В эти выходные на мировом рынке нефти умерла надежда. Вернее, определенный тип надежды, олицетворением которой являлся американский бизнес разведки и добычи нефти. Это будет одним из самых серьезных и долговременных итогов последнего краха, даже если, как надеются некоторые, объявленная Саудовской Аравией ценовая война приведет к быстрому миру с Россией (1).
В отличие от краха 2014 (или 2008) года, падение нефтяных цен вряд ли приведет к немедленному скачку спроса. Люди сегодня отказываются от поездок не из-за дороговизны топлива.
На финансовых рынках мало кто бросится вытирать пролитую на пол кровь. Инвесторы уже делали это, примером чему служат действия ОПЕК+ за последние три года. Они по сути дела положили конец высокозатратным привычкам нефтедобывающей отрасли. Самым очевидным тому примером стал резкий рост добычи и отток свободных денежных средств. Но еще важнее то, что появился оптимистический настрой, поддержанный стимулами топ-менеджеров, в основу которого легли розовые мечты, а не суровая правда жизни. Сейчас, когда цены с прогнозами рухнули, провалившись сквозь пол еще до того, как саудовцы открыли вентиль, рынок ценных бумаг и облигаций тоже пошел на дно.
Представим себе ущерб от всего этого в виде концентрических кругов. В центре находятся те компании, чей оптимизм был вплетен в их финансовую ткань. Главным примером тому является «Оксидентал Петролеум» (Occidental Petroleum Corp), которая накопила долгов и испортила отношения с акционерами, решив в прошлом году купить «Андарко Петролеум» (Anadarko Petroleum Corp). Для финансового подкрепления своей стратегии ей нужно было, чтобы нефтяные цены оставались на высоте еще как минимум год-два (компания хотела расти), и чтобы были хорошие цены на распродаваемые активы. Несмотря на решимость компании платить хорошие дивиденды, такая стратегия кажется несостоятельной, и поэтому доходность составляет почти 12%. Цены в понедельник утром до выхода на рынок означают, что рыночная капитализация «Оксидентал Петролеум» резко упадет, составив менее 15 миллиардов долларов. Это на восемь миллиардов меньше цены «Андарко» годичной давности, когда начался процесс конкурсных торгов.
«Оксидентал Петролеум» делала страховочную ставку на ОПЕК+, надеясь, что та будет обеспечивать устойчивость. Компания воспользовалась кратким повышением цен на нефть в конце 2019 года, чтобы зафиксировать хеджевые сделки почти на половину добычи на текущий год. Казалось, что время выбрано удачно, но в этом все-таки был элемент авантюризма со ставкой на надежду в виде фиксации по максимуму и минимуму, которая ничего не стоила. Теоретически, продавая убыточный опцион «пут», страхующийся снижает стоимость своих взносов, и если нефтяные цены не упадут до совершенно неожиданного уровня (здесь должна звучать траурная мелодия), то все хорошо.
«Оксидентал Петролеум» была не одинока в этом отношении, поскольку весь сектор ожидал, что ОПЕК+ будет поступать порядочно. На прошлой неделе аналитики холдинга UBS представили список крупных нефтяных фирм, которые сейчас будут в отчаянии хвататься за волосы.
Но и на этом последствия не кончаются. «Эксон Мобил» (Exxon Mobil), обычно являющаяся примером стабильности, в четверг продолжала покупать, наблюдая за слабыми нефтяными ценами. Было это за день до решения ОПЕК+, которое переопределило ценовые тенденции. Ее соперница компания «Шеврон» (Chevron), которой повезло, так как трудности она испытала несколько лет назад, когда надежда еще была в цене, сейчас выглядит лучше. Но даже ее ценовое планирование на уровне 60 долларов сегодня в руинах.
Также пострадают сотрудники и нефтедобывающие города и округа. В конце 2019 года показатели прямой занятости в нефтяной отрасли уже шли на спад, а теперь этот процесс резко ускорится. Свою долю ударов получит и сектор обслуживания нефтяных месторождений, который и без того опустился. То же самое можно сказать о переработке, хранении и транспортировке, где многие компании пытались перещеголять нефтедобытчиков по степени оптимизма, доле заемных средств и однобоким стимулам.
Возьмем следующий концентрический круг, подальше от центра сланцевой нефтедобычи, и поговорим о финансистах. Весовой коэффициент добывающих компаний в списке S&P 500 впервые опустился ниже электроэнергетики, и уже в понедельник он может опуститься ниже сектора недвижимости.
Между тем, высокодоходный рынок облигаций энергетического сектора в пятницу закрылся со средней разницей почти в 1 100 базисных пунктов выше показателя казначейских бумаг. В понедельник процесс продолжится, а это значит, что двери финансирования нефтедобывающих отраслей, которые уже плотно прикрыты, теперь наглухо забьют гвоздями. Но в энергетике высокие доходы не остаются надолго, потому что прежний оптимизм позволил этому сектору очень сильно вырасти. Эмитенты в этой отрасли составляют 14% от номинальной стоимости общего высокодоходного индекса. Нельзя взорвать часть такого обширного рынка в надежде на то, что ударная волна не нанесет ущерб всему остальному, особенно с учетом воздействия коронавируса.
В то же время, банки-кредиторы и без того нервничали по поводу кредитных линий, предоставленных нефтедобывающим фирмам, которые были обеспечены стоимостью их нефтяных и газовых резервов. Майк Листер (Mike Lister), руководящий банковским отделением для корпоративных клиентов из добывающих отраслей в «Джей Пи Морган Чейз энд Компани» (J.P. Morgan Chase & Co), который является одним из крупнейших кредиторов такого типа на Уолл-Стрит, рассказал на прошлой неделе в интервью, что в прошлом году банки списали больше обеспеченных запасами кредитов в сланцевой отрасли, нежели в любом другом секторе за последние три десятилетия. И здесь следует иметь в виду, что в 2019 году средняя цена на нефть составляла 60 долларов за баррель, а в текущем году на это нет никакой надежды.
Отношения нефтепоисковой и нефтедобывающей отрасли с рынками капитала и без того были весьма неустойчивыми, что объясняется прежними перегибами и нарастающим чувством страха из-за климатических изменений. Именно поэтому некоторые компании приняли меры по сохранению акционеров, осуществив реформы в управлении и увеличив дивиденды. Это стало резким напоминанием о том, что цены на энергоресурсы никто и ни на каком уровне не гарантирует, уничтожив последние подпорки.
Сланцевая добыча не умерла, но значительная часть отрасли обанкротится, попытается оптимизировать свою работу или осуществит серию слияний, чтобы пережить кризис. Но умерла надежда, надежда особого сорта, которая была основана на жизнерадостном оптимизме. Поэтому даже если Москва и Эр-Рияд со временем компенсируют потери, последствия сохранятся надолго. Лежащая в основе сланцевого бума финансовая экосистема это запомнит. Мне не хочется писать эти строки, но на сей раз все иначе.
(1) Здесь следует помнить, что российские нефтяные компании в основном тратят деньги в рублях, которые являются конвертируемой валютой с плавающим курсом. В понедельник утром рубль рухнул на 9%. Более того, российская система налогообложения нефти такова, что производители мало выигрывают от повышения нефтяных цен, поскольку чем больше они растут, тем больше денег забирает государство. Сейчас, когда Кремль продумывает следующие шаги, руководители крупных нефтяных компаний не будут на него кричать, требуя отступиться.
