«Меня беспокоит желание поскорее решить косовскую проблему», — говорит в эксклюзивном интервью для «Блиц» посол России в Сербии Александр Боцан-Харченко. Он добавляет, что Москва выступает за продолжение диалога и хочет, чтобы со временем был достигнут ощутимый прогресс и компромисс. Но не без России.
Впервые посол России в Сербии дает интервью нашему изданию, в котором рассказывает, в чем видит решение текущих проблем, и комментирует тезис о том, что его страна влияет на Балканы.
Blic: Как Вы оцениваете попытки США поскорее решить проблему в отношениях между Белградом и Приштиной?
Александр Боцан-Харченко: Меня беспокоит желание поскорее решить косовскую проблему. Это похоже на выстраивание пресловутых временных рамок, из-за которых предыдущие переговоры о Косово провалились. Я имею в виду переговоры при посредничестве Ахтисаари. Россия всегда выступала за продолжение диалога, и если у нас будет больше времени, нам удастся достигнуть ощутимого прогресса и компромисса. Я не думаю, что возможно скоропалительное решение, если только речь не идет о навязывании такого, которое будет неприемлемо для Белграда. Например, признание независимости Косово. Если мы хотим компромисса, то представьте, насколько долго могут продолжаться переговоры?
— Россию критикуют за то, что она не хочет решения вопроса, так как посредством Сербии сохраняет свое влияние в регионе.
— Это не так. Я хочу откровенно и громко заявить, что Россия всегда была и остается заинтересована в продолжении, а в данном случае в восстановлении, диалога. Если международное сообщество хочет внести положительный и важный вклад, то ему следует извлечь уроки из того, что было, а также осознать нынешнюю ситуацию, которая никого не устраивает ни в регионе, ни в Европе, ни в Вашингтоне.
— А это значит?
— Переговоры нужно вернуть к основе — к Резолюции 1244.
— Как это будет выглядеть? Реально ли это?
— Для начала нужно взять от предыдущих переговоров все самое лучшее. Скажем, результаты, которые касаются защиты прав сербов в Косово, религиозных объектов, анклавов… Что касается статуса, то, если мы хотим компромисса, то необходима новая история, новый подход. В правовом и любом другом отношении это реально. В Совете безопасности мы исходим из Резолюции 1244, на основании которой УНМИК (миссия ООН в Косово — прим. перев.) по-прежнему остаются в Косово. В ней же закреплены мандаты «Сил для Косово» и миссии ОБСЕ. Все зависит от того, хочет ли одна из сторон, Приштина, достигнуть законного и справедливого решения, основанного на международном праве. Только такое решение станет долгосрочным и жизнеспособным. Международные партнеры, включая Евросоюз, должны оказать давление на Приштину. Пока никакого давления нет вообще. Прежде всего, необходимо как можно быстрее выполнить требование Белграда об отмене пошлин. Это крайне важно для каждодневной жизни простых людей, для доверия, в конце концов.
— США требуют, чтобы Сербия в таком случае прекратила лоббировать против независимости Косово, а президент Вучич отвечает, что одно нельзя приравнивать к другому.
— Позиция президента Вучича совершенно понятна и полностью соответствует международному праву. Между двумя этими вопросами нет никакой связи. Самостоятельные, суверенные страны отзывают свое признание независимости Косово, провозглашенной в одностороннем порядке, понимая, что Косово не государство и что нарушение международного права влечет последствия не только для региона, но и для международной обстановки, а значит, и для них самих. Этот процесс соответствует Резолюции 1244.
— В чем Россия видит решение? Прежде можно было слышать, что Москва не против обмена территориями, а теперь?
— Банкиры говорят, что деньги любят тишину, а дипломаты, что компромисс любит тишину. Это в основном обсуждают в СМИ, а официально такого предложения не поступало. Переговоры не ведутся, но мне трудно представить переговоры без участия России в той или иной форме.
— Если Сербия пригласит вас к участию, примите ли вы это приглашение?
