Недавно Кэрол Андерсон (Carol Anderson) просматривала «Твиттер» и она увидела кое-то, что вызвало страшные воспоминания.
Кто-то спрашивал женщин-латиноамериканок, изменили ли они что-либо в своем поведении на людях после ареста белого человека, который предположительно «охотился» на мексиканцев и расстрелял в универмаге «Волмарт» (Walmart) в Эль-Пасо 22 человек. Одна женщина ответила, что выходя из дома в одиночку, больше не говорит по-испански, проверяет выходы из магазинов и в окружении белых теперь чувствует себя нежелательной личностью.
«Эта ненависть ощущается подобно комку в животе и веревке на шее», — написала она.
Для Андерсон намек на линчевание был не просто метафорой. Это было кое-то личное. У нее был дядя, которого чуть ли не линчевали в начале XX века за то, что он «стал на пути» белого человека в магазине Оклахомы. К тому же, она — историк и написала об эпохе линчевания в своей книге «Белая ярость» ("White Rage″).
По ее словам, белые, которые сегодня нагнетают всплеск насилия со стороны расистов, сторонников превосходства белой расы в таких городах, как Эль-Пасо, посылают цветным американцам тот же сигнал, что и их единомышленники в эпоху линчевания: куда бы вы ни пошли вы никогда не будете в безопасности.
«Эпоха линчевания отличалась непредсказуемостью — опасно было везде», — говорит Кэрол Андерсон, профессор-афроамериканист Университета Эмори в Атланте.
«Цветным всегда жилось нелегко. Надо все время присматриваться, быть внимательным. Задумываться. Можно ли туда пойти? Можно идти по улице или в магазин, или просто сидеть на крыльце — убить могут где угодно».
Слово «линчевание» вызывает образы ушедшей эпохи: нелепый вид чернокожих, висящих на деревьях, белые южане, гордо позирующие на обугленных телах, Билли Холидей (Billie Holiday), поющая «Странный плод» (песню о линчевании чернокожего — прим. перев.).
Но Андерсон и другие предупреждают, что в Америке вновь разжигаются многие из тех настроений, которые породили эпоху линчевания. Один комментатор даже назвал стрельбу в Эль-Пасо «массовым линчеванием, совершенным одним человеком».
В результате, говорит Андерсон, все больше американцев — латиноамериканцев, чернокожих, мусульман, евреев, всех, кого не считают достаточно белыми — теперь испытывают тот же страх, они, так же как и их родственники во время линчевания, боятся, что их убьют в общественном месте.
«Это донимает. Это нелепо и дико. Это просто смешно. Это выводит из себя, бесит, — говорит она.
Что общего между сторонниками господства белых эпохи линчевания (длившейся примерно с конца XIX века до 1960-х годов) и современными белыми расистами:
Действия и тех и других вызваны одним и тем же страхом
Существует мнение, что толпами линчевателей руководило бездумное стремление к совершению насилия. Но в первую очередь ими двигал страх.
Белые расисты боялись потерять свое господство, боялись, что чернокожие вытеснят их и займут высокие должности во всех южных штатах.
«Это оружие устрашения, с помощью которого вы даете понять людям, на которых вы нападаете, что они не принадлежат к числу представителей основной, господствующей части нашего общества, и мы хотим, чтобы они держались подальше», — говорит Гибсон Страуп (Gibson Stroupe), один из авторов книги «Страстный борец за справедливость: Ида Уэллс как предсказатель нашего времени» ("Passionate for Justice: Ida B. Wells as Prophet for Our Time″), биографии самого известного активиста движения против с линчевания.
«У вас не должно быть политических прав, вы не должны предъявлять требования к белым людям и иметь равных с ними прав в судах».
Среди того, что вызывало самый сильный страх в эпоху линчевания, были сексуальные отношения. Белые были охвачены паранойей, они боялись, что чернокожие мужчины будут делать с белыми женщинами то, что белые мужчины делали с чернокожими женщинами на протяжении многих лет. Сторонники превосходства белой расы были одержимы страхом и боялись, что их вытеснят на биологическом уровне, и были зациклены на том, что чернокожие мужчины будут насиловать белых женщин и создавать «полукровок, нечистокровную расу».
Современные расисты также высказывают опасения по поводу вытеснения белых чернокожими.
Сторонники превосходства белых, участвовавшие в марше в Шарлоттсвилле в 2017 году, скандировали: «Вы не замените нас» и «Евреи не заменят нас». Человек из Техаса, подозреваемый в стрельбе в Эль-Пасо, опубликовал в интернете документ, в котором пишет что «защищает свою страну от культурной и этнической подмены».
Консервативного ведущего ток-шоу Раша Лимбо (Rush Limbaugh) недавно подвергли критике за высказывание, согласно которому иммигранты из стран Центральной Америки «размоют и в конечном итоге выхолостят или уничтожат» то, что характерно для американской культуры.
И белых расистов эпохи линчевания фактически начали вытеснять на политическом уровне — во всяком случае, ненадолго.
