Проигрыш Петра Порошенко, который в последние несколько лет и особенно во время предвыборной кампании сделал упор на национально-консервативные идеи, и приход к власти Владимира Зеленского — человека, который не имеет четкой системы взглядов (или не артикулирует их), системной команды и управленческого опыта, привело к хаотизации украинской политики. И, наверное, в первую очередь это касается внешней политики. Отсутствие четкого вектора и стратегического видения Зе-команды наложилось на общую эрозию пост-ялтинского миропорядка, перекройки традиционных альянсов, распространение общей неуверенности и энтропии. Попробуем проанализировать, каким был уходящий год для украинской дипломатии — основные вехи внешней политики нашего государства, достижения и неудачи.
Томос
Начало года отмечено событием без преувеличения глобального масштаба. 5 января 2019 г. Вселенский патриарх Варфоломей подписал Томос о предоставлении автокефалии Православной церкви Украины. На следующий день грамоту вручили предстоятелю ПЦУ митрополиту Епифанию.
Впервые за более 350 лет украинская церковь вырвалась из-под контроля Москвы. Сердце украинского православия забилось в унисон с его истоками. Москва потеряла возможности для политической пропаганды и культурных влияний, аргументы для обоснования имперских посягательств на Украину как на духовно родственную территорию. А самое главное — существенно снизились российские возможности претендовать на ключевую роль в мировом православном дискурсе, чем снизились и возможности для политической экспансии так называемого «Третьего Рима».
Получение Томоса стало заслугой многих людей. В частности, тогдашнего президента Петра Порошенко, который смог мобилизовать все дипломатические и религиозные ресурсы и убедить Вселенского патриарха Варфоломея включиться в игру. Но самым главным была позиция и бойцовские качества самого Варфоломея, который продемонстрировал: огромную российскую имперскую машину можно победить. Для этого нужно лишь иметь моральный авторитет, занимать четкую позицию, отвечать ударом на удар и ни в коем случае не идти на уступки Москве, для которой уступки — лишь признак слабости. В итоге Кремль, привыкший культивировать «византийщину» во внешней политике, при встрече с реальной «византийщиной» оказался совершенно беспомощным. Если бы себя так же вели западные лидеры, мир явно был бы лучше.
Победа Зеленского и переформатирование внешней политики
Избрание Владимира Зеленского на высший пост в государстве сразу поставило ряд вопросов. На момент избрания нового главы государства общество почти ничего не знало о взглядах Зеленского и Ко по ключевым вопросам геополитики и политики безопасности; не было уверенности в продолжение прозападного вектора Украины и курса на интеграцию в НАТО и ЕС. В конце концов среди коллектива советников кандидата не было понятно, кто же отвечает за внешнеполитическое направление (и вообще — кто отвечает за него). Впрочем, первые кадровые шаги несколько успокоили общественность — ответственными за формирование внешней политики на Банковой захотели видеть кадровых дипломатов, высококлассных специалистов и убежденных атлантистов, посла Украины в НАТО Вадима Пристайко и заместителя главы МИД Елену Зеркаль, которая курировала, среди прочего, подготовку нашего государства к «безвизу» и отстаивание позиций Украины в международных судах против Российской Федерации. Правда, по поводу «атлантизма» Пристайко впоследствии возникли определенные сомнения. Что же касается Ланы Зеркаль, чей высокий профессионализм и нравственные принципы никто не ставил под сомнение, то она сначала отказалась от назначения в Офис президента, а через несколько месяцев, завершив судебные споры против РФ и упорядочив дела, ушла из МИДа (говорят, не только из-за проблем в коммуникациях с представителями новой власти, но и из-за перспективы возможного отзыва антироссийских исков). В конце июля были уволены 11 послов, включая посла в Соединенных Штатах Валерия Чалого. Его преемника, Владимира Ельченко, назначили только через пять месяцев. Еще дольше не было посла Украины в КНР, Молдове, ряде монархий Персидского залива и в других ведущих странах.
