«Марианн»: Под хештегом #signaleunmusulman собираются те, кто считают, что указанные министром Кастанером элементы, такие как ношение бороды или нежелание пожать руку женщине, являются частью практики ислама, а не свидетельствами радикализации. Они полагают, что подобные утверждения формируют атмосферу общей подозрительности по отношению к мусульманам. Такой риск на самом деле существует?
Зинеб Разуи: Только европейские исламисты говорят нам, что салафитская борода и половой апартеид — это норма. В марокканском обществе, где я выросла и где практически все являются мусульманами, есть народная мудрость: если человек отпускает бороду и не здоровается с женщинами, его называют «ихван», то есть «брат» (отсылка к «Братьям-мусульманам»*). Женщину, которая зарывает лицо вуалью, называют «ихвания». Хештег #signaleunmusulman создает условия для худших жертвеннических представлений, причем необоснованным и даже намеренно лживым образом. Я вижу там желтые звезды с надписью «мусульманин», которые представляют собой ничто иное как оскорбление памяти евреев, уничтоженных во время Второй мировой войны. Разве можно говорить, что французы мусульманского вероисповедания, которые пользуются всеми гражданскими правами и равенством, стали целью истребления? Если во Франции сегодня и есть идеология геноцида, которая губит людей тут и там, то это исламистская идеология, призывающая убивать неверных, гомосексуалистов, евреев и христиан. Этот позорный хештег говорит нам следующее: Микаэль Арпон — не убийца-исламист, а мусульманин.
Кроме того, хештег приравнивает осуждение исламистов нападкам на всех мусульман. И этим людям потом хватает наглости обвинять нас в смешении ислама и терроризма? Этот хештег — часть жертвеннического шантажа, который необходим исламистам для продвижения их фашиствующей идеологии. Как и любому другому фашизму, исламскому нужно заставить последователей и сочувствующих поверить, что они принадлежат к угнетаемому сообществу, которое находится в опасности и, следовательно, должно подняться на борьбу против агрессора. В этом заключается классическая ловушка исламизма: каждый раз, как происходит кровавый исламистский теракт, они начинают кричать «это не ислам», но как только вы начинаете осуждать породившую теракты идеологию, вас обвиняют в нападках на всех мусульман.
— Не связана ли проблема с тем, что с самого начала волны исламистских терактов политики не имеют четкой позиции в отношении радикального ислама? В ответ на теракты они организуют операции спецслужб и полиции, но не знают, что делать с сепаратизмом, который не только ведет к преступлениям, но и раскалывает французское общество?
Сейчас нам до этого очень далеко, поскольку французское государство не только не готово запрещать «Братьев-мусульман»* и их ответвление в виде Союза исламских организаций Франции (недавно переименован в «Мусульман Франции), но и считает многих членов этой организации достойными собеседниками (некоторым из них даже вручили орден Почетного легиона). Кроме того, пока опасное сектантское ответвление ислама под названием салафизм продолжит считаться «нормальной» практикой ислама, у нас под носом будут формироваться тысячи новых типов подобных Микаэлю Арпону. А у нас самих не будет никаких юридических инструментов, чтобы помешать им нанести вред. Как государство может бороться с тем, что считается законным?
— Если бы Микаэля Арпона отстранили от работы из-за высказываний насчет «Шарли Эбдо» или отказа пожать руку женщине, он сразу бы обратился в суд с требованием о восстановлении. Как может защититься общество, которое основано на свободе мнения в пределах права?
— Да, такие группы как Коллектив против исламофобии во Франции превратили бы все в государственный скандал! Все эти организации занимаются юридическим джихадом под прикрытием антирасизма и стремятся прописать в наших законах исламские ультраправые нормы вроде наказания за богохульство (разумеется, лишь в отношении ислама). Они принялись бы громогласно причитать о несчастном полицейском, который столкнулся с дискриминацией, потому что обратился в ислам и является уроженцем Антильских островов. Обязательно нашлись бы обозреватели, политики и журналисты, которые захотели бы показать, что относятся к лагерю добра, и встали бы на защиту того, кто впоследствии убил своих коллег по той простой причине, что они были «кафирами». Вообще, у этих ассоциаций, которые сеют раскол, преследуют французских интеллектуалов и пользуются французским правосудием для достижения собственных целей, не должно быть права обращаться в суд. Начинать подобные разбирательства должны только те организации, которые борются против всех проявлений расизма, в том числе и исламистских.
Никакой свободы для врагов свободы! Так должен выглядеть девиз французских властей в ближайшие годы.
* Террористическая организация запрещена в РФ
