Когда госсекретарь США Майк Помпео говорит, что не стоит рассматривать Россию как надежного партнера на Ближнем Востоке, причина не просто в разнице во взглядах между Вашингтоном и Москвой, а, что более важно, в неспособности Кремля навязать свою повестку региональным союзникам.
Отсутствие у Соединённых Штатов интереса к российской стратегии на Ближнем Востоке, за исключением Сирии, связано с тем, что четко определенной стратегии у Москвы просто нет. Ее шаги и цели имеют краткосрочный характер, а меры — оппортунистический. Они направлены на точечные прорывы и должны ввести в замешательство других игроков.
Российский опыт в Сирии за последние четыре года отражает пределы ее мощи и тупиковость принятого подхода. Несмотря на военные успехи, достигнутые в этой стране, и ее роль в изменении баланса сил, Москва, похоже, не в состоянии установить контроль над всей сирийской территорией и перевести военные успехи в политические.
Вывод американских войск с севера Сирии и их дислокация на востоке также обнажили пределы российского влияния. Таким образом, Москва оказалась вынуждена считаться с турецкой военной операцией в северной части страны, а также не смогла заставить курдские Отряды народной самообороны выполнить требования сирийского режима. Кроме того, Россия оказалась не в состоянии включить в область влияния сирийского режима нефтяные месторождения и вместо этого назвала Соединенные Штаты «международными разбойниками».
То же самое можно отметить в отношении взаимодействия с Израилем, поскольку обращение Тель-Авива к Москве с целью достижения договоренностей по сирийскому досье не является стратегическим шагом. Это тактический маневр, обусловленный переменными сирийского кризиса, которые сойдут на нет по мере завершения конфликта.
Стратегическая дилемма особенно ярко проявляется в Сирии — жемчужине в российской короне на Ближнем Востоке. Надо сказать, и в других странах региона сложилась аналогичная ситуация. На иранском направлении Москва не сумела убедить Запад в необходимости взаимодействовать с местным руководством и признать их роль. Точно так же она не смогла убедить иранцев пойти на уступки Западу в отношении своей региональной политики и ядерной программы. Россия находится в состоянии политической неопределённости между западными странами и Ираном и не имеет достаточного уровня влияния.
В последние годы она пыталась выйти на иракскую арену, достигнув взаимопонимания с Багдадом по некоторым региональным вопросам, но иранское и американское влияние заставило ее уйти со сцены или не придавать ей большого значения. По мнению экспертов, Москва придерживается осторожного подхода в своих отношениях с иракцами, учитывая интересы США и Ирана в этой стране.
Между тем, кремлевские политики поняли, что необходимо дополнить прекрасные отношения с египтянином Ас-Сиси. Один Египет не может способствовать реализации российской политики в регионе, поэтому Москва обратилась к Персидскому заливу, в частности к Саудовской Аравии с целью достижения взаимопонимания по некоторым политическим и экономическим вопросам. Однако эти усилия не принесли должного результата. Москве нечего предложить Эр-Рияду, да и саудовцам нечего предложить россиянам.
Западные СМИ сообщили о присутствии российских наемников в Ливии, работающих на компанию «Вагнер». Они воюют на стороне Халифы Хафтара, и хотя эта ЧВК официально не связана с руководством страны, ее деятельность на Ближнем Востоке осуществляется непосредственно по приказу министерства обороны России.
У Москвы нет стратегии в Ливии, и разработать ее она не в состоянии. Деятельность бойцов «Вагнера» наносит ущерб европейским интересам в этой стране и служит политическим сигналом о том, что Москва может дотянуться до регионов, которые ранее не были в зоне ее интересов. Однако в Ливии у России нет сильного союзника, и даже сам генерал Халифа Хафтар не готов ради неё отвернуться от европейцев. Это всего лишь временное сотрудничество — стороны используют друг друга для отправки своих политических посланий.
Как полагают западные эксперты, у России нет четкой стратегии и конкретных целей на Ближнем Востоке, и ее действия согласуются с общей политикой, улучшая краткосрочные военные, экономические и политические позиции и сокращая таковые у противников. Это объясняет, почему она использует тех игроков на Ближнем Востоке, которые вышли из-под американского влияния, но не для того, чтобы создать устойчивый стратегический альянс. Ее задача — нанести ограниченный ущерб западным интересам в регионе.
Можно назвать четыре причины отсутствия определенной стратегии. Во-первых, у России нет достаточной военной силы, которую можно было бы развернуть в различных уголках мира и на Ближнем Востоке в частности. Во-вторых, это отсутствие экономических возможностей, поддерживающих военную мощь. Российская экономика отстает по многим показателям и зависит от экспорта нефти и газа. В-третьих, это отсутствие политической идеологии, которой обладал Советский Союз. Стране по-прежнему не хватает мягкой силы, которой обладает Запад в регионе и особенно Соединенные Штаты. Политический мыслитель Джозеф Най определяет мягкую силу как способность привлекать на свою сторону без принуждения и применения силы.