В период головокружительных реформ, называемый «Реконструкцией», положение на Юге США после Гражданской войны ненадолго изменилось. Только что освобожденным рабам были предоставлены права, и они получили возможность голосовать, владеть имуществом и избираться на должности, когда-то предназначались для белых. В конце XIX века в Сенат были избраны два афроамериканца, и более 600 чернокожих американцев получили должности в законодательных органах штатов и работали судьями и шерифами.
Стихийный расовый террор был одним из способов захвата власти белыми расистами.
Как говорится в докладе некоммерческой организации «Инициатива равного правосудия» (Equal Justice Initiative), усилиями которой недавно был открыт национальный мемориал Мира и справедливости в память о жертвах дискриминации и линчевания, белые расисты часто преследовали людей, которые были политическими лидерами в сообществе. Речь идет о министрах, профсоюзных лидерах и богатых людях, которые могли бы стать примером для других и тем самым заставить их требовать своих гражданских и экономических прав.
Как написано в одной статье об эпохе «законов Джима Кроу» (Jim Crow laws), «каждый случай линчевания был сигналом в адрес чернокожих: не регистрируйтесь для участия в голосовании. Не претендуйте на должность, предназначенную для белого человека».
Это была расовая политика, поводившаяся другими средствами — как сегодня, говорит Андерсон.
По словам Андерсон, когда избранные лидеры создают различные препятствия для избирателей, участвуют в махинациях в интересах какой-то партии или закрывают профсоюзы, они делают то же самое, что делали сторонники превосходства белой расы в эпоху линчевания, то есть, пытаются сделать так, чтобы цветные оставались в зависимом положении.
«В большинстве случаев линчевание совершалось по отношению к чернокожим, которые не знали „своего места″, — говорит Андерсон. — Они не сходили с тротуара, когда к ним приближался белый человек. Они смотрели прямо на белого человека, а не себе под ноги. Они не проявляли должного почтения. Знать свое „место″ было крайне важно».
И те, и другие используют одну и ту же риторику для дегуманизации своих жертв
Сторонник превосходства белой расы Дилан Руф (Dylann Roof), который в 2015 году расстрелял девять человек в церкви города Чарльстона, штат Южная Каролина, заявил, что сделал это потому, что негры склонны к насилию и белых людей «ежедневно на убивают улицах».
Характерной особенностью действий сторонников превосходства белых является использование риторики, направленной на «обесчеловечивание», «оскотинивание» цветных.
Именно поэтому критики указывают на опасность высказываний комментаторов и политиков о «вторжении» иммигрантов из Центральной Америки. Именно поэтому люди критиковали президента Трампа за то, что он назвал некоторых мексиканских иммигрантов «насильниками». Недавно в газете «Ю-Эс-Эй Тудей» (USA Today) была опубликована статья, автор которой анализирует язык, который использует на своих митингах Трамп в отношении иммигрантов — такие слова, как «хищник», «убийца» и «животное».
Подобный язык в отношении чернокожих использовали и сторонники превосходства белой расы эпохи линчевания. Но они преследовали и представителей других национальностей: линчевали латиноамериканцев, а также китайских рабочих и евреев.
Однако зациклены они были на чернокожих мужчинах. Их называли «скотинами», «животными», «насильниками». Один писатель назвал типичного чернокожего мужчину «безобразной скотиной, обезумевшей от похоти».
По данным Национальной ассоциации содействия прогрессу цветного населения (NAACP), за период с 1882 по 1968 годы суду Линча были подвергнуты около 4700 человек.
Их не только вешали. Их также расстреливали, мучали до смерти, сжигали заживо или забивали до смерти толпой.
Линчевание характеризовалось не повешением, а стихийным расовым террором.
И трудно понять связанную с ним жестокость. Толпы линчевателей уродовали тела и собирали части тел как сувениры — при этом фотографировали трупы и отправляли и в виде открыток друзьям.
Правда, Страупу эта ненависть отчасти понятна. Когда то он в некоторой степени проникся этой ненавистью. Он вырос в семье в штате Арканзас, где в эпоху линчевания действовали законы сегрегации. Сегодня он является активистом-правозащитником и проводит семинары по борьбе с расизмом. Раньше он возглавлял межрасовую церковь, прихожанами которой были представители различных рас и которую издания «Тайм» (Time) и «Крисчиан Сайенс Монитор» (Christian Science Monitor) отметили за антирасистскую деятельность.
Но он помнит, какие мысли о цветных ему внушали, когда он был маленьким.
«Помню, как в детстве мне говорили, что люди с темной кожей не такие, как мы, — рассказывает он. — Мне это внушали. Нам казалось, что линчевание — это что-то вроде убийства собаки. Мне очень неприятно так говорить. Мы же не думали, что убиваем другого человека. Я никогда не участвовал в этом, но я понимал, что чернокожих людей надо ставить на место и делать так, чтобы они на этом месте оставались, потому что они не способны жить, как мы».
И тех и других подстрекают политические лидеры одного и того же толка
Это был расист из Белого дома, слова которого вдохновили сторонников превосходства белых и придали им уверенности, а также вызвали ярость у лидеров правозащитного движения.
