Лондон — В настоящее время, когда люди спрашивают меня, как у меня дела, я в шутку отвечаю, что у меня все хорошо ровно до тех пор, пока я игнорирую президентство Дональда Трампа в Соединенных Штатах, Брексит, кризис основных политических партий Соединенного Королевства и результаты Манчестер Юнайтед.
Но в последнее время список неблагоприятных обстоятельств стал настолько длинным, что уже не до шуток. Ко всему прочему еще необходимо добавить политический кризис в Гонконге, растущий дипломатический и экономический спор между Японией и Южной Кореей, отмена правительством Индии особого статуса Джамму и автономии Кашмира — и напряженность между Индией и Пакистаном в целом — а также растущие беспорядки в рамках правящего Южной Африкой Национального Африканского Конгресса.
Положение еще больше усугубляет особенно тяжелое лето этого года с точки зрения погоды: периоды аномальной жары в Европе и США послужили убедительным напоминанием о растущем воздействии изменения климата на нашу повседневную жизнь. Добавьте ко всему этому другие постоянные источники глобальной неопределенности — от Ближнего Востока и России под президентом Владимиром Путиным до сбоев в социальных сетях и противомикробную резистентность — и у вас в руках рецепт отчаяния.
Если бы это были нормальные времена, недавние глобальные события проявились бы как резко возросшая премия за риск, особенно с учетом того, что в течение 2019 года глобальный рост существенно замедлился. Но это не нормальные времена, главным образом из-за текущего состояния денежно-кредитной политики. Здесь нужно задаться вопросом, не является ли наращивание угрозы введения дополнительных тарифов против Китая со стороны Трампа своего рода давлением на Федеральный резерв США с целью снизить процентные ставки. В конце концов, его недавняя истерика по этому вопросу в Твиттере произошла вскоре после решения ФРС сократить свою политическую ставку на 25 базисных пунктов. По мнению Трампа — и с точки зрения рынков — это сокращение, по-видимому, было недостаточно большим.
Я иногда задаюсь вопросом, не похож ли Трамп на злодея из серий о Джеймсе Бонде, преследующего секретный, излишне запутанный генеральный план мирового господства. Безусловно, большинство его действий не подлежат никакой логике. Конечно, когда дело доходит до внешней политики, его популистская позиция может быть направлена на то, чтобы подтолкнуть других мировых лидеров к аналогичному поведению. Действия премьер-министра Индии Нарендры Моди в Кашмире, а также тактика правительств Японии и Южной Кореи по отношению друг к другу, похоже, исходят прямо из пьесы Трампа. Без сомнений, политики со всего мира говорят себе, что, если такое поведение приемлемо для лидера США, оно вполне допустимо и для них.
Однако политическую логику внутренней стратегии Трампа объяснить сложнее. Многое из этого связано с укреплением его базы избирателей на президентских выборах 2020 года. Но, чтобы победить и остаться на второй срок, ему будет необходимо набрать больше избирателей на периферии, и нет никакой уверенности в том, что его нынешний подход к внутренней политике одержит победу над теми, кто его уже не поддерживает.
Как всегда, в случае с действующим президентом многое будет зависеть от экономики. Несмотря на то, что уровень безработицы в США остается очень низким, цикл роста замедлился и теперь становится все более уязвимым. Хуже того, в экономике США, похоже, сложились односторонние отношения с более широкими финансовыми условиями, под которыми я подразумеваю краткосрочные процентные ставки, доходность облигаций, цены на акции, курс доллара и цены на жилье. Экономика США пострадает, если эти финансовые условия ужесточатся, но вряд ли выиграет, если они будут ослаблены.
Не факт, что Трамп и его советники соблюдают эти финансовые условия особенно тщательно. Кажется, что они отчаянно нуждаются в резком ослаблении, однако угроза Трампа о введении дополнительных тарифов на китайский импорт встряхнула мировые рынки — включая акции многих транснациональных корпораций США — и привела к ужесточению финансовых условий в США из-за роста курса доллара. Чтобы компенсировать этот эффект, краткосрочные и долгосрочные процентные ставки в США должны будут значительно упасть. И, безусловно, бывают дни, когда финансовые условия действительно ослабевают, потому что перспектива новых тарифов и, следовательно, более высоких потребительских цен, заставляет инвесторов вкладываться в облигации, тем самым компенсируя ужесточающиеся эффекты растущего доллара и слабых акций.
Если смотреть дальше ежедневного движения рынков, вполне вероятно, что Трамп рассчитывает на то, что ФРС станет заложником финансовых условий, особенно если доходность облигаций упадет, а кривая доходности инвертируется. Это могло бы подтолкнуть ее к более значительному снижению ставок, чем указывалось ранее. Но дальнейшее смягчение денежно-кредитной политики сделало бы очень мало для смягчения рисков для экономики, поскольку эти риски не вытекают из монетарно-чувствительных источников.
Более того, непредсказуемость Трампа усилила риски для экспортеров и всех, кто несет ответственность за принятие долгосрочных инвестиционных решений. Таким образом, единственный способ для того, чтобы смягчение денежно-кредитной политики работало, заключается в том, чтобы потребители стали играть более активную роль в стимулировании роста. И все же потребление уже составляет 70% ВВП США, а торговая война ведет к росту потребительских цен, потенциально подготавливая почву для роста безработицы.
Это подводит меня к позиции, которую я уже неоднократно высказывал: глобальный экономический рост в этом и следующем десятилетиях будет зависеть от китайских, а не американских потребителей. В какой-то момент США, независимо от того, находятся ли они под руководством Трампа или кого-то еще, должны принять этот факт и признать это как возможность. Рост китайского потребителя мог бы помочь решить многие из собственных экономических проблем Америки, если бы только Америка перестала стоять на пути к этому.
