Весной Украина обрела не только нового президента Владимира Зеленского, настроенного менее националистически, чем его предшественник Петр Порошенко. В результате парламентских выборов 21 июля летом 2019 года изменится и состав парламента и правительства в политическом, возрастном и идеологическом отношении. Страна в ближайшем будущем будет выстраивать свою политику с более молодой, более космополитичной и менее враждебно настроенной к Кремлю политической элитой.
Однако это не приведет к принципиальному изменению позиции и курса Украины в отношении России, хотя и было несколько вселяющих надежду сигналов, например, телефонный разговор между Зеленским и Путиным в середине июля, инициированный новым украинским президентом. Возможно, наступит некоторое улучшение военной обстановки в Донбассе. Но перед лицом четко обозначенных фронтов и железной логики конфликта на Донбассе президент Зеленский и его команда вряд ли будут в состоянии действовать принципиально иначе, чем его предшественник Порошенко и два его правительства между 2014 и 2019 годами. Несмотря на определенные притязания Кремля, Зеленский ради достижения долговременного соглашения с Россией не сможет ни уступить часть украинской территории, ни пожертвовать украинским суверенитетом над Донбассом и Крымом.
Надежды на новый старт
Связанная с Зеленским надежда состояла скорее в том, что Путин воспользуется более благоприятным по отношению к России имиджем Украины, возникшем после выборов, чтобы перед отечественной публикой оправдать не только менее конфронтационное поведение по отношению к Киеву. Возможно, он сможет даже начать поиски приемлемого пути для поэтапного ухода России хотя бы из восточной Украины. Этот оптимизм базируется на предположении, что санкции ЕС с лета 2014 года свою задачу выполнили. В связи с этим Москва через разрешение конфликта в Донбассе — а не из уважения к украинскому суверенитету или из заботы о европейской стабильности — попытается дать новый старт отношениям России с Западом.
Многие надеялись, что Кремль, исходя из собственного долговременного интереса, в будущем будет вести себя более уступчиво, так как он нуждается в ЕС как в потенциальном зарубежном инвесторе, а также серьезном партнере в модернизации экономики и в торговле. Расчет был на то, что с новым русскоговорящим президентом Украины новый старт российско-украинских отношений удастся легче, чем с открытым противником Путина Порошенко, риторика которого в течение пяти лет его президентства все более обострялась. Репутация Порошенко среди русских была полностью разрушена постоянной диффамацией со стороны контролируемых Кремлем средств массовой информации. В отличие от него Зеленский воспринимается как известная и симпатичная личность не только на Украине, но и в России, где бывшего телеведущего и актера знают по многочисленным телевизионным передачам и фильмам.
Но несмотря на подобные обнадеживающие обстоятельства, возникшие после президентских выборов на Украине, пока не наблюдается существенного прогресса в возвращении оккупированных областей под контроль Киева. Наоборот: после ошеломительной победы Зеленского на выборах Москва сообщила о существенном облегчении процедуры получения российского гражданства жителями обеих сепаратистских так называемых «народных республик» в украинском Донбассе. Демонстративные изменения в политике Москвы во время предвыборной кампании на Украине представляют собой не только афронт по отношению к Украине и ее новому президенту. Они подрывают также логику содержащихся в Минских соглашениях 2014 и 2015 годов договоренностей о поэтапной реинтеграции занятых в настоящее время областей в украинское государство.
«Паспортизация» Донбасса
В лучшем случае заявление Путина означает, что Кремль хочет улучшить свои позиции на переговорах, прежде чем он начнет обсуждать с новым президентом Украины варианты решения проблемы. В худшем случае «паспортизация» Донбасса означает, что Москва решила неофициально, а может быть, и официально присоединить области вокруг Донецка и Луганска к России. Какие бы намерения ни скрывались за этим серьезным шагом Кремля, одно должно быть Западу ясно: введенные в связи с Минскими соглашениями санкции не дали какого-либо значительного политического эффекта.
Различные экономические и иные ограничения, наложенные на Россию Европейским союзом летом 2014 года, не предотвратили ни кровавой эскалации в Иловайске в сентябре 2014 года и в Дебальцеве в феврале 2015 года, ни вялотекущую российскую гибридную войну против Украины в последние четыре года. Они не смогли остановить и опасную эскалацию в Азовском море и арест Россией 28 украинских моряков в ноябре 2018 года. И наконец, они не сумели предотвратить начатую недавно Москвой «паспортизацию» Донбасса.
Еще более значительного разрушения европейского послевоенного порядка Кремлем на востоке Украины не допускают явно не санкции ЕС. Скорее, нерешительные действия России в Донбассе обусловлены относительным безразличием простых русских к донбасской авантюре Москвы, а также вялой реакцией восточных украинцев на предложение Путина получить российские паспорта. До сих пор на путинское публичное предложение откликнулись приблизительно 8 тысяч человек.
Высокая нестабильность и в дальнейшем
Все это означает, что Запад должен будет ужесточить свой нынешний санкционный режим (возможно, даже значительно), если он хочет — отставив пока вопрос о Крыме в сторону — разрешить хотя бы конфликт в Донбассе. Правда, перемирие и некоторые иные послабления можно себе представить и без дальнейших серьезных штрафных мер. Но окончания фактической оккупации Донбасса, которые требуют различные решения ЕС, Европейского Совета, ОБСЕ и других организаций, можно будет добиться, вероятно, только усилением экономического нажима на Москву. Можно себе представить и то, что общие экономические проблемы России или низкие цены на сырье на мировом рынке в будущем повысят относительную эффективность уже введенных санкций и без их ужесточения.
Каким бы образом в конечном итоге ни произошло усиление экономического давления на Москву, возникшие в результате этого проблемы для России повлекут за собой и дополнительные затраты для стран, вводящих санкции, в особенности для ЕС. Эти потери могут стать весьма болезненными для отдельных личностей и экономических игроков. В конечном итоге затраты, связанные с этим конфликтом, могут оказаться и значительно выше, если не будут предприняты какие-то дополнительные меры. Сохранится нестабильное положение на всей Украине, миграционное давление на Запад и неуверенность иностранных инвесторов, особенно в отношении востока Украины. Продолжит существовать очаг конфликта в непосредственной близости от самой большой атомной электростанции Европы в Запорожье.
