
К примеру, в 2007 году в Нью-Йорке вышла книга «Чернобыль: последствия катастрофы для людей и природы», в которой говорится, что авария могла стать причиной преждевременной смерти примерно 980 тысяч человек.
Российский ученый, доктор биологических наук Алексей Яблоков приводит даже более пугающие цифры — 3-4 миллиона человек.
Речь идет о людях, которые, по мнению исследователей, пали жертвами от долгосрочных последствий облучения — скажем, скончались от онкологических и иных заболеваний, возникших из-за поражения радиацией. К примеру, исследователи сравнивают смертность в пострадавших от радиоактивного заражения регионах до и после аварии, видят, что после аварии смертность выросла, и автоматически записывают всех «дополнительных» умерших в жертвы катастрофы.
Однако такой подход не вполне верен. К примеру, заболеваемость раком со временем растет по всему миру, в том числе и там, где и близко не было никаких атомных объектов и никогда не фиксировался повышенный радиационный фон.
Кроме того, следует помнить, что после 1986 года на территории бывшего СССР происходили весьма драматические события, сопровождавшиеся экономическими потрясениями, серьезным падением уровня жизни, деградацией инфраструктуры, включая и медицинскую, да и просто колоссальными стрессами, которые также не лучшим образом влияют на уровень здоровья населения.
В этой ситуации достаточно сложно понять, какая часть возросшей смертности в реальности обусловлена последствиями Чернобыля, а какая связана с эффектами, лишь совпавшими с аварией по месту и времени.
Наиболее фундаментальную работу в этом смысле много лет проводит Всемирная организация здравоохранения. И там приводят куда более скромные цифры: по мнению экспертов ВОЗ, авария на ЧАЭС могла привести или приведет в ближайшем будущем к смерти 4000 человек.
К примеру, известно, что за все время исследований было зафиксировано около 4000 случаев рака щитовидной железы — органа, который традиционно накапливает больше всего радиоактивных веществ из окружающей среды. Однако рак щитовидной железы лечится достаточно легко, и в настоящее время зафиксировано лишь 15 смертей таких больных, которые можно связать с последствиями аварии.
Большая часть жертв (порядка 2200) приходится на ликвидаторов последствий аварии — людей, долгое время проработавших в зоне высоких радиационных полей. Что же касается людей, проживавших в окрестностях ЧАЭС (на территории нынешней зоны отчуждения, включая Припять), то они по всей видимости, пострадали не так сильно, как принято считать.
Опасной (способной вызвать острые негативные последствия для здоровья) считается доза облучения в 0,5 зиверта за год (около 50 рентген), в то время как средняя доза, которую получили эвакуированные, составила порядка 0,11 зиверта.
Конечно, это не значит, что эти люди были в безопасности: недостатки метода «средней температуры по больнице» известны, и часть из этих людей вполне могла получить большие дозы облучения, либо же вследствие состояния здоровья хуже отреагировать даже на небольшие дозы.
Однако цифры ВОЗ упрямы: из 350 тысяч человек, эвакуированных после аварии на ЧАЭС, погибло или погибнет от последствий аварии в течение своей жизни около 1800 человек.
Что же касается числа людей, которые получили в результате аварии серьезные, но несмертельные проблемы со здоровьем, то их число оценивается в примерно 200 тысяч человек. Основной удар, снова-таки, пришелся на ликвидаторов.
Существует также распространенное мнение, что авария на ЧАЭС существенно увеличила вероятность рождения детей с серьезными пороками развития, а главное — повреждение генофонда жителей загрязненных территорий, что может проявиться в рождении детей-уродов в будущем. В интернете можно найти массу «жутких фото чернобыльских мутантов», и это, конечно, производит впечатление. Однако статистика ВОЗ развеивает и этот миф.
В докладе «Медицинские последствия аварии и специальные программы здравоохранения», опубликованном в 2006 году, исследователи сравнили частоту появления врожденных пороков развития на загрязненных и незагрязненных радиацией территориях. Ученые пришли к парадоксальному выводу: дети с пороками развития в пострадавших районах рождались и рождаются даже реже, чем в тех местностях, которые авария не затронула.