— Если Белград пригласит, то да, но договор невозможен без России и одобрения Совета Безопасности. Компромисса пока нет, а Резолюция 1244 есть. Скажем, Дейтонские соглашения стали результатом переговоров. Продолжительных, интенсивных и спокойных. Поэтому я и говорю, что найти для Косово решение сиюминутно нереально.
— Решение предполагает, в частности, налаживание между Белградом и Приштиной транспортного сообщения, авиационного и железнодорожного. «Российские железные дороги» ведут в Сербии активную деятельность. Что вы думаете об этом?
— Регион в этом нуждается, но трудно себе представить, что рейсы появятся в одночасье. Но так или иначе любой шаг в этом направлении приветствуется. Кто может с этим не согласиться? Мы много раз предлагали наладить связь, поскольку так будет лучше для людей, экономики, торговли. Это поспособствовало бы росту доверия, а это первый шаг к продолжению диалога и компромиссу. Но трудно согласиться с тем, что на фоне огромных усилий, прилагаемых для налаживания авиасообщения, игнорируется торговля, которая еще важнее. Тут, вероятно, преобладают политические соображения.
— Все громче звучат голоса тех, кто утверждает, что Россия и Америка разыгрывают новую партию на Балканах, соперничая за доминирование, и что влияние России вредно.
— Трудно понять этих критиков. Не знаю, на основании чего люди делают такие выводы. Исходя из официальной позиции России или ее деятельности в регионе и Совете безопасности, к таким выводам не придешь. Стабильность на Балканах важна для работы наших компаний, для развития экономических связей. Мы всегда ищем решение, но решение реальное. Россия не играет ни в какие игры; наши желания понятны, и, как я думаю, нас не в чем упрекнуть в том, что касается политики или экономики на Балканах.
— Вы упомянули о регионе. В обращении 88 представителей интеллигенции говорится, что они считают: за протестами в Черногории стоит Сербия, а поддерживает их Россия.
— К правде это не имеет никакого отношения. Не стоит об этом даже говорить. Что касается Черногории, то, к сожалению, наши отношения достигли нижней исторической точки. Россия не виновата в том, что Подгорица в поисках способа войти в евроатлантическое сообщество приняла решения, которые навредили нашим отношениям. Мне понятна обеспокоенность Сербии из-за ситуации в этой стане и готовность с помощью диалога прийти к решению.
— В Европейском Союзе тоже испытывают беспокойство, но уже из-за «Турецкого потока». Мы в Сербии задавались вопросом, перекроют ли газопровод с Украины, который снабжает нас сейчас?
— Газпром — чрезвычайно надежный и ответственный партнер. Во время очень трудных переговоров с Украиной речи о прекращении поставок в Сербию не шло. В ходе сложных переговоров было подписано соглашение о продолжении транзита через Украину. Кроме того, в текущем году мы ожидаем продолжения «Турецкого потока». В Сербии в основном все уже построено, и мы надеемся, что и Болгария выполнит свою часть работ. Этот проект внесет большой вклад в объединение и налаживание связей в Европе. Что касается поставок, то сейчас расширяются мощности в Банатски-Двор, а значит, будут и поставки газа и его запасы. Все это будет соответствовать масштабным экономическим планам Сербии.
— Означает ли это, что Сербия будет получать газ по нынешней цене?
— Это коммерческий вопрос. Ожидаются переговоры с «Сербиягазом», и я уверен, что Газпром найдет оптимальное решение, приняв во внимание мировые цены и ситуацию на рынке, а также общий контекст и уровень наших взаимоотношений. Я полностью уверен, что они будут самыми благоприятными.
О шпионском скандале
— В конце прошлого года разразился шпионский скандал. Президент Вучич подтвердил, что на видео, из-за которого все началось, российский агент передает деньги отставному военнослужащему Армии Сербии. Вучич сказал, что спросил Вас на встрече «Почему?». Что Вы ему ответили?
— Смысл этой беседы и интервью в том, чтобы говорить о настоящем и будущем, а эта тема уже в прошлом. После нее мы сразу пошли дальше. Диалог на самом высоком уровне, между президентом Вучичем и президентом Путиным, касался наших планов на будущее, и в прошлое никто не возвращался. Теперь это уже давнее прошлое.
