Несмотря на решительные попытки определенных сил в Вашингтоне торпедировать этот саммит, о чем я писал ранее, президент Трамп и российский президент Путин по-прежнему планируют провести двустороннюю встречу на заседании G20 в Японии, которое состоится на этой неделе. Главным вопросом в повестке переговоров будет Иран. Похоже, что администрация Трампа твердо вознамерилась вести холодную, а может, даже горячую войну против исламской республики, в то время как для Москвы «Иран был и останется союзником и партнером», о чем 25 июня заявил кремлевский советник по национальной безопасности Николай Патрушев.
Действительно, важность Ирана (а также Китая) для России трудно переоценить. Среди прочих причин можно назвать то, что Иран является большим и очень важным соседом России, не входящим в НАТО, — и это в условиях, когда военный альянс Запада все больше приближается к границам России. Более того, Тегеран не сделал ничего для того, чтобы настроить против Москвы многомиллионное мусульманское население России. Еще задолго до Трампа влиятельные силы в Вашингтоне пытались представить Иран в образе главного врага Америки на Ближнем Востоке. Но для Москвы это необходимый «союзник и партнер».
В нормальных политических обстоятельствах Трамп и Путин могли бы снизить потенциал российско-американского конфликта из-за Ирана, а также из-за Сирии. Но оба лидера приедут на саммит в Японию с грузом своих внутриполитических проблем. Для Трампа это недоказанные, но по-прежнему настойчивые обвинения «Рашагейта». Для Путина это экономические проблемы.
Как я уже объяснял ранее, существует вполне традиционное «вмешательство», но никакой «русской атаки» на президентские выборы в США в 2016 году не было. Однако для многих американских комментаторов из медийного мейнстрима, в том числе, для редактора редакционной полосы «Вашингтон Пост», это стало «очевидной истиной», и они полагают, что все это повторится в 2020 году. Газета зловеще добавляет, что Трамп по-прежнему «лебезит перед главным инициатором вмешательства» — так они называют российского президента Владимира Путина. Один обозреватель «Нью-Йорк таймс» пошел еще дальше, заявив, что Россия помогла «бросить выборы к ногам Трампа». И опять никаких доказательств в подтверждение таких заявлений. Давайте также задумаемся о продолжающихся нападках на генерального прокурора Уильяма Барра, чье расследование первопричин «Рашагейта» может прийти к выводу, что скандал этот берет свое начало не в России, а в недрах американских спецслужб периода Обамы, в частности, в ЦРУ, когда им руководил Джон Бреннан.
Поэтому, несмотря на возможные положительные в плане национальной безопасности результаты саммита Трампа и Путина в Японии, мы не должны особо удивляться, если американского президента снова постыдно обвинят в «измене», как это было после его встречи с Путиным в Хельсинки в июле 2018 года. Даже некогда достопочтенные публицисты «Нью-Йорк Таймс» громогласно заявили: «Трамп — изменник и предатель, путинский лакей». На таком же уровне выступали и высокопоставленные американские сенаторы: как демократы, так и республиканцы заявляли о российском президенте то же самое и в том же развязном тоне.
С другой стороны, внутренние проблемы Путина носят экономический и социальный характер. Годовые темпы роста в России едва дотягивают до двух процентов, реальные зарплаты уменьшаются, все чаще происходят народные протесты против повсеместной коррупции во власти, а рейтинги популярности Путина хоть и высоки, но постепенно снижаются. Между путинскими советниками начался публичный спор о том, что делать дальше. Первая группа спорщиков — это ведущий сторонник монетаристской доктрины Алексей Кудрин, который давно уже выступает против использования отложенных на черный день миллиардов для увеличения инвестиций и ускорения экономического роста. Вторую, оппонирующую первой, группу представляет Сергей Глазьев, этакий кейнсианец и сторонник Нового курса в стиле Рузвельта. Не менее настойчиво, чем Кудрин, он требует противоположного: вкладывать эти средства в новую инфраструктуру, заявляя, что это приведет к быстрому экономическому росту.
Находясь почти 20 лет на посту кремлевского лидера, Путин в целом поддерживал монетаристов. Но, выступая 20 июня на ежегодной «Прямой линии», он внезапно и как-то иносказательно заметил, что даже Кудрин дрейфует в сторону Глазьева. Поэтому многие российские комментаторы подумали, что и сам Путин сейчас вдруг начал тяготеть к Глазьеву. А если так, то это еще одна причина, по которой Путин никак не заинтересован в холодной войне против США и по которой ему нужна историческая долговременная разрядка.
Вряд ли президент Трамп и советники из его нынешнего окружения понимают эту важную борьбу, которая развернулась в рядах российской правящей элиты (а это настоящая борьба). Но если Трамп за серьезную разрядку с Россией (или за «сотрудничество», как он это называет), то любой, кому небезразлична международная безопасность и благополучие российского народа, должен поддержать его в этом начинании. Особенно сейчас, когда директор Института ООН по исследованию проблем разоружения говорит нам, что «риск применения ядерного оружия… сегодня выше, чем в любой другой момент после окончания Второй мировой войны».