Речь, конечно же, идет о Вудро Вильсоне (Woodrow Wilson), 28-м президенте США.
Вильсон способствовал возрождению Ку-Клукс-Клана, высоко оценив один из самых расистских в истории фильмов — «Рождение нации» ("The Birth of a Nation″). В фильме чернокожие законодатели, которые пришли к власти на Юге страны в конце XIX века, выставлены шутами, невежами, тугодумами, жаждущими белых женщин. А «ку-клукс-клановцы» изображены как герои.
«Этот фильм словно молнией осветил нашу историю — сказал он. — Лишь одно вызывает у меня сожаление — то, что все это ужасная правда».
Похвалив этот фильм, Уилсон поддержал его главную мысль о том, «что чернокожие не могут иметь политическую власть и что белые должны поставить их на место, говорит Страуп. «Он, как и наш нынешний президент, надо полагать, поддерживал идею превосходства белых».
Не намного лучше были и другие политики. Ассоциация NAACP и другие организации не один десяток лет призывали федеральных законодателей принять законы против линчевания. В первой половине XX века Конгресс обсудил более 200 законопроектов, направленных против линчевания, но ни одного из них не принял. Противники законопроектов зачастую называли их нарушением прав штатов.
Сенат наконец-то — в прошлом году — принял закон, согласно которому линчевание считается преступлением в соответствии с федеральным уголовным законодательством.
И тогда, и сейчас политики «притворялись беспомощными», когда их просили положить конец насилию со стороны сторонников превосходства белых, или меняли тему разговора, говорит Андерсон.
«Был какой-то дикий сайдеризм с обеих сторон, — говорит она. — И когда законопроекты против линчевания обсуждались в Конгрессе, появлялись демократы с Юга наподобие Джеймса Бирнса (James Byrnes) из Южной Каролины, которые говорили что-то вроде: „Да, но а как насчет убийств в Нью-Йорке? А как насчет насилия на Севере?″- Остановите меня, если это звучит знакомо».
Сегодня многих лидеров-республиканцев критикуют те, кто говорит, что, отказываясь противостоять расовому терроризму внутри страны или осуждать Трампа за его расистские заявления, те попустительствуют насилию со стороны сторонников превосходства белых.
Эти белые политики являются такими же нравственными банкротами, как и явные расисты, потому что они все прекрасно понимают, но ничего не делают, говорит Страуп.
«Именно поэтому Трамп не делает этого сейчас, поскольку именно среди (белых расистов) его избиратели, — говорит он. — Даже если те не были приверженцами идеи превосходства белых, они не собирались терять из-за этого голоса».
Нужна людям такая Америка?
Трудно представить, что стихийный расовый террор эпохи линчевания когда-нибудь снова станет обычным делом. Но, возможно, это уже произошло.
Один бывший белый националист в интервью изданию Атлантик» (The Atlantic) сказал, что потрясен, наблюдая, как расистская идеология влияет на американскую популярную культуру. И, по его словам, худшее еще впереди.
«Я никогда не думал, что у нас возникнут социально-политические условия, в которых эта идеология на самом деле выйдет на первый план, — сказал Кристиан Пикколини (Christian Picciolini) журналисту.- Потому что она, похоже, становится не столько маргинальной идеологией, сколько господствующей идеологией».
За последние два года сторонники превосходства белых убили мусульманских студентов в квартире в Северной Каролине, евреев, присутствовавших на службе в синагоге в Питтсбурге, и человека из Южной Азии в баре в Канзасе. И, конечно же, недавняя стрельба в Эль-Пасо. Поспевать за событиями становится все труднее.
Андерсон считает, что если Трампа изберут на второй срок, такое насилие будет продолжаться.
Под стать исторической битве за принятие в Конгрессе закона против линчевания и продолжающиеся не один год дебаты о насилии с применением огнестрельного оружия.
Если кому-то покажется, что это — не настоящая Америка, и что все это преувеличено, почитаем еще один твит, который появился в ветке, на которую обратила Андерсон. Когда латиноамериканку спросили, как изменилась ее жизнь после Эль-Пасо, она ответила двумя словами: «Проклятый Миссисипи».
Так называется пламенная песня протеста, написанная в эпоху линчевания чернокожей певицей Ниной Симон (Nina Simone).
Она тогда пела:
«Неужто вы не видите?
Неужто не чувствуете?
Это витает в воздухе.
Я больше этого не выдержу.
Будь милостив, Господи, к моей стране.
Нам всем воздастся в положенный срок,
Не из этих я мест и не из тех,
Я больше не верю в молитвы…
Симон написала эту песню отчасти в знак протеста против убийства четырех чернокожих девушек сторонниками превосходства белых в церкви Бирмингема, штат Алабама. Она написала ее в 1964 году, когда эпоха линчевания подходила к концу.
Но многим американцам, которые услышат эти слова сегодня, наверное, придет в голову ужасная мысль:
Эту песню она вполне могла бы написать и вчера.