Зато переговоры по ключевым вопросам были поручены помощнику президента Украины, другу Зеленского Андрею Ермаку. Говорят, Ермак любит решать вопрос через недипломатичное общение, «за чашечкой кофе». Отцом такой челночной дипломатии считают Генри Киссинджера, который в 1970-х действительно решил ряд сверхважных вопросов глобальной повестки дня. Правда, Киссинджер был интеллектуальной глыбой и имел стратегическое мышление, и за его плечами стояла вся экономическая и военная мощь США.
Импичмент Трампа
Традиционно, наша страна не находится в фокусе внимания мировой общественности. Мало кто из граждан Запада мог бы вообще вспомнить слово «Украина», тем более — хоть приблизительно показать наибольшую страну Европы на карте. Начало российско-украинской войны и даже катастрофа МН-17 почти не поменяли картину.
Ситуация мгновенно изменилась в июле 2019 года. Таинственный whistleblower («обличитель») из трущоб Белого дома направил директору национальной разведки рапорт о том, что президент Дональд Трамп в телефонном разговоре оказывал давление на одного из иностранных лидеров, склоняя того к принятию выгодного лично ему решения. Быстро выяснилось, что «иностранный лидер» — это президент Украины Владимир Зеленский, которого Трамп в беседе от 25 июля побудил возобновить расследование деятельности Хантера Байдена, сына Джо Байдена — экс-вице-президента и вероятного соперника Трампа на президентских выборах в следующем году. Администрация Белого дома опубликовала стенограмму разговора (правда, по словам сотрудника Совета нацбезопасности Александра Виндмана, в стенограмме не хватало определенных фрагментов), из которого следовало, что разговор не содержал так называемой условия «услуга за услугу» (угроз заморозить военную помощь в обмен на компромат на конкурента). Впрочем, 24 сентября спикер Палаты представителей Нэнси Пелоси инициировала расследование, предшествующее объявлению импичмента. В ходе расследования, которое возглавили конгрессмены Элиот Энгел, Адам Шифф и Элайджа Каммингс, были заслушаны показания десятков чиновников, в том числе экс-спецпредставителя Курта Волкера, бывшего посла Мари Йованович и ее преемника Уильяма Тейлора, заместителя помощника госсекретаря Джорджа Кента, бывшего директора по России СНБ США Фионы Хилл, посла США в ЕС Гордона Сондленда, уже упоминавшегося Виндмана и многих других.
Из показаний других участников слушаний следовало, что адвокат Трампа Рудольф Джулиани при поддержке «коррумпированных украинцев» (к которым отнесли бывшего генпрокурора Юрия Луценко) организовали настоящую кампанию травли экс-посла Мари Йованович, которая закончилась ее отставкой.
По словам Курта Волкера, Трамп считал Украину коррумпированной страной с «ужасными людьми». А посол США при ЕС Гордон Сондленд признал, что американскому лидеру наплевать на нашу страну. Впрочем, здесь никто не открыл Америки — это все и так подозревали.
Слушания завершились голосованием в Палате представителей 18 декабря, когда 230 конгрессменов высказались за утверждение обвинений в рамках процедуры импичмента и направление их в Сенат. Учитывая, что однопартийцы Трампа имеют большинство в Верхней палате, шансы на устранение 45-го президента от должности откровенно призрачны. Сам Трамп настаивает на скорейшей передаче дела в Сенат, но спикер Палаты представителей Нэнси Пелоси отказывается от форсирования рассмотрения, требуя гарантий допроса ключевых свидетелей. Тактика демократов — затягивать время, чтобы обвинения в превышении полномочий преследовали действующего президента в течение всех избирательных гонок.
Обмен пленными, возвращение кораблей
Еще одним из наиболее важных событий уходящего года, стал обмен пленными. Точно неизвестно, почему российский лидер Владимир Путин решился на этот акт гуманизма — скорее всего, из-за наличия решения международного трибунала, которое обязывало Москву вернуть захваченных в Керченском проливе моряков. Впрочем, Путин не был бы Путиным, если бы не попытался получить за выполнение и так обязательного решения дополнительные бонусы. Таким стало письменное согласие Украины на формализацию текста «формулы Штайнмайера», регламентирующего порядок предоставления особого статуса оккупированному Донбассу. Так или иначе, «формула Штайнмайера» при всем своем негативе является лишь одним из технических моментов исполнения «Минска», который не имеет самостоятельного значения. А то, что пленные моряки, Олег Сенцов, Александр Кольченко, Владимир Балух и другие пленники наконец вернулись в Украину — один из самых светлых моментов 2019 года.
