Школа олимпийского резерва России под названием «Самбо 70» была создана еще в социалистические времена. Тогда большое внимание в государстве уделялось боевым видам спорта. Сегодня «Самбо 70» превратилась в мощную многопрофильную методическую и тренировочную базу. В ней выращивают спортсменов олимпийского резерва по 24 видам спорта. В школе действует сильное направление фигурного катания, которое возглавляет знаменитый российский тренер Этери Тутберидзе и в котором сейчас тренируется около 700 юных и зрелых фигуристов. В школе начали свою карьеру Евгения Медведева и Алина Загитова. Здесь в мир большого фигурного катания вышли занявшие весь пьедестал почета на прошедшем в 2019 году мировом финале Гран-при по фигурному катанию Алёна Косторная, Александра Трусова и Анна Щербакова.
Японские корреспонденты беседуют с Этери Тутберидзе.
— Будьте добры, объясните нам, почему из вашей школы фигурного катания «Самбо 70» одна за другой выходят чемпионки?
Этери: Многие говорят о том, что в школе «Самбо 70» собираются самые лучшие и способные фигуристы. Однако нужно сразу сказать, что уже познавшие успех спортсмены приходят сюда редко. Здесь девочки как раз и вырастают в успешных фигуристок.
Лично я больше всего люблю брать в работу спортсменок, которые «находятся близко к отчаянию».
Почему? Потому что именно «отчаявшиеся» фигуристки, которые всерьез хотят изменить свою жизнь, работают с поразительной серьезностью.
— А в чем же состоит секрет воспитания духа и сил у спортсменок, которые оказались близки к отчаянию?
— Наверное, этот секрет — это я (смеется). Я и мои коллеги уже в течение многих лет в командных условиях готовим элитных спортсменок. Все мои фигуристки — люди разные. У каждой есть свои собственные отличительные черты. Например, Саша Трусова очень любит бороться с рекордами. От обычных задач ей становится скучно, поэтому я всегда ставлю перед ней повышенные цели.
— По каким параметрам вы отбираете себе учеников?
— Всех приходящих ко мне фигуристок я сразу веду на лед. Там мне решение подсказывает мое внутреннее чувство. Если я не ощущаю в себе какого-то «звоночка», то, скорее всего, не беру очередную ученицу. И смотря на катающуюся девочку, я начинаю задавать себе вопросы «А смогу я полюбить ее?», «Смогу я понять ее?». И в соответствии с появляющимися во мне ответами я и решаю, принимать ли новую фигуристку в свою команду, или нет.
«Я не удовлетворена даже работой своих „трех прекрасных девочек"»
— Ваши ученицы буквально оккупировали пьедесталы почета на финале прошлогоднего Гран-при и на чемпионате Европы. Испытываете ли вы в этой связи удовлетворение как тренер?
— Нет, я не удовлетворена. Потому что ни одна из них не сумела откатать все программы без моих замечаний. Одна из причин этого состоит в том, что в условиях напряженного режима тренировок мои девушки не имеют достаточно времени для подготовки этих программ.
— Но ведь вся команда «тренера Этери» взяла все награды — золото, серебро и бронзу. Косторная, Трусова, Щербакова. Расскажите, пожалуйста, о сильных сторонах каждой из этих спортсменок.
— Все они разные по характеру. Например, у Саши (Трусовой) характер ближе к мужскому. Она совершенно недовольна своим катанием. Алёна (Косторная) настоящая девочка с девичьим характером. Она и плачет, и сердится на себя. А Аня (Щербакова) любит фигурное катание больше всего на свете.
Я еще не до конца понимаю, как мои девочки будут развиваться и расти как спортсменки. Им теперь нужно привыкать к таким понятиям, как «имя» и «спортивный авторитет». Это означает, что им нужно учиться побеждать и завоевывать медали регулярно, как и положено стабильному спортсмену.
«Что касается «королевы» Загитовой, то ведь с самого начала я не видела в ней исключительного таланта»
— Какое впечатление сложилось у вас об Алине Загитовой при вашей первой встрече?
— Сперва я подумала, что она представляет собой «хороший материал», чтобы превратиться впоследствии в сильную фигуристку. Это было сразу заметно.
Кроме того, я сразу почувствовала, что эта девочка хочет меня понять. Поэтому немедленно сказала ей «да».
На нынешнем этапе мы все воспринимаем ее как «особенную».
— Сколько ей тогда было лет?
— Сейчас уже и не помню точно. По-моему, лет около 12.
— Какой тогда была Алина? Виделись ли в ней уже проблески таланта?
— Поначалу у меня не было ощущения, что у Алины есть гениальные способности. У нее было среднее катание, из прыжков в ее арсенале были, пожалуй, только «риттбергеры».
Однако в ее глазах я читала мольбу: «Помогите мне». В то время она находилась как раз в таком состоянии «отчаяния».
— То есть какого-то особого таланта вы в ней тогда не обнаруживали?
— Что можно сказать? Она была очень красивенькая, очень гибкая.
— Говорят, было время, когда вы исключили ее из группы своих учениц. Не расскажете ли вы о причинах этого?
— Был такой период, когда Алина, попав в мою команду, видимо, начала думать: «Рано или поздно, я когда-нибудь стану звездой. Можно и успокоиться». Она как-то много стала уделять времени быту и обычной жизни. Судя по всему, она действительно успокоилась.
В такие периоды спортсмен перестает воспитывать в себе все самое лучшее, он перестает бросать самому себе смелые вызовы.
Если сама фигуристка не будет прикладывать к своему спортивному росту всех своих сил, то она ничего большого и не достигнет. И если она не поймет предупреждений тренера, то может настать день, когда ей скажут: «До свидания».
— Какова философия вашей работы как тренера? Каков ваш самый главный лозунг?
— Я не могу сказать вам конкретно — вот это то, что они собой представляют. Иногда вдруг под влиянием как-то особенно сложившихся условий, начинаешь прикладывать все силы к тому, чтобы именно этот день стал самым полезным для спортсменки. «Проживать дни с максимальной пользой для дела». «Отдавать каждому конкретному дню все свои силы». «Ничего не откладывать на завтра». Это и есть философия моей работы.
