Пару лет назад я с удивлением узнал, что участники дискуссии под названием «Пресса и президент Трамп», которая прошла на факультете журналистики Колумбийского университета, не затронули тему психического расстройства. Неделей ранее на конференции по психиатрии в Йеле группа участников объявила, что у Трампа «опасное психическое заболевание». «Распознать опасность я могу за милю, — заявил на конференции профессор Нью-Йоркского университета Джеймс Джиллиган (James Gilligan), работавший с убийцами и насильниками. — Не нужно быть экспертом по опасностям или полвека заниматься этой темой, как это делал я, чтобы понять, насколько опасен этот человек».
Когда на конференции началось обсуждение, я подошел к микрофону и напомнил об этом, задав вопрос, уделят ли журналисты в предстоящие месяцы больше внимания состоянию психики президента Трампа. Одна из участниц Кэролин Райан (Carolyn Ryan), работающая старшим редактором в «Нью-Йорк Таймс», выразила сомнение. Она заметила, что газета публиковала некоторые материалы, где выражалась эта озабоченность, однако с опаской отнеслась к раскрытию темы репортерами. Райан заявила, что писать на столь спекулятивную тему опасно. Другой участник Мэтт Бай (Matt Bai), работающий корреспондентом новостного сайта Yahoo! News, осудил заявления психиатров, назвав их «идеологией, которая притворяется наукой».
Трамп не первый президент, привлекающий к себе внимание психиатров. В 1964 году журнал «Факт» провел среди психиатров опрос о том, годен ли Барри Голдуотер (Barry Goldwater) в психологическом плане к работе президентом. «Испорченный», «импульсивный», «параноидальный шизофреник» — такими характеристиками наградили его более тысячи психиатров. Голдуотер подал в суд, обвинив их в клевете, и выиграл дело. В ответ на это Американская психиатрическая ассоциация в 1973 году включила в свой этический кодекс «правило Голдуотера», запретив ставить диагнозы без личного обследования пациента и без получения разрешения на публичное обсуждение результатов.
«Речь Трампа на грани невменяемости»
«Но что касается Трампа, то это правило неоднократно нарушалось» психотерапевтами и психиатрами, написал Эван Оснос (Evan Osnos) в еженедельнике «Нью-Йоркер» после конференции. Его статья, озаглавленная «Как можно уволить Трампа», показывает, что для того, чтобы разобраться в мыслях Трампа, не нужны предвзятые и бездоказательные журналистские материалы о его психическом состоянии. Оснос отмечает, что более 50 000 врачей-психиатров подписали петицию, в которой, основываясь на обширных наблюдениях, заявили, что Трамп является душевнобольным. По их мнению, он болен слишком серьезно, чтобы исполнять обязанности президента, его необходимо отправить в отставку в соответствии с 25-й поправкой к конституции, где в четвертом разделе говорится, что президент может быть смещен с должности, если назначенный конгрессом орган установит, что он «не в состоянии выполнять обязанности и работу по должностному предназначению». Ставший инициатором этой петиции психиатр Джон Гартнер (John Gartner) сказал: «Между прочим, опрос психиатра вряд ли можно назвать золотым стандартом. Если имеется большое количество информации о поведении человека, эти сведения могут оказаться более точными. И они у нас есть. Если вопрос заключается в том, можем ли мы поставить диагноз, исходя из этой информации, то, как мне кажется, совершенно ясно, что мы можем. Не нужно проводить опросы, чтобы понять, что человек часто лжет и нарушает права других людей».
Оснос написал, что серьезные основания для тревоги имеются не только у психиатров:
Научный сотрудник Принстонского университета Брюс Блэр (Bruce Blair), работающий по Программе науки и глобальной безопасности, рассказал мне, что если бы Трамп был офицером ВВС, связанным каким-то образом с ядерным оружием, то ему пришлось бы пройти Программу надежности личного состава, в которой есть 37 вопросов о финансовом положении, эмоциональной неустойчивости и физическом состоянии. (Вопрос № 28: Как часто вы выходите из себя?) «У меня нет никаких сомнений, что Трамп ни в коем случае не выдержал бы это испытание, — сказал мне Блэр, в свое время служивший в армии офицером управления пуском баллистических ракет. — Любой из нас, кто имел хоть какое-то отношение к ядерному оружию, должен был пройти этот тест. Если ты любил спорить, или если у тебя были финансовые трудности, то это означало для тебя серьезные проблемы. Насколько нам известно, Трамп на грани всех этих вещей, но президент от всего освобожден».
Речь Трампа, а вернее, изъяны речи, вызывают беспокойство и у специалистов по конституционному праву. Например, у профессора конституционного права из Гарварда Лоуренса Трайба (Laurence Tribe). По словам Осноса, он заявил, что «речь Трампа на грани невменяемости». Когда президента попросили объяснить, почему он сделал резкий разворот и перестал называть Китай валютным махинатором, тот сказал, имея в виду председателя Си Цзиньпина: «Во-первых, он им не является, с моих времен. Знаете, очень специфическая формула. Можно подумать, что это общие рассуждения, но нет. Они, они — у них валюта поднялась. Так что это очень, очень специфическая формула». Такой ответ, по словам Трайба, можно считать примером «явной и патологической невнимательности, безразличия или непонимания» обязанностей президента, упомянутым в 25-й поправке.
А вот психолингвиста Джули Седиви (Julie Sedivy) тревожит не сама бессвязная речь Трампа, а ее регулярное использование. «Я думаю, у нас редко бывают президенты, пользующиеся такой примитивной и упрощающей сложные явления речью», — сказала она, давая интервью нашему изданию.
Почему это вызывает беспокойство? «Есть интересные исследования на тему связи между упрощенной речью и тенденцией американских президентов действовать авторитарными методами, — заявила Седиви. — Существует предсказательная связь, состоящая в том, что очень примитивные и простые выражения в речи предшествуют очень авторитарным действиям, таким как использование президентских указов… Это обязательно находит отражение в использовании характерных эмоционально окрашенных выражений типа „это замечательно", „это печально", „это плохо", „а вот это нечестно". Эти простые слова как бы затушевывают стоящую за ними реальность — куда более сложную. Они низводят информацию до очень грубых впечатлений. Происходит упрощение точек зрения, упрощение понятий добра и зла. Все сводится к какой-нибудь простой фразе типа „мы будем заключать хорошие сделки", например. Или „все будет великолепно". В речи Трампа повсеместно присутствует идея о том, что то, с чем столкнулась страна, — это простая проблема, просто ждущая того, чтобы человек с правильной интуицией пришел и решил ее».
В чем недостатки употребления таких фраз и слов? «Что ж, большой недостаток заключается в том, что это обман. Мир сложен. В нем далеко не все так просто. Есть множество одновременно взаимодействующих между собой сил, которые не поддаются простому объяснению и простому решению. За 20 лет научной работы я убедился: при внимательном исследовании каждой простой и изящной теории, предлагаемой учеными, обнаруживается, что истина вовсе не так проста и изящна. Она оказывается запутанной, грязной, совсем не располагающей к тихому приятию».
Низводя сложность мира до уровня примитивной речи, сказала Седиви, мы по сути дела «лжем о природе этого мира».