Нормандский формат
С начала президентской каденции настоящей идеей фикс Владимира Зеленского стала личная встреча с Владимиром Путиным. Будучи убежденными, что в войне не в последнюю очередь виноват неуступчивый «милитарист» Порошенко (что подтверждено свидетельствами посла Тейлора в Конгрессе), Зе-команда искренне надеялась, что нормальный, «человеческий» разговор с хозяином Кремля способен приблизить завершение конфликта.
Ради приближения желанной встречи Зеленский и Ко шли на целый ряд уступок — от уже упоминавшегося подписания «формулы Штайнмайера» до фактического отказа от жесткой критики российской агрессии, от многочисленных попыток введения режима тишины (что на практике означало запрет на огонь) и вплоть до совершенно бессмысленного «разведения войск» (фактически — отступления с выгодных и хорошо оборудованных позиций).
В свою очередь, РФ выполнила в полном объеме решение международного трибунала, вернув Украине захваченные корабли. Правда, в совершенно непригодном состоянии, без туалетов, дверных ручек и даже нижнего белья (как тут не вспомнить традиции «освободительных походов» Красной армии на Запад 1939-1940 годов, когда «освободители» тащили у «освобожденных» все, что могли: все-таки духовные традиции — великая вещь!).
Долгожданная встреча произошла 9 декабря в Париже и закончилась фактически ничем — стороны «договорились договариваться». Украинская делегация нашла в себе силы не соглашаться на невыгодные условия, чем вывела из себя помощника Путина Владислава Суркова. Зеленский достаточно жестко, в лучших традициях своего предшественника, требовал установления элементарной безопасности перед выполнением политической части «Минска», что категорически неприемлемо для Кремля.
Продление срока действия закона «Об особом статусе» уступкой со стороны Украины россиянам не является, поскольку на этом настаивало все мировое сообщество. А договоренности о прекращении огня по состоянию на сегодня активно саботируются представителями оккупационной власти.
«Северный поток — 2»
Почти под самый Новый год бюрократическая машина США, наконец, смогла затормозить строительство «Северного потока — 2». Бесполезно ожидая какой-то активности от Белого дома, законодатели взяли дело в свои руки: санкционные нормы были прописаны в законе об оборонном бюджете США на 2020 год и включали в себя наложение финансовых и других взысканий для судостроительных компаний, которые занимаются прокладкой труб. Результат налицо: буквально на следующий день швейцарская Allseas компания, которая осуществляла прокладку, заявила о приостановке работ, а ее судна покинули соответствующую акваторию. Проблема в том, что газопровод готов более чем на 93%, в том числе завершена прокладка на больших глубинах. Россияне уверяют, что «Северный поток — 2» будет построен, хоть и с задержкой. Учитывая, что соответствующих технологий у них нет, это может быть как правдой, так и блефом. Приходится констатировать: Вашингтон имел все шансы похоронить российский обходной газопровод, начни они действовать всего на несколько месяцев раньше. Как будут развиваться события дальше, спрогнозировать пока сложно.
Газовое соглашение
Новости по поводу американских санкций против «Северного потока-2» пришли как раз вовремя, чтобы дать возможность «Нафтогазу Украины» достичь соглашения с «Газпромом» о транзите газа по территории нашей страны. Украинская делегация настаивала на контракте сроком в 10 лет, с минимальным прокачкой 60 миллиардов кубометров в год. Россияне хотели три года и 40 миллиардов кубов. Сошлись посередине — пять лет, объем прокачки — 65 миллиардов в первый год, по 40 — в последующие. Такое соглашение трудно назвать выгодным. По оценкам экспертов, 40 миллиардов — это чуть больше, чем нужно для окупаемости системы. А 65 миллиардов в 2020 году, учитывая задержку с «Северным потоком — 2 », россияне прокачают и так.