В целом эти выводы совпадают с теми, которые сделали еще в 1954 году американские и японские ученые, изучавшие потомков жителей Хиросимы и Нагасаки. Они установили, что серьезные изменения наблюдаются лишь у тех людей, которые получили действительно большие (от трех зивертов) дозы облучения. Как бы там ни было, долгосрочных вредных последствий аварии на ЧАЭС для генофонда учеными не зафиксировано в принципе — по крайней мере, пока.
Меньшее зло?
4000 человек — это очень много. Но весь вопрос в том, с чем мы сравниваем.
Как ни крути, а выжить без электричества не получится. Сегодня около 60% мирового производства электроэнергии приходится на тепловые электростанции, в ходе своей работы сжигающие уголь, жидкое топливо (в основном мазут) или природный газ.
Проблема заключается в том, что тепловые станции также не являются безопасными: при сжигании топлива образуется множество вредных для здоровья продуктов, которые выбрасываются в окружающую среду даже несмотря на специальные системы по очистке выбросов. И эти продукты не просто абстрактно «вредят экологии»: они оказывают разрушительное воздействие на здоровье людей, многие из которых умирают от заработанных в итоге болезней.
К примеру, в США подсчитали, что из-за вдыхания загрязненного выбросами ТЭС воздуха, ежегодно умирают порядка 52 тысяч человек. С учетом того, что ежегодно тепловые станции США производят около 2,7 миллиардов киловатт-часов в год, это значит, что каждый миллиард киловатт-часов «теплового» электричества обходится США примерно в 19 тысяч жизней — по 4 «чернобыля» в год.
В Китае, где угольная энергетика является основной производства электроэнергии, выбросы угольных станций убивают порядка 300 тысяч человек ежегодно.
Мало кто знает, что угольные ТЭС (а именно они преобладают, к примеру, в Украине) порождают зачастую более сильное радиоактивное загрязнение, чем нормально работающие атомные станции.
К примеру, Добротворская ТЭС в Львовской области «производит» 60 микрозивертов радиационных выбросов на гигаватт-год произведенной электроэнергии, тогда как у самой «грязной» Хмельницкой АЭС этот показатель составляет 2,6 микрозиверта. В среднем украинская ТЭС производит 15 микрозивертов радиоактивных загрязнений на гигаватт-год электроэнергии, тогда как у средней украинской АЭС этот показатель составляет 2,4 микрозиверта. Газовые ТЭС значительно чище, но и они не вполне безопасны: в ходе их работы в атмосферу попадают значительные количества оксидов серы и азота, а также другие отравляющие вещества.
Иными словами, даже с учетом аварий в атомной энергетике (которые все-таки являются относительно редким явлением!), она является более безопасной с точки зрения вреда для здоровья людей, чем традиционная тепловая энергетика.
По оценкам НАСА, благодаря тому, что часть тепловой энергогенерации в свое время была заменена атомными мощностями, в период с 1971 по 2009 годы удалось сохранить жизни примерно 1,8 миллиона человек. И это — даже с учетом аварий на ЧАЭС и в Фукусиме. А если «атомофобы» восторжествуют, и все атомные станции на Земле будут заменены тепловыми, то до 2050 года это может стоить человечеству до 7 миллионов жизней.
И это — не считая сверхдолгосрочных последствий вроде влияния на климат, ведь именно тепловые станции являются мощными источниками углекислого газа, одной из главных современных угроз экосистеме Земли.
Противники атомной энергии, впрочем, обычно утверждают, что заменой АЭС должны стать не тепловые станции (вредность которых они не оспаривают), а возобновляемые источники, вроде солнечных или ветровых электростанций. Это, конечно, прекрасно, однако пока в мировом энергобалансе «зеленая» энергетика составляет не более 5%.
«Зеленая» энергетика существенно дороже атомной: в Украине, к примеру, 1 киловатт-час атомной энергии стоит 55 копеек, тогда как 1 киловатт-час, произведенный ветровой станцией, стоит около 10 евроцентов (порядка 3 гривен). Если сверхбогатые страны (вроде той же Германии) и могут позволить себе платить такие деньги за «чистое» электричество, то государствам со слабой экономикой, вроде Украины, это попросту не по карману.
А даже если и стоит наращивать вклад «зеленой» энергетики в общий энергобаланс Человечества, то, следуя банальной логике, заменять ей следует не относительно безопасные (даже с учетом аварий) АЭС, а куда более вредные тепловые станции.
Однако сериалов про это, к сожалению, не снимают.
